Кевин Милн - Шаги навстречу

Я начисто лишаюсь дара речи.

— Будь я на вашем месте, тоже гиперопекал бы дочерей.

— Гипер-что? Неужели?

— Разумеется. И по совету отца я взял на себя смелость и подготовил характеристику на себя в надежде успокоить вас. — Он достает из заднего кармана аккуратно сложенный листок, который передает через стол. — Надеюсь, с этим документом вы разрешите мне пойти на свидание с вашей дочерью.

У меня отвисает челюсть. Краем глаза я замечаю, что Энн тоже от удивления открывает рот, но в хорошем смысле.

Я поспешно разворачиваю листок с рекомендациями и просматриваю несколько имен и титулов: пастор, начальник отряда бойскаутов, учитель и… ну разумеется, офицер полиции.

Пока мои глаза и мысли поглощены документом, который держу в руках, я слышу, как с противоположного конца стола Бри спрашивает:

— С какой из дочерей?

— Бри! — одергивает Эмили.

— Что? — Бри разыгрывает невинность. — Я уже достаточно взрослая, чтобы ходить на свидания.

— Тебе только в августе будет четырнадцать, — напоминаю я дочери. — Тебе еще пару лет придется помечтать, прежде чем бежать на свидание.

Все взгляды обращаются к любезно улыбающемуся Тэннеру.

— Бри, ты отличная девчонка, но я имел в виду Энн. — Он поворачивается к своей соседке справа: — Я собирался пригласить тебя наедине, но раз уж заговорили… Ты согласна пойти со мной на свидание? Не просто прогуляться. На настоящее свидание. В среду. Мама пообещала дать мне свою машину. — Он тут же поворачивается ко мне: — Которую она велела поставить у дома к половине одиннадцатого.

Волнение Бри тут же стихает.

Энн от счастья на седьмом небе.

— С удовольствием! Пап! Мам! Я же могу пойти на свидание?

Мы с Эмили переглядываемся, понимая друг друга с одного взгляда.

— Это означает «да»? — с нетерпение спрашивает Энн.

— Я должен проверить подлинность рекомендаций…

— Делл! — предупреждает Эмили, угрожая мне моим же собственным именем.

— Хорошо, — нехотя разрешаю я Энн. — Но ты ведь помнишь уговор, Энн. Расскажи ему, и можешь идти.

Ее лицо за секунду из пепельно-серого становится пунцовым.

— О, это будет интересно, — с сарказмом заявляет Бри. — Эй, Тэннер, не забудь обо мне, когда услышишь признание Энн.

Бри не успевает договорить, как Эмили вскакивает с места и указывает дочери в сторону коридора:

— Бри Грейс Беннетт! Немедленно в свою комнату! И не вздумай оттуда выйти! Я позже поднимусь, поговорю с тобой.

— И я с готовностью поучаствую в этом разговоре, юная леди, — рявкаю я, качая головой. — Немыслимо!

После ухода Бри повисает неловкое, продолжительное молчание, все оглядываются, не зная, кто его нарушит.

Наконец-то лед ломает Энн:

— Тэннер… я… похоже… нам нужно поговорить.

— Я уже догадался. Я сделал что-то не так? — Впервые за этот вечер он, кажется, абсолютно не в своей тарелке.

Отлично !

Она качает головой:

— Нет. Все так. Но… нам просто нужно поговорить. — Энн минуту пристально смотрит на Тэннера, потом через стол на нас с Эмили. — Я хотела бы поговорить с ним наедине. Можно?

Мы с Эмили опять обмениваемся взглядами, потом киваем.

Когда Энн поворачивается к Тэннеру и берет его за руку, я непроизвольно сжимаюсь.

— Вставай, — зовет она его, помогая подняться. — Идем на улицу.

Летнее солнце еще высоко стоит над горизонтом, когда я веду Тэннера через заднюю террасу, по небольшой зеленой лужайке к пляжу. Мы доходим до песка, я отпускаю его руку, потому что от того, что я собираюсь ему сказать, у меня обязательно вспотеют ладони, а держаться потными руками — только отвлекаться.

Моя нервозность не остается незамеченной.

— Что происходит? — спрашивает он. — Ты вдруг стала вести себя по-другому.

Серьезно ?

— Я не та, что ты думаешь, — без предисловий признаюсь я. — Именно об этом я и хотела с тобой поговорить. — Меня ничуть не удивляет его смятение. — Давай прогуляемся.

Не дожидаясь ответа, я скидываю шлепанцы и бросаю их назад, на траву.

Он кивает и тоже разувается.

Бок о бок мы неспешно шагаем по сухому рыхлому песку. Когда мы доходим до более прохладного мокрого песка у самой воды, я направляюсь к озерцам, образовавшимся после отлива, к югу от Хейстек Рок. На полпути он наконец-то спрашивает меня, о чем, собственно, речь.

— Мой отец сумасшедший, — произношу я, не совсем отвечая на его вопрос. А может быть, это и самый лучший на него ответ. — Наверное, многие адвокаты такие, но временами его заносит. Ты был прав, когда говорил, что он слишком меня опекает. Он боится, что мне будет больно. Но в его случае — в моем случае — дело не только в гиперопеке, о которой ты говорил. Мой отец проявляет гипер-гиперопеку, именно поэтому я должна кое в чем тебе признаться, чтобы ты знал, во что ввязываешься, когда отправляешься со мной на прогулку.

Тэннер останавливается, и у меня в голове мелькает мысль, что я уже слишком много сказала — или сказала не то, или… кто знает. По его глазам видно, что он нервничает. И в них появилось сомнение.

Возможно, он только что понял, что ему стоило пригласить на свидание младшую из сестер Беннетт.

Мы продолжаем стоять, утопая в мокром песке и молча глядя друг на друга. Наконец он откашливается:

— Мама говорит, что плохие вести со временем лучше не становятся.

По крайней мере, он понимает, что новости плохие.

— А моя мама всегда говорит: не ходи вокруг да около, но это слишком неожиданная новость, поэтому единственный способ сообщить ее — немного походить вокруг.

Он хмурится:

— Говори уже, не томи.

— Хорошо. На всякий случай — если передумаешь приглашать меня на свидание, я пойму.

— А с чего бы я передумал?

Ничего другого, кроме как ответить, