Морин Джонсон - Пусть идет снег

— Нет-нет, беги, беги!

И я повиновался. Герцог всем весом давила на плечо, так что мне стало трудно дышать.

— Слушай, можно я тебя поставлю? — спросил я.

— Да, у меня уже все равно голова кружится.

Я остановился и опустил ее:

— Давай вперед.

Она побежала, а я согнулся, уперев руки в коленки и глядя на Джея, который мчался ко мне. Вдалеке виднелись близнецы, ну, Тимми, по крайней мере; и я предположил, что Томми скрывается за необъятной спиной брата. Я уже понял, что ситуация безнадежная — теперь они нас непременно поймают, — но считал, что побороться все равно следует. Я сделал несколько коротких вдохов и, когда Джей со мной поравнялся, побежал дальше, но он схватил меня за куртку:

— Нет, посмотри.

Мы встали на дороге, легкие просто жгло от влажного воздуха, а на нас несся Томми с хмурым выражением лица. И вдруг, совершенно ни с того ни с сего, Томми рухнул лицом на дорогу, как будто ему выстрелили в спину. Он даже руки не успел вытянуть, чтобы подстраховаться. Тимми налетел на него и тоже растянулся на снегу.

— Ты чё, блин, сделал? — спросил я Джея, когда мы рванули вслед за Герцогом.

— Когда вы пробежали, я натянул между перилами всю свою зубную нить, — объяснил он.

— Круто, — признал я.

— Десны не сказали мне спасибо, — буркнул Джей.

Мы мчались не останавливаясь, хотя пыхтения близнецов я больше не слышал, а бросив взгляд через плечо, увидел лишь так и не прекратившийся снегопад.

Герцога мы нагнали уже среди кирпичных домов в центре города и, наконец, свернули с Санрайз-роуд на свежерасчищенную главную улицу. И все равно мы продолжали бежать, хотя я уже ног под собой не чувствовал — и от холода, и от усталости. Близнецов по-прежнему слышно не было, но страх не прошел. Оставалось всего полтора километра. Бегом доберемся минут за двадцать.

— Позвони Кеуну, узнай, может, эти парни из колледжа нас уже сделали, — сказала Герцог.

Не сбавляя хода, я достал из кармана джинсов телефон. После первого же звонка ответили, но не Кеун.

— Кеун там?

— Это Тобин? — Я уже узнал голос: трубку взял Билли Талос.

— Да, привет, Билли.

— А Энджи с тобой?

— Ага.

— Вы уже близко?

Я предпочел ответить расплывчато, поскольку не был уверен, что он не использует мой ответ против меня и в пользу своих друзей.

— Достаточно близко, — сказал я.

— А вот и Кеун, — объявил Билли, и тут же прогремел голос моего друга:

— Ну что? Вы где? Чувак, кажется, Билли влюбился. Вот сейчас он сидит рядом с Мэдисон. С одной из них. Мэдисон тут несколько. О, этот мир полон магических Мэдисон!

Я бросил взгляд на Герцога, пытаясь понять, слышала ли она что-нибудь из сказанного мне, но она бежала, глядя строго вперед. Я сначала подумал, что Билли спросил о ней, потому что хотел ее увидеть, а оказывается, только для того, чтобы она не застукала его с другой. Отстойно.

— ТОБИН! — крикнул Кеун мне в ухо.

— Да, что?

— Ну, это ты мне позвонил, — напомнил он.

— А, да. Мы недолго. На углу главной и третьей. Будем через полчаса.

— Отлично, думаю, что вы придете первыми. Пацаны из колледжа, кажется, застряли где-то на обочине.

— О, супер! Позвоню, когда будем совсем рядом.

— Отлично. Вы же с «Твистером», да?

Я посмотрел на Джея, потом на Герцога и прикрыл пальцем микрофон:

— «Твистер» у нас?

Джей остановился. Герцог тоже.

— Черт, в Карле остался, — вздохнул Джей.

Я убрал палец с микрофона:

— Извини, Кеун, но мы оставили его в тачке.

