Наталья Земскова - Город на Стиксе
- Название:Город на Стиксе
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:АрсисБукс
- Год:2013
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Наталья Земскова - Город на Стиксе краткое содержание
Наталья Земскова — журналист, театральный критик. В 2010 г. в издательстве «Астрель» (Санкт-Петербург) вышел её роман «Детородный возраст», который выдержал несколько переизданий. Остросюжетный роман «Город на Стиксе» — вторая книга писательницы. Молодая героиня, мечтает выйти замуж и уехать из забитого новостройками областного центра. Но вот у неё на глазах оживают тайны и легенды большого губернского города в центре России, судьбы талантливых людей, живущих рядом с нею. Роман «Город на Стиксе» — о выборе художника — провинция или столица? О том, чем рано или поздно приходится расплачиваться современному человеку, не верящему ни в Бога, ни в черта, а только в свой дар — за каждый неверный шаг.
Город на Стиксе - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— Должны же они заполнять чем-то сайты!
— Нет, все верно, свободных — полно. Вот моя одноклассница Машка. Заправляется там же, где я. Только я шланг воткнула — и все, и быстрей улизнуть с той заправки. А она то попросит помочь — восемь лет уже водит машину, — то сама предложит помочь. Результат: подцепила владельца колонки, у него их пятнадцать по городу.
— Просто Машка усвоила то, что нам Томина излагает лет пять.
— А что нам излагает Томина?
— «Будь приветлив с каждым встреченным незнакомцем. А вдруг это переодетый ангел?»
— Да?! Кстати, как там у нашего адепта переодетых ангелов с Гутниковым?
— Да никак. Он пытался начать все сначала, даже звал ее в этот, в Тунис.
— А она?
— Что она? Отказалась, конечно.
Галка отказалась от Гутникова, от Туниса, от Леонида и, на удивление потрясенным коллегам, выдавала каждый день по куску в триста строк. Редактор был, конечно, счастлив, а мы с Фрониус на фоне этого ударного труда выглядели совсем бледно.
— Ты к чему приучаешь начальство? — возмущалась Жанетта всякий раз, когда очередной томинский материал водружался на доску почета. — Ведь привыкнут, решат, что это норма — по статье каждый день, как с куста.
В пересчете на строчки я выдавала столько же, но только не в газету. На эти дни я объявила мораторий на встречи с Бернаро, да и, собственно, на все прочие встречи, за исключением тех, которые были связаны с рыцарями. Книга бойко бежала к концу, и я даже поверила, что он когда-нибудь наступит. Между тем неделя моратория на встречи истекла, а мой телефон не подавал признаков жизни. Конечно, я могла бы сама позвонить Артуру и спросить, например, про иллюстрации, к подбору которых мы еще не приступали, но это я себе запретила категорически.
Плюс моего места жительства заключался в том, что в ста метрах от дома начиналась лыжня по самому настоящему лесу. И дожив до субботы, я отправилась в этот лес. Тело, конечно, отвыкло, ленилось и падало, но, зная по опыту, что дежурные пять километров мне не дадут ничего, я гнала себя дальше и дальше.
Этому научил меня сосед, опытный лыжник-любитель Паша Вершинин. Полноватый, сутулый, нескладный, он каждые выходные уходил по лыжне засветло и возвращался часов в пять, еле передвигая ноги и таща свой рюкзак.
— Ну, зачем ты себя истязаешь? — приставала я к Паше с вопросами. — Пройдись два часа — и домой.
— Два часа — это так, разговорчики. Другое дело тридцать километров: прошел, упал — душа поет, а в голове такая ясность, что люди делают открытия.
Не знаю, как насчет открытий, но когда под вечер я вернулась домой и погрузилась в ванну, мне уже не было дела ни до молчания Бернаро, ни до прочих аспектов моей переливчатой жизни.
Утром раздался звонок. Томина:
— Молчит?
— Молчит.
— Ты страдаешь.
— Страдаю.
— И зря. По Грею, он отполз в свою нору и думает: «Мне это надо или нет?»
— Я понимаю, что отполз и думает. Я тоже думаю. Но от этого не легче.
— Пересчитай все плюсы.
