Андре Бринк - Перекличка

И опять к хижинам. Обернувшись, я увидела падающую звезду, прочертившую белый след над домом.

Я не могла больше оставаться одна. Дыхание обжигало мне горло. Я пошла в хижину Ахилла и легла с ним, просто чтобы рядом был живой человек. Потому что я не знала, что делать, и руки у меня были связаны.

Глубокой ночью я услышала приближающийся стук копыт — они возвращались.

Этот проклятый ублюдок Кэмпфер надул меня. И как меня угораздило поверить этому дерьму? Просто потому, что он работал вместе с нами? Черт подери! Ведь он же белый. А они все заодно.

Когда он заковал меня в цепи, я сказал ему:

— Почему ты просто не удрал, если так боишься? Зачем ты увел меня с собой, мерзавец?

— Ради твоего собственного блага, — ответил он, из чего я понял, что он сошел с ума. — То, что задумал Галант, кончится поражением. Я удержал тебя в стороне от этого. Ты еще скажешь мне спасибо.

— Я никогда никому не скажу спасибо за цепи.

— Потерпи, пока мы не доберемся до Ворчестера. А там я развяжу тебе руки.

— И тогда я сдавлю ими твою цыплячью глотку. И разорву тебя к чертям собачьим в клочья.

Но он не снял с меня цепей. Не моргнув глазом наврал ланддросту, что я сбежал и он поймал меня. А это означало «кошку-девятихвостку» и год в цепях.

— Год — лучше, чем виселица, — сказал мне Кэмпфер. — Если бы я оставил тебя с Галантом и с остальными, тебя бы повесили.

— Если бы ты оставил меня там, наш пожар не погасили бы так легко. Но год пройдет быстро, — сказал я ему. — И тогда я приду за тобой. Куда бы ты ни спрятался, от Кейпа до Великой реки, я изловлю тебя. Тебе не будет покоя ни днем, ни ночью. Раньше или позже я отыщу твой след и пойду по нему. А если я не успею настичь тебя, это сделают мои дети. В тот день, когда ты солгал мне, ты зажег во мне пламя, и оно будет гореть до тех пор, пока весь вельд не сгорит дотла, а вместе с ним и ты.

Долго тянулась та ночь, когда они вернулись из Эландсфонтейна. Тогда все и решилось окончательно. Не в безумии, резне и сумятице следующего дня и не потом, когда убитых увезли в фургоне, чтобы похоронить, а в ту ночь, пока мы сидели в хижине Галанта.

Наутро, когда хозяева укрылись в доме, затворив все двери и окна, я помешал Галанту поджечь дом (он действовал в каком-то исступлении, словно и сам не сознавал, что творит, словно его и не было тут с нами, а когда я заговорил с ним, он казался вроде бы даже удивленным, точно я обвинил его в чем-то таком, о чем он и не догадывался), нехорошо, сказал я ему, сжигать женщину и детей и уничтожать все, когда мы можем поступить иначе. Но моих слов оказалось недостаточно. В нем бушевало какое-то другое пламя, которое мне следовало погасить в ту ночь, а я этого не сделал. И позволил этому человеку, который, возможно, был моим сыном — откуда мне знать это? — сжечь себя дотла. Галант, сын мой, рожденный из лона девушки Лейс, которую я познал.

Они вернулись утомленные, словно после буйной попойки, и с горьким привкусом похмелья во рту. Галант был очень спокоен. Абель сжимал кулаки. Хендрик опустил голову, будто его уличили в чем-то дурном. Тейс угрожающе размахивал саблей, как ребенок, сбивающий палкой головки цветов. Клаас был мрачен. Рой, точно во сне, еле передвигал ноги. Все сидели возле очага. И никто не говорил ни слова.

Наконец Ахилл, стараясь казаться равнодушным, спросил:

— Ну что, убили бааса Баренда?

— Нет, — ответил Абель, — он удрал в горы.

— Значит, вы плохо сделали свое дело.

— Не беспокойся, мы изловим его утром.

— Может, и хорошо, что ему удалось удрать, — сказала Бет, стоявшая в стороне возле двери. — Зато не свершилось зло.

— А ты-то что в этом смыслишь? — накинулся на нее Галант.

— Уж коли решились на такое дело, — продолжал Ахилл, — то делайте его хорошо или не делайте совсем. Упустив бааса Баренда, вы сделали самое худшее. Теперь все пропало.

— Заткнись! — заорал Абель. — Или ты хочешь, чтобы мы взялись за тебя?

Галант втиснулся между ними, чтобы помешать драке.

— Не надо, Абель. Пусть выскажет все, что хочет.

— Сам же сказал, когда мы уезжали, что время разговоров прошло.

— Да. Но теперь все уже по-другому. Дело сделано. Теперь мы можем во всем разобраться. И у нас пока есть время. А потом его, может, и не будет. Поэтому я хочу, чтобы каждый высказал все, что у него на уме.

— Хочешь, чтобы мы сидели и точили лясы, пока баас собирает отряд в погоню?

— Ночью ему далеко не уйти, — сказал Хендрик. — И к тому же он смертельно напуган.

— Почему бы нам прямо сейчас не взяться за хозяев Хауд-ден-Бека? — спросил Абель. — Они спят. Пока они догадаются, в чем дело, мы успеем их прикончить.

— В доме полно ружей, — ответил Галант. — Нужно сперва завладеть ими, а для этого придется дождаться утра. Так что у нас есть время, чтобы все обсудить.

— Почему вас так мало? — спросил я, когда они замолчали. — Где Кэмпфер, Долли и Плати?

Абель что-то пробормотал.

— Не слышу, что ты там бормочешь, — сказал я.

Галант поглядел на меня.

— Мы к ним заезжали. Мама Роза сказала, что Долли сбежал, а Кэмпфер отправился его ловить. А старый Плати просто куда-то пропал.

— В таком случае, приятель, нас слишком мало, чтобы делать дело, — сказал я. — Мы не можем начинать его без Долли.

— А как быть без Кэмпфера? — спросил Ахилл. — Ведь это он все придумал. Это он все затеял.

— Может, оно и к лучшему, — ответил Галант. — Я никогда до конца не доверял этому человеку.

— Ну а Долли?

— Да, это тяжелый удар. Но мы справимся и без него.

Тейс сидел и выковыривал, точно муравей, кончиком сабли крошечные комочки земли.

— Если эти люди уже сейчас идут на попятный, — сказал он, ни на кого не глядя, — то что с ними будет потом?

— А что будет с нами, если мы остановимся на этом? — тут же вмешался Абель. — Вы что думаете, они оставят нас в покое, даже если мы больше ничего не сделаем? То, что было в Эландсфонтейне, уже свершилось. Мы ступили на опасную тропу, которая горит под ногами. Если мы будем стоять на месте, наши подошвы сгорят. Единственное, что нам остается, — это идти вперед. И плевать на тех, кто плетется позади.

— Понятно, что теперь все против нас, — осторожно сказал я, стараясь успокоить его. — Но ты и вправду уверен, что без убийства нельзя? Разве мы не можем просто прихватить свои пожитки и убежать к Великой реке? Галант рассказывал, что там много людей, живущих свободно. Почему бы и нам не стать свободными, как они?

— Свободными? — спросил Абель. — Убежать и жить в чужом месте, будто мы воры или преступники?