Зархуна Каргар - Зари. Мне удалось убежать

Зари. Мне удалось убежать

Зархуна Каргар

В день своей свадьбы юная Зари молила Аллаха лишь об одном — чтобы пролилась ее кровь... Она не сумела доказать свою девственность, и ее супружеская жизнь стала сущим адом. Но, услышав душераздирающие исповеди своих сестер по несчастью, которых одиннадцатилетними продавали замуж, избивали и насиловали, она обрела голос, слившийся со стонами сотен афганок, чтобы сказать ненавистному браку нет! История Зари — лишь капля надежды в этой реке слез…

Предисловие

«В такой стране, как Афганистан, женщинам просто необходимо знать свои права», — написала нам одна из слушательниц радиопередачи «Афганский женский час».

«Я слышала интервью о том, как афганские женщины начинали зарабатывать деньги своим трудом, включая изготовление ковров, и поняла, что, в то время как я занималась лишь домашним хозяйством, другие нашли себе работу. Теперь я тку ковры на дому и продаю их, я заслужила уважение своего мужа, потому что теперь мы оба зарабатываем деньги для семьи», — рассказала нашим журналистам жительница города Мазари-Шариф.

«Я не пропускаю ни одной передачи — они нравятся мне, потому что в них рассказывается о женщинах со всего Афганистана, и я чувствую связь со своим народом», — написала нам радиослушательница из города Джелалабада, расположенного в восточной части страны.

«Я пишу вам от лица своей бабушки, — говорится в письме другой женщины. — Каждый понедельник, когда начинается ваша передача, она просит нас не шуметь, чтобы не пропустить ни слова. Ее любимая часть — истории афганских женщин, потому что они напоминают бабушке о том, что пережила она сама».

Я понимаю ее и всех тех женщин и мужчин, которые регулярно слушают «Афганский женский час», потому что мне знакомы их страхи и переживания. Мне тоже нравились истории афганских женщин, я готова была слушать их снова и снова. К тому времени, когда я начала работать над программой, я долго жила за пределами Афганистана и стала забывать, какой тяжелой может быть жизнь в моей родной стране, в особенности для женщин и девочек. Все эти женщины — чьи-то матери, жены, бабушки, сестры и дочери — могли поведать миру о том, что пережили.

Когда я в 1994 году покинула Афганистан, женщины еще ходили на работу, а девочки — в школу, и хотя для них существовали некоторые ограничения и запреты, они все еще обладали определенной степенью свободы. Тогда у власти была партия моджахедов, включавшая в себя множество оппозиционных группировок, которые считали своим долгом начать джихад — священную войну — против захватчиков, не являющихся мусульманами. Эти группировки финансировали правительства США, Саудовской Аравии и некоторых других мусульманских стран. Они начали формировать повстанческие отряды еще в 1979 году, когда российские войска впервые вторглись в Афганистан, в результате чего страна — далеко не в последний раз — стала пешкой в игре двух супердержав — СССР и США.

Когда моджахеды впервые захватили Кабул в 1992 году, они сразу же сместили президента Наджибуллу и его сторонников. Мохаммеду Наджибулле суждено было стать последним президентом коммунистической эры Афганистана, так как он был избран в то время, когда путь развития определяла исключительно Афганская коммунистическая партия. Я родилась в период его правления, став одной из тех, кого позже назвали «поколение афганской революции».

Коммунистическое правительство, поддерживаемое Советским Союзом, руководило Афганистаном в конце восьмидесятых — начале девяностых. Президент и его сторонники помнили о подписанном в 1978 году с СССР договоре, в котором говорилось, что в случае необходимости они могут получить помощь советских войск. 4 апреля 1979 года афганское правительство использовало эту возможность, попросив СССР прислать войска для борьбы с моджахедскими повстанцами. В декабре 1979 года советское правительство ввело многочисленные войска на территорию Афганистана. Так началась война коммунистического афганского правительства с моджахедами. Афганское правительство в то время имело очень большое влияние. Его авторитет признавали во всех провинциях нашей страны, и афганская армия вполне могла справиться с моджахедами своими силами. Но, несмотря на это, партизанская война, которую повстанцы начали в отдаленных деревнях, на территориях, граничащих с Пакистаном, постепенно охватила всю страну. Местное население, для которого советские военные были захватчиками-иноверцами, не способными оценить афганскую культуру и пытающимися изменить их уклад жизни, поддерживало моджахедов, в то время как афганцы, работавшие на государственных предприятиях, помогали советским солдатам.

Советское правительство, пославшее войска в Афганистан, оказывало стране и экономическую помощь. В СССР активно пропагандировались идеи равенства мужчин и женщин, поэтому правительство помогло получить образование многим афганским женщинам и девочкам. В нашей стране строились заводы, на которых могли работать, причем получить работу вне очереди, женщины, а тем более вдовы, потерявшие своих мужей на войне. Большие усилия были направлены на то, чтобы доказать, что афганские женщины и мужчины равны, и поэтому женщины могли ходить по улице без сопровождения и посещать кинотеатры, учиться в школах и университетах вместе с мужчинами. Нам говорили, что женщины вольны становиться актрисами и певицами и даже появляться в обществе в мини-юбках. Но, несмотря на либеральные настроения, царившие в больших городах, многие семьи, живущие в деревнях, опирались на традиционный уклад, и мужчины не позволяли своим женам и дочерям никаких вольностей. Хотя в Конституции Афганистана было записано, что минимальный возраст для вступления в брак составляет шестнадцать лет как для женщин, так и для мужчин, многие семьи в провинции продолжали женить своих детей в возрасте одиннадцати-двенадцати лет.

Конечно, то, что я помню об Афганистане того времени, в основном относится только к Кабулу. Я жила в большом городе, где люди легче воспринимали новые веяния, где полиция следила за порядком, где можно было быстро добраться в любую точку города на автобусе, а мужчины и женщины работали бок о бок в школах, больницах, на фабриках. Я даже помню, что на свадьбах, куда приглашали мою семью, женщины без стеснения танцевали с мужчинами под живую музыку. Я видела, как наш народ постепенно отбрасывает старые предрассудки. Женщин больше не заставляли носить паранджу или шаль, закрывающую лицо, хотя некоторые продолжали придерживаться традиций — на улицах можно было встретить хазарок в длинных свободных платьях и разноцветных шалях, таджикских женщин в многослойной одежде и свободных шароварах, пуштунских женщин в ярких шароварах и широких туниках.