Александр Ольбик - Ящик Пандоры

– Извини, не могу, – запросил Дарий пощады. – У меня перед глазами Маша… и огонь… Извини…

– Пожалуйста, хоть как-нибудь… – И Пандора начала делать бедрами круговые движения, совмещая их с вертикально-горизонтальными перемещениями. Изо рта вылилась струйка сукровицы, и Дарий понял, что в ней разгорелся адский, всепожирающий огонь, который не угаснет до тех пор, пока…

Художник задремал и не слышал ее прощального, сквозь сведенные челюсти и прикушенную до крови губу вскрика, коды небесной симфонии, гибельной песни, овечьего блекотанья, жеребячьего ржания, шума водопада, первого крика ребенка и предсмертного стона старика… Ей снился сон…

Когда Дарий проснулся, первым делом он принялся вспоминать прошедшие часы. Однако все ушло и не вернулось. Пандора спала так, как будто ее руки, ноги, волосы разбросала по кровати какая-то несокрушимая центробежная сила, однако дыхание было ровным, на подбородке темнели застывшие бусинки крови.

Утром город недосчитался двух корпусов бывшего пансионата. И, возможно, нескольких миллиардов сперматозоидов… считай, будущих поколений, выброшенных в презервативах и вымытых водой из вагин, да и погибших от многообещающих контрацептивов… И, быть может, по этой причине миру еще долго придется ждать новых Эйнштейнов, Пикассо, Казанов и прочих любомудрых типчиков, которые так неосторожно пообещали глупому человечеству новые горизонты.

От их соития никакого события.

Утро, которое все же наступило, не принесло Дарию ни вдохновения, ни радужных помыслов. Найдя в телефонной книге номер фирмы, где его Пандора подметала полы, он позвонил и ответившей женщине сказал, что, мол, уборщица заболела и сегодня не сможет выйти на работу. Однако его не поняли стали переспрашивать – какая уборщица, с какого участка и чтобы он повторил ее фамилию по буквам. Он положил трубку, удовлетворенный тем, что Пандоре не надо на работу, а ему можно расслабиться и не думать о доне Хуане.

Первое, что он сделал, – вышел в другую комнату и добросовестно обследовал Артефакт. Ему было любопытно посмотреть на своего тиранозавра, который в минувшую ночь позволил себе отлынивать от священного долга. Да, пожар и связанные с ним ассоциации насчет пиромании, конечно, сыграли свою пагубную роль, и ночные события на берегу залива тоже были не самыми вдохновенными.

Но, слава богу, синева почти рассосалась, кое-где остались крохотные островки желтизны, и лишь кривизна говорила о том, что в мире не все в порядке. И вдруг новое открытие: он заметил белесое кольцо, опоясывающее крайнюю плоть. Она заметно сузилась и напоминала зев кисета, стянутого шнурком… Произошло сокращение периметра, которое и было причиной болезненного ощущения. Дарий тут же мысленно обратился к Петронию, пообещав себе сходить к нему на консультацию.

Надев джинсы и майку с изображением мустанга, Дарий вышел на улицу, оставив позади себя пустоту и тихое посапывание Пандоры. И ничего нового не увидел: Медея подрезала кусты девясила, в которых ночью спал Григориан, и, кажется, еще была трезва.

– Как внучка? – поинтересовался Дарий, и этот интерес не был праздным, ему было жалко ребенка, тем более сто лет назад он сам тонул в деревенской речушке и чудом выкарабкался на поросший ольхой берег. Спасли корневища деревьев, выступающие над той быстроструйной протокой.

На глазах Медеи тут же показались слезы… очевидно, от умиления, и она сказала:

– Еще бы пять минут и был бы малышке полный кердык. А так, слава богу, все обошлось, и я так рада, так рада…

Слух Дария покоробило слово «кирдык», и он, кивнув головой, направился по дорожке и вышел на главную улицу. Джипа у тротуара не было, значит, Мусей со своим семейством отбыл к себе домой. «Интересно, – подумал Дарий, – знает ли этот кабанчик, как его шалава ставит ему рога? Тоже мне праздники с красными флагами… Однако, Пандора… Пожалуйста, заткнись, – приказал он себе, – и ни слова о пироманах…»

Дойдя до своей березы, он по обыкновению ее поприветствовал и пообещал быть справедливым и порядочным семьянином. Взамен попросил вдохновения, граничащего с озарением, которое помогло бы ему написать шедевр. Хватит традиций, натурализма, ведь есть же еще что-то такое, чего его рука не коснулась, а воображение недобрало… И поскольку он не взял с собой денег, пришлось вернуться домой, где, выпотрошив все свои карманы и высыпав наличку на стол, принялся подбивать итог. Сколько же вчера ушло на то да на се? Вроде бы не шиковал, а четырех бумажек не досчитался. Бананы покупал? Покупал. Ананасы покупал, желая всех удивить щедростью? Покупал. Всем дамам по букету роз покупал? Было дело, раздухарился… Впрочем, пошло оно все к чертям собачьим, на то и деньги, чтобы их тратить…

Он подсел к Пандоре, продолжавшей спать враскидку, и уголком купюры пощекотал у нее по шее, за ухом, провел по носу, который она тут же сморщила.

– Иду в магазин, напиши список.

Она испуганно открыла глаза, в которых был детский вопрос и ни грана ночного безумно-астрального пламени и дикой зачарованности. Но, придя в себя и что-то вспомнив, она попыталась вскочить с тахты.

– Мне же на работу, меня уволят.

– Будь спок, никто тебя не уволит, ты там самая главная. Лежи, я позвонил и сказал, что у тебя сыпной тиф… – Дарий обнял Пандору и погладил ее по щеке.

– Вчера что-то было? – спросила женщина и потянулась всем телом. И начала неистово зевать, что с ней происходит всегда при великом волнении.

– Все было, но все прошло. Машу взяли из больницы, пожар потушить не удалось, атомных взрывов не было… Говори, что купить…

Пандора приспустила одеяло и обнажила свои холмы с коричневыми бугорками. Явно соблазняла, утро всегда было ее любимым временем, когда ее гормональная система освежающе мобильна и склонна к самореализации. Но ее желание осталось невостребованным. Дарий был озабочен новым недугом, неожиданно возникшим в конечной плоти, и отсутствием вдохновляющих флюидов, без чего он никогда не дотрагивался до кисти и без чего тупел в смысле сексуальных влечений.

– Придется потерпеть до вечера, у меня другой настрой. – Он поднялся с тахты и, взяв со стола ручку с бумагой, снова вернулся к Пандоре. – Пиши заяву на продтовары… И давай сегодня сделаем вегетарианский обед…

– От вегетарианской пищи тебе долго придется ждать аку… Ну ладно, купи побольше огурцов, укропа… сам знаешь, что нужно для классного холодника… И несколько кусочков куриной вырезки, нажарю отбивных. Вчера, мне кажется, мы пили кьянти, очень хорошее винцо, но голова все равно раскалывается…

Дарий не удержался и сдерзил:

– А другое место у тебя, случайно, не раскалывается? – и он положил ладонь на ТО самое место.