— Нехорошо. — В его голосе прозвучал намек на угрозу.

— Понимаю, паршиво. Прости.

— Я перезвоню, — сказал он и повесил трубку.

Дальше мы бежать не стали, и вскоре Кеун перезвонил:

— Слушай, мы тут проголосовали, и, к сожалению, вам придется вернуться за игрой. Большинство за то, чтобы без «Твистера» никого не пускать.

— Что? Кто проголосовал?

— Билли, Митчелл и я.

— Ну ладно, Кеун, хватит. Лоббируй их или типа того! До Карлы идти двадцать минут по ветру, к тому же там где-то Рестоны. Заставь кого-нибудь изменить свое мнение!

— К сожалению, исход голосования был три-ноль.

— Что? Кеун? Ты против нас голосовал?

— Я не рассматриваю это как то, что я голосовал против вас, — объяснил он. — Я голосовал за «Твистер».

— Ты шутишь, — запаниковал я.

Герцог с Джеем Кеуна не слышали, но я видел, что они занервничали.

— Насчет «Твистера» не шучу, — ответил Кеун. — Но вы все еще можете быть первыми! Поторопитесь!

Я захлопнул телефон и снова натянул шапку на лицо.

— Он говорит, что без «Твистера» нас не пустят, — пробормотал я.

Стоя под навесом кафе я стучал ногами, пытаясь стряхнуть снег с заледеневших «пум». Джей ходил по улице из стороны в сторону, не на шутку разволновавшись. Какое-то время мы все молчали. Я посматривал на дорогу, не покажутся ли Рестоны, но близнецов не было видно.

— Мы пойдем в «Вафельную», — объявил Джей.

— Ага, — ответил я.

— Пойдем, — настаивал он. — Вернемся другой дорогой, чтобы на Рестонов не наткнуться, возьмем «Твистер» — и в «Вафельную». Если поторопимся, за час успеем.

Я повернулся к Герцогу, она стояла рядом со мной под навесом. Сейчас скажет Джею, что надо бросить эту затею, набрать 911 и узнать, нет ли кого рядом, кто мог бы нас подобрать.

— Я хочу хашбраунов, — сказала она. — С лучком и сыром. Горкой и поштучно.

— Билли Талоса ты хочешь, — ответил я.

Герцог двинула мне локтем в бок:

— Боже, я ж просила заткнуться. И нет. Я хочу хашбраунов. И все. Я голодная, и это такой голод, что дело поправят только они, так что мы возвращаемся за «Твистером». — И она пошла, а Джей за ней.

Я постоял еще пару секунд, но в итоге решил, что быть в плохом настроении с друзьями лучше, чем быть в плохом настроении без них.

Когда я их нагнал, все мы натянули капюшоны, закрываясь от ветра, и пошли по улице, параллельной Санрайз-роуд. Чтобы слышать друг друга, нам приходилось орать.

— Рада, что ты с нами, — прокричала Герцог.

— Спасибо, — ответил я.

— Честно говоря, без тебя бы хашбрауны были совсем не то.

— «Хашбрауны без тебя совсем не то» — хорошее название для группы, — со смехом отметил я.

— Или для песни, — сказала Герцог и запела в стиле глэм-рок, поднеся к лицу перчатку с воображаемым микрофоном; она горланила а-капелла свою рок-балладу. — Когда ты чувствуешь любовь, / Всегда хашбрауны готовь. / И на двоих накрой ты стол, / Ведь без тебя-уа-уа ХАШБРАУНЫ ВАЩЕ САВСЕМ НЕ ТО-УО.

Герцог с Джеем шли быстро — не бежали, но шагали довольно бодро. А у меня замерзли ноги, я устал, когда тащил Герцога, так что стал немного отставать. Поскольку ветер дул в лицо, я слышал, о чем говорят они, а вот они меня — нет.

Герцог (в который раз) сказала, что черлидеры — не спортсмены, а Джей показал на нее пальцем и строго встряхнул головой: