Александр Ольбик - Ящик Пандоры

После завтрака, вместо того чтобы пойти на пленэр, он отправился на маршрутном такси в Майори. Это деловой район Юрмалы, где расположены многочисленные кафе, французского типа бистро, национальные кухни (украинская забегаловка «Спотыкач», армянский и индийский рестораны), офисы фирм и масса игральных салонов. Фирма «Гермес», где работала Пандора, тоже была расположена на главной улице города – Йомас, не переводимой на русский язык.

Когда он проходил мимо «Гермеса», ему нестерпимо захотелось зайти туда и убедиться, что его дражайшей Пандоре ничего не грозит. В смысле донхуановской интервенции. Он даже подошел к крыльцу, который сторожили два каменных льва, больше похожих на голодных котов, нежели на грозных царей саванны. Позади послышался шелест тормозящих шин, и Дарий, обернувшись, увидел подкативший к бровке тротуара роскошный шестидверный лимузин с золотистой крышей. На художнический вкус Дария это было настоящее произведение искусства: металлик в обличье современного дизайна. И люди, вышедшие из него, тоже были под стать этой технике: рослые, молодые, в темных костюмах, под полами пиджаков которых наверняка спали пистолеты, ибо оба вышедших из машины парня, по мнению Дария, были охранники. Один из них зыркнул в сторону Дария и в его взгляде как бы возник вопрос: кто ты и что ты тут, шпана, делаешь?

Из задней дверцы высунулась нога в коричневом мокасине, а за ней появился и ее владелец. И, увидев его, Дарий мог поклясться, что перед ним и есть тот самый дон Хуан: среднего роста, со смуглым лицом и очень впечатляющей шевелюрой – густой, с остатками черни, переходящей на висках в белоснежную седину. Он кого-то напоминал, и Дарий, отходя в сторону от крыльца, старательно пытался это вспомнить. И когда сей незнакомец с седыми висками, вальяжной походкой усталого, но уверенного в себе человека проходил мимо, он вспомнил египетского актера Омара Шарифа. Любимца женщин не только Ближнего Востока, но и всего подлунного мира. Ничего не скажешь, импозантная, притягивающая к себе внешность. И когда этот Омар Шариф поднялся на крыльцо, Дарий услышал его слегка глуховатый, но с ясной артикуляцией голос:

– До шести можете отдыхать, – и, взглянув на ручные часы, человек вошел в открытую одним из охранников дверь.

А Дарий, несколько вздернутый увиденным, обошел здание и углубился во двор, где, по описанию Пандоры, должны находиться производственные участки фирмы «Гермес». Завернув за угол, он едва не споткнулся о громоздкую, сваренную из толстой жести рекламу, на которой были указаны устаревшее название фирмы и ее телефоны. А когда он, снова обретя твердость шага, поднял глаза, то увидел великое чудо, которое могло бы сравниться разве что с прилетом инопланетян. В десяти шагах от него на оранжевом стуле восседала его Пандора, но в каком виде. Ее безукоризненной формы ноги лежали на пододвинутом втором стуле, но при этом они до пахов были оголены, сама же она, откинувшись на спинку стула и подставив лицо солнцу, пребывала в какой-то для нее одной доступной нирване. Веки прикрыты, волосы откинуты со лба, на челе легкая испарина, губы разгорячены, через щелочку – зеркальная линеечка зубов. И дыхание… почти никакого. Красота неописуемая. Но до чего ж расхлябанная поза! И, затаив шаг, Дарий на цыпочках подкрался к женщине, но так, чтобы его тень легла ей на лицо. Но и тогда – никакой реакции. Дарий, положив ладонь на ляжку Пандоры, попытался проникнуть в ее заповедную зону. И, не придумав ничего умнее, кашлянув, произнес: «Значит, теперь это называется работой…» А ей хоть бы что: не открывая глаз, Пандора сняла со стула ноги, одернула спецовку (синий сатиновый халат) и как ни в чем не бывало продолжала принимать солнечные ванны. Правда, одну фразу все-таки из себя выдавила:

– В следующий раз за такие шуточки получишь по мозгам.

– Не нравится? А сидеть с распахнутой настежь шахной – это, по-твоему, нормально? – С голосовыми связками у Дария полный ажур: слова, произнесенные им, были суровы и не подлежали обсуждению.

– Как хочу, так и сижу, – Пандора наконец открыла глаза, и в них Дарий прочитал полнейшее непонимание ситуации. А потому нажал еще раз на тональность своей речи.

– Ты дома так можешь сидеть, вывернувшись наизнанку… А тут, – он огляделся, – кругом люди, постыдилась бы…

– Покажи хоть одного человека, – Пандора даже вскочила и в этот момент сильно напоминала тронутую вожжой резвую кобылку. – Сам развратник и думаешь, все такие, да? Я тебя сюда не приглашала и никому не мешала, после уборки решила немного отдохнуть, благо солнце, на море не была целую вечность…

И понесло ее, и понесло. Ее несло, а у него перед глазами плавало марево, в котором маячили пирамиды, а на их фоне безукоризненно прибранная голова Омара Шарифа. В виде величественного сфинкса.

– Ах так?.. Значит, я развратник, а ты святая Магдолина? А что получается: в то время как я после стольких лет нашей совместной жизни ни разу тебе не изменил, – шпарил Дарий, абсолютно пренебрегая знаками препинания, – ты же при любой возможности навешивала мне рога…

– Заткнись, противно слушать! Изменяй хоть тысячу раз в день, мне наплевать, только меня не трогай… А насчет рогов, извини, презумпция невиновности.

Он взял второй стул и уселся на него.

– Ах так, – повторил он, – значит, презумпция невиновности? А косвенные улики тебя не устраивают? Хочешь послушать?

Однако второго Нюрнбергского процесса не получилось. Пандора как-то очень изящно подняла ногу и пяткой долбанула по стулу, на котором он сидел. И как раз угодила между… Еще бы немного – и, считай, его Артефакт получил бы вторую контузию. Но все обошлось более или менее… Стул вместе с Дарием кувыркнулся, и он, ударившись затылком о росший поблизости бук, на несколько секунд ощутил в глазах рой звездочек. Пришел в себя от дождичка, который устроила Пандора, поливая ему на лицо из садовой лейки. Она смотрела на него с нежностью и испугом.

– Я не хотела, прости, пожалуйста…

– Ну ты и мра…

– Не надо, – она закрыла ему ладонью рот. – Сегодня получишь аку, успокойся, я действительно не хотела… И ты сам виноват, нельзя без доказательств человека обвинять…

И все! Разговоров-то. Когда немного оправился после нокдауна, он сделал то, за чем, собственно, явился – ознакомиться с местом работы Пандоры. Он вошел в узкую с решеткой дверь и сразу же ощутил затхлые, гнилостно-плесневелые запахи. В помещении было сумрачно, слышалось жужжание холодильников, и он едва не поцеловал еще раз землю, больно ударившись коленом о пустую тару. Затарахтело. Он разглядел диваны-кабинки, оставшиеся после обанкротившегося кафе. «Интересно получается», – сказал себе Дарий и прошел в другое помещение. Ряд холодильников, две большие электрические мясорубки, разделочный стол, покрытый алюминием, на котором стояли противни с мукой и фаршем. И две мойки, наполненные пластмассовыми поплатами.