Виктор Дьяков - АРМЕЙСКИЕ БУДНИ сборник рассказов

- Ну и что... Это вынужденная самооборона, применение оружия правомерно,- прокомментировал происшествие с юридической точки зрения подполковник.

- Так то оно так... Трибунал-то отца оправдал. А чеченцы? Он ведь двух молодых джигитов убил из многочисленного и влиятельного рода. Им плевать на наши законы, как и за что. Он убил чеченцев, а это значит обязательная кровная месть... Они братьями оказались, братьями Умхаевыми. Старших отец Володи убил, а младший убежал... Это Исраил был. Тогда его не судили, ему ещё восемнадцати не исполнилось. Понадеялись, раз мальчишку не привлекли за нападение, род успокоится. Как же, успокоились они. У них родственников тьма, по всей Чечне. Вот они и начали мстить, а мстят они не только убийце, но и всей его семье. Тогда отца Володи с семьёй надо было срочно отсюда убирать. А у нас, сами понимаете, волокита, да и на интернационализме все зашорены, даже сейчас, а тогда и подавно. Хоть бы на территории полка семью спрятали... Никто не догадался. У них ведь даже служебной квартиры не было, отец не успел получить, они в частном доме комнату снимали. Вот в тот дом и нагрянули они в одну из ночей, человек десять. На глазах отца зверски изнасиловали и убили его жену, дочь, ей тогда пятнадцать лет было, ей бутылку между ног забили, а горлышко отломили, чтобы мучилась и кровью изошла... Тут, наконец, милиция подоспела... Отца они всё же успели пристрелить, а Володя, ему десять лет тогда было, в суматохе в окно выпрыгнул... Суд был, но попались только пешки, родственники Умхаевых из горных аулов... Трёх человек расстреляли. Исраил тогда не попался, или откупили. Всё это на глазах Володи происходило... понимаете. А до этого его ещё в школе убить пытались. Исраил кодлу привёл. Они его в спортзал затащили, и хотели на шведской стенки повесить... Его учительница спасла, русская, крик подняла... Потом они её в отместку в тот же спортзал... и на теннисном столе, шесть человек... Исраил был среди них. Всё произошло без свидетелей, учительница ничего не доказала и уехала опозоренная...

- Так... Теперь мне ясно почему Умхаевы не хотят расследования,- задумчиво резюмировал подполковник.

- Это всё случилось давно, и вряд ли сейчас можно привлечь его... Даже если та учительница и жива. Она уже пожилая женщина и не станет давать показания о своём позоре,- с сомнением отозвался капитан.

- Да не в том дело. Конечно сейчас никто ничего не докажет, но какой шум может подняться, журналюги растиражируют подробности. Для Корнюхина этот суд может сыграть роль трибуны, с которой он так обольёт Умхаева и его клан. Их ведь и без того обвиняют в пособничестве боевикам. Он их втихаря по фальшивым документам устраивает на лечение в московских клиниках и за границей. Ему это сейчас совсем не нужно, такая огласка, многие его контракты могут полететь, миллионы долларов. А внуков у него и без этих полно уже. Знаете, как Черчилль сказал о Сталине? На Западе думают, что в Кремле сидит джентльмен, а там сидит кавказский бандит. Так и тут, западные партнёры считают Умхаева джентльменом, а тут выяснятся некоторые подробности его бурной молодости... Ладно, мы отвлеклись. А что дальше... после убийства семьи Корнюхина,- заинтригованный следователь побуждал капитана к продолжению рассказа.

- Дальше... Володю сначала в детдом отправили, подальше, в Горький. Родственников то ли не оказалось, то ли они его брать испугались. Из детдома потом он в суворовское училище перебрался, а потом в наше. Он специально поступал в училище МВД расположенное на Кавказе, поближе к Чечне. Знаете что такое Орджоникидзевское училище МВД?... Его ещё МОПовским называли. Пожалуй хуже во всём Союзе не сыскать. Абитуриентов туда по всей стране ездили собирали, из тех кто в другие училища не смог поступить. В общем, таких иной раз принимали... Преподователи не стесняясь называли нас отбросами, сборищем дубов. Но бандитов эти дубы, голыми руками потом брать могли, - капитан горделиво взглянул на свои широкие клещеобразные ладони. – И представьте среди нас Володя, на четыре и пять окончивший суворовское. Он ведь в самое лучшее училище пойти мог, в Москве, в Питере. Его у нас академиком звали. Он училище наше дубовое с красным дипломом окончил, так, шутя, без усилий. Я дружил с ним... Представляете, он ещё тогда не сомневался, что будет война с чеченцами, он к ней готовился, мстить готовился... Поверите, из-за этого он и семью не заводил, даже с девушками не встречался. В общем, насчёт невменяемости... есть у него что-то такое. Хотя внешне кажется вполне нормальный человек, а вся жизнь подчинена только одному, мести... В первую войну он родственников Умхаевых и расстрелял. Он их выслеживал и вычислял и здесь, и в Москве. И самое удивительное, здесь их достать оказалось значительно легче, чем в России. Он начальником штаба батальона был. В девяносто шестом тот расстрел случился. Могли и уголовную статью припаять, но ограничились разжалованием и посоветовали тут же рапорт написать, в связи с ранением. Ну, а как вторая война началась, он меня разыскал, я посодействовал, под свою ответственность взял. Знал, что плохо кончится, но не взять не мог.

- Мда... Зверства порождают ответные зверства. Замкнутый круг,- тяжело вздохнул следователь.

- Для того и существуют правители, чтобы находить выходы из таких вот замкнутых... дуралеев тут и у нас хватает... Как из этой войны выйти, если почти все чеченцы сейчас кровники... да и у нас вон?...- зло проговорил капитан.

- Ну, это уж не наше дело,- попытался уклониться от щекотливой темы подполковник.

- Это так... не наше... Но знаете у меня после того случая с чеченским стариком, старейшиной того села бурное объяснение было. Покричал он на меня... я на него, а потом он мне уходя и говорит: Знаешь, почему мы не хотим с вами в одной стране жить? Я ему, потому что вы бандитская нация, а у нас и Армия и органы правопорядка сильные, спуску вам не дают. А он: нет, говорит, как мальчишка рассуждаешь. Потому что вы можете позволить своим правителям последние рубахи с вас, с жён и детей ваших поснимать, голодом вас морить, заставить в тесноте и грязи ютится, чтобы те какой-нибудь спутник запустили, или помощь кому-нибудь оказали. А мы, говорит, не хотим как вы жить, чтобы наши деньги нас не спрося куда-нибудь запузыривали. Нам космос не нужен, но мы хотим, чтобы у нас были хорошие дома, хорошая еда и одежда...

После беседы со следователем капитан прошёл в помещение следственного изолятора. Его там знали и беспрепятственно пропустили к Корнюхину.

- Привет Володь... Что скучаешь?

Корнюхин босой, с ногами забравшись на топчан, молча, без выражения смотрел на капитана.

- На вот, сигарет тебе принёс,- капитан суетливо шарил по многочисленным карманам своей униформы.