— Какие плюсы?
— Плюсы ситуации. Кто мне всегда говорит: сколько плюсов, столько и минусов?
— Ну, я говорю.
— Вот и считай.
— Я свободна как ветер.
— Один.
— Время есть на работу.
— Так, два.
— Наконец-то я возьмусь за уборку.
— Ага…
— Я могу пролежать целый день.
— Молодец.
— И вообще отношения лучше закончить сейчас, пока я в них не увязла.
Пересчет плюсов неприятной ситуации был моим излюбленным методом выхода из нее. Положив трубку, я наскребла еще пару выигрышных моментов в том, что мне не звонил «мой» мужчина, и действительно, настроение изменилось, и я решила поехать на встречу с заезжей актрисой, которая сделала себе карьеру эпизодической ролью в очень знаменитом кино, сыграв подружку главной героини. Под каким-то соусом эту встречу устраивала в своей гимназии моя любимая Гобачева, а общение с этой воодушевленной женщиной всегда действовало на меня благотворно.
Быстро накинув «манто из рыси» и шапочку с косами, я вышла в морозный ветреный день, независимая и гордая. Я ехала в автобусе и думала, что, в общем, это неплохо — быть совсем одной в Городе, где тебя никто не ждет, не зовет и не ищет, и ты, не будучи привязанной, можешь в любой момент его оставить, причем навсегда.
Поток транспорта лениво полз по Камскому проспекту: Сибирская, на которой стояла гимназия, была перекрыта. Мой автобус давал порядочный крюк, и когда он застыл на очередном светофоре прямо напротив стеклянной стены «Каприччо», там, внутри, я увидела за кокетливым столиком Жанку в открытом черном платье, которая что-то щебетала крупному лысоватому мужчине в дорогом костюме и галстуке-бабочке. И это точно был новейший персонаж ее истории.
Красный сигнал светофора довольно долго держал этот план, и я рассмотрела детали. Мужчина состоятельный, вальяжный. Бабочка, конечно, указывает на артистический круг, но это, скорей, маскировка. Там люди с сильной и подвижной энергетикой, и поведение у них другое, более свободное. И, наконец, я догадалась: он чиновник! Если бы красный сигнал горел еще чуточку дольше, может, я бы и сделала более глубокие выводы, но загорелся зеленый, Фрониус неожиданно повернулась к стеклу, и когда автобус уже тронулся, на несколько секунд мы встретились глазами.
Новость добавила мне куража, и, предвкушая завтрашний допрос Жанетты, я побежала на встречу.
Актриса почти не изменилась, улыбалась и говорила все тем же голосом своей героини, и в конце интервью я задала свой обычный вопрос:
— Какой период в жизни для вас был наиболее счастливым?
Она, не задумываясь, ответила:
— После пятидесяти пяти, то есть сейчас. — И прочитав изумление у меня в глазах, пояснила: — До этого возраста на повестке дня было, в общем, одно: Ну почему он опять не звонит?! А самой мне звонить или нет?! А если позвонит, то что ответить?! Эти половые игры ужасно накладны и затратны. И когда ты из них выбываешь по возрасту, то живешь, наконец, полной жизнью.
До пятидесяти пяти мне было далеко — приходилось отыгрывать женскую жизнь с ее вечными телефонными вопрошаниями. Да и что-то я сильно во всем этом сомневаюсь. Моя соседка, овдовев в пятьдесят семь, еще четыре (!) раза выходила замуж и угомонилась лишь в семьдесят пять.
В понедельник пойманная с поличным Жанетта докладывала после планерки:
— Представляете, отправилась в «Снежную королеву» — там шуба из шиншиллы. С бордовым отливом, длиннющая. Воротник — просто чудо какое-то. Как в шекспировских платьях. Он стоит и переходит сзади в шлейф…
— Про шубу нам не надо — нам про персонаж, — поторопила Галка.
— Ну, я про персонаж и говорю. Стою и меряю я шубу. Дорогущую. До пола. На ценник не смотрю — понятно, что ужасно. Конечно, рысь дороже, но может пожелтеть. А в норке все вокруг. Одни халаты. И остается что? Она, шиншилла.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: