Мария Винтерштейн - Проигравшая в любви, или Не кормите Лярву!

— Это я — хачик, чурка?! Я, между прочим, православный и в церкви бываю каждую неделю. У меня несколько европейских дипломов о высшем образовании! Суворовское училище за плечами — сжимая кулаки, напрягшись всем телом, но ледяным и спокойным голосом говорил Аслан. — Такое невозможно простить.

С тех пор Аслан был один и, с его слов, никого к душе не подпускал. Да и бизнес режим постоянных перелётов не способствовал установлению сколько-нибудь близких отношений с девушками.

Неужели, это и мой путь в будущем?! Избегание, осознанное одиночество? Я представила себя одинокой семидесятилетней старушкой — она живет одна, ей давно никто не звонит. Изредка приходит кто-то из дальних родственников или подруг. На душе тяжелым грузом пылятся несбывшиеся надежды, в памяти — всё менее и менее ясные образы случайных людей, случившихся в личной жизни.

А какой путь ждал бы меня с Ангелом?! Если вообразить себя семидесятилетней старушкой, но с ним? Где мы живём? В Москве или в Грозном? Приняла ли меня его родня? Счастливы ли наши дети? А я сама?!

Я знаю лишь желательные ответы на эти вопросы, которые рисует мне воображение. Но в реальности всё складывается всегда иначе.

Однажды в миг страсти любимый спросил меня, могла ли я себе когда-либо представить, что меня будет ласкать чеченец. Конечно, нет! Ведь до него со словом «чеченец» у меня были самые страшные ассоциации, подчерпнутые из телевизионных новостей. Я практически ничего не знала про этот народ и, честно говоря, не особенно стремилась узнать.

Если бы Ангел задал мне тот же вопрос сейчас, я бы ответила, что и предположить не могла, что полюблю чеченца всей душой и буду так страдать без него. И мысли такой не было, что мне захочется изучить национальную культуру, язык, своими глазами увидеть знаменитое озеро Кезенойам. Однако же судьба преподнесла мне такой подарок-сюрприз. Дала подержать, полюбоваться и забрала обратно. Разве это справедливо?!

Я сидела, погружённая в раздумья, сжимая края пластикового стула в холле больницы. Тут кто-то окликнул меня:

— Привет, решила меня внизу подождать?!

С трудом вернувшись в реальность и обернувшись, я узнала одного из поклонников.

После вечернего укола, прикончив почти килограмм клубники в один присест (я утешала себя, что гликемический индекс у неё вряд ли высок, а значит, максимум, я растяну себе желудок, но не поправлюсь), я уже было заснула, как вдруг Маша потрясла меня за плечо:

— У тебя же в телефоне есть интернет? А то у меня лимфоузлы увеличены, можешь посмотреть причины? Может, я зря, вообще аборт сделала, послушалась этих извергов в клинике?! Грех на душу взяла, прости меня Господи.…Ох, Всё тело ломит, ох-ох-ох… Врачи не могут понять, что со мной такое! Щитовидку вот теперь подозревают.…А, ещё посмотри, я тут лекарство пью, что это такое вообще, может, мне нельзя принимать.

Я смиренно достала телефон из тумбочки. Поймав взгляд Маши, направленный на мою покоцанную «Нокию», я решила, на всякий случай, немножко попричитать:

— Сейчас! Ох уж этот телефон, так глючит, зависает, но сменить пока не получается.

Кстати, это было чистейшей правдой.

— «Самой частой причиной роста регионарных и, особенно, шейных узлов являются вирусные и бактериальные инфекции. Острые респираторные заболевания сопровождаются вторжением в организм вирусов…»— начала зачитывать вслух я. Через пару минут Маша, вместо того, чтобы слушать увлеченно копалась в своём телефоне и отсылала кому-то смс. Обалдев от такой наглости, я, прервавшись на полуфразе, сунула мобильный обратно в тумбочку. Маша, казалось, этого не заметила.

Заснула я быстро. Проснулась, правда, тоже быстро — от странного запаха чего-то горелого. Открыв глаза, я увидела странную картину — у тумбочки соседней койки, склонившись над чем-то, что медленно тлело, распространяя специфический запах, сидели Маша и Ксюша и о чём-то шептались.

— Покажи мне ещё раз его фотографию. Симпатичный. Смотри на него, смотри не отрываясь — донесся до меня голос Маши.

Ксюша была весёлой и отзывчивой девчушкой лет двадцати трех. Эффектная блондинка с фигурой бывшей гимнастки и выдающимся размером груди. Подтянутая, легкая и очень женственная в своем облике. Оказалось, она много лет профессионально занималась танцами. В палате девушка с дочерней заботой опекала лежачую после полосной операции пожилую больную — читала ей, носила еду, помогала надевать компрессионные чулки, писала по её просьбе письма и смски, шутила и смеялась беззаботным звонким смехом. В её руках все спорилось. Ни разу не присев на свою кровать, она то и дело бегала по каким-то делам. Ксюша казалась абсолютно счастливым и в своей неудержимой активности была невероятно притягательна и привлекательна. К моему сожалению, с Ксюшей мне почти не удалось пообщаться, а на следующее утро она уже выписывалась.

Прислушиваться к шёпоту девушек сил у меня не было — я снова провалилась в сон.

Утром, сердечно попрощавшись со всеми и суеверно выкинув кем-то подаренный букет роскошных роз в мусорку, Ксюша, улыбаясь, покинула палату, бросив на прощанье, что ей пора налаживать личную жизнь. Мобильный телефон Ксюши вместе с зарядным устройством остался лежать на тумбочке Маши.

— А телефон она мне подарила! — довольно протянула Маша и, тут же, сменив выражение лица, озабоченно заохала — Ох-ох-ох, что-то мне с каждым днем всё хуже и хуже! Врачи обещали к урологу отвести, но он будет только в понедельник, а мне на выходные надо к дочке. Она тоже в больнице лежит, маленькая. Что-то с сердечком, проблемы у нее. Пойду-ка, отпрошусь.

Маша вышла из палаты.

Тут раздался голос всегда молчавшей пожилой женщины, за которой ухаживала Ксюша.

— Вот бестия! Не подарила Ксюша ей телефон, а отдала! Я ночью видела, как они бумажки какие-то рвали и жгли. И что-то наговаривали. Я даже спросила — Ксюша, что там у Вас горит?! А она мне — Спите, Вера Николаевна, спите, всё хорошо!

— Странно, Ксюша показалась мне очень бойкой девушкой. — удивилась я.

— Бойкая-то бойкая, но очень наивная! — в сердцах покачала головой старушка.

Вера Николаевна рассказала, что знает Ксюшу почти две недели, что поступила девушка с кровотечением после рукоприкладства мужа. Что колебалась, разводиться ли ей, потому что муж был бездельником, работал мало и редко, сильно ревновал, контролировал. И руку поднял не первый раз — разозлился на слишком тщательное наведение марафета на работу.

Я недоумевала всё больше и больше— в голове не укладывалось, как у такой эффектной, шустрой и зажигательной девушки может быть такая нелепая и вопиюще неправильная личная жизнь. И эту жизнь она решила налаживать! А в качестве оплаты за «помощь» послужил мобильный телефон. Надо отдать должное — Маша в людях и телефонах разбиралась неплохо.