Дафна Дю Морье - Полет Сокола

Она через стол метнула на меня взгляд, затем наполнила свой стакан и села на диван, положив под спину подушку.

— Значит, вы всю неделю лгали, не так ли? — спросила она.

— Можно сказать и так.

— И теперь ваша ложь обернулась против вас?

— Не столько ложь, сколько то, что я не сказал всю правду римской полиции, — сказал я. — И то обстоятельство, что, по-моему, один агент в штатском узнал меня во время панихиды по Марте. Это было во вторник. Едва ли он увидел в этом обычное совпадение. Час назад тот же агент наводил справки в доме 24. Я видел его у двери с синьорой Сильвани.

Она откинулась на подушки и выпустила несколько колец табачного дыма.

— Совпадение или нет, — сказала она, — это наверняка покажется ему подозрительным. Но если в Риме задержали того человека, зачем им беспокоиться здесь на ваш счет?

— Я уже сказал вам. Он отрицает убийство. Вполне возможно, что ему поверили и поиски убийцы продолжаются.

Она ненадолго задумалась, затем посмотрела на меня:

— А что, если я тоже ему верю?

Я пожал плечами и двинулся к двери.

— В таком случае вы можете сообщить обо мне полиции по телефону.

В этот момент зазвонил телефон. Мне показалось, что это сама судьба, — игра закончена. Она знаком попросила меня не уходить и сняла трубку.

— Да? Да, Джузеппе… Завтрак? — Она помедлила, взглянула на меня и покачала головой. — Нет, нет… это невозможно. Ко мне должны прийти. Один студент с матерью, с минуты на минуту. Не знаю, Джузеппе, не могу строить планы… Если можно, я позвоню тебе днем в библиотеку. Всего. — Она положила трубку и улыбнулась. — Это его угомонит на несколько часов. Ваше счастье, что он позвонил, а не сразу пришел. У нас была предварительная договоренность, которую, как вы видели и, надеюсь, оценили, я ради вас отменила. Ах, не беспокойтесь. Нам не придется выходить. Я приготовлю омлет. — Она спустила ноги с дивана и пригладила волосы.

— Так вы не считаете меня убийцей? — спросил я.

— Нет, — сказала она. — Откровенно говоря, я сомневаюсь, что у вас хватит духу убить пчелу, не говоря о женщине.

Карла Распа направилась на кухню, я последовал за ней. Она возилась со сковородками на плите, сняла с полок тарелки. Я сел на стул и смотрел на нее. Моя исповедь послужила к очищению. Наши отношения казались не такими натянутыми.

— Наверное, вы хотите, чтобы я вывезла вас из Руффано? — спросила она. — Это будет несложно. Я могу снова одолжить машину.

— Не из Руффано, — сказал я ей. — Всего-навсего вверх по холму, до дома на виа деи Соньи.

— Значит, у вас есть друг, который все про вас знает?

— Да, — сказал я.

Она что-то пробормотала сквозь зубы, вылила в миску яйца и стала их взбивать.

— И кто же это?

Я колебался. Свою судьбу я уже вручил ей в руки, что же до судьбы брата…

— Можете не говорить. Я уже догадалась, — сказала она. — Вы забыли, что Руффано — маленький город. Женщина, которая приходит сюда убираться, живет рядом с Оньиссанти, и я уже несколько дней назад слышала от нее все подробности про убитую. Старая Марта много лет жила в семье Донати и нянчила Альдо Донати, когда тот был ребенком. Не потому ли вы ее помните, что в детстве бывали у них?

Она проявила редкую догадливость. И все же знала не всю правду. Это было мне на руку.

— Откровенно говоря, да, — сказал я.

Над сковородой поднялся дым, и она вылила на нее яйца.

— Итак, вы пошли и выложили свою историю Альдо Донати? И вместо того чтобы посоветовать бежать отсюда со всех ног, он предложил вам остаться.

— Что-то вроде того.

— В прошлое воскресенье?

— Да, — сказал я.

— Так, значит, именно с вами Донати провел тогда весь день и вечер?

— Да, — снова сказал я.

Омлет был готов. Карла Распа выложила его на блюдо и поставила на стол.

— Ешьте, пока горячий, — сказала она, подвигая для себя стул.

Я стал есть, размышляя над тем, что еще она спросит. Пока мы ели, она молчала, лишь раз поднявшись из-за стола, чтобы принести миску с салатом и бутылку вина. На ее губах играла загадочная улыбка. Во мне проснулось любопытство.

— Чему вы улыбаетесь? — спросил я.

— Меня вдруг осенило, — сказала она. — Раньше надо было догадаться, когда ваш благородный друг не удосужился ответить на мое письмо. Женщины его не интересуют. Товарищ давних детских игр куда более соблазнителен. Особенно с таким детским личиком, как у вас.

Никто бы не оценил это забавное предположение лучше Альдо. Я не знал, то ли протестовать, то ли пропустить его мимо ушей.

— Ну что, — продолжала она, — жизнь полна потрясений. Хотя про него я бы такому не поверила. Лишнее доказательство тому, как часто мы ошибаемся. И все же сомнительно. Подобные эскапады могут приесться. — Она задумчиво подцепила вилкой салат. — Среди студентов ходили какие-то странные разговоры, — вслух размышляла она. — Все эти репетиции за закрытыми дверями в герцогском дворце — за ними могло крыться нечто другое. Если так, то в субботу Донати меня просто одурачил. А я-то была готова идти за ним хоть в могилу.

Я по-прежнему молчал. Любое замечание могло привести к катастрофическим последствиям.

— Вы знаете, что вчера вечером один студент сломал себе шею? — спросила она.

— Слышал какие-то слухи.

— Пока это неофициально, но скоро объявят. Нарушил комендантский час и бежал от патруля. По крайней мере, существует такая версия. Парень с третьего курса Э.К. Остается лишь догадываться, как они ответят на его смерть. Она может послужить последней каплей.

Карла Распа встала из-за стола и снова вернулась с фруктами. Она выбрала себе грушу и ела ее, держа обеими руками: сок тек по ее подбородку.

— Последняя капля… что вы имеете в виду? — спросил я.

— Взрыв между их компанией и нашей, — сказала она. — Если так, то да поможет всем нам Бог, когда завтра Донати выведет своих исполнителей на улицы. Его решение пригласить для участия в фестивале студентов Э.К. не примирит враждующие фракции, как он полагает, результат будет прямо противоположным. — Она рассмеялась и, высосав кожуру груши, бросила ее в ведро под мойкой. — Ваш председатель художественного совета женщин вооружать не собирался, но вот что я вам скажу. Большинство девушек, которым я читала лекции последние несколько дней, полны решимости не пропустить сражение, и, если студенты Э.К. нападут на их приятелей, мы увидим, как все черти вырвутся на свободу. Мне жаль полицейских. — Она подошла к плите и стала подогревать кофе. — Во всяком случае, тогда им будет не до вас. В убежище Альдо Донати вы будете в полной безопасности. Что у него за дом? Монастырь или дворец? Весь в коврах или с голыми полами?

— Если вы одолжите машину и отвезете меня туда, то сможете увидеть собственными глазами, — сказал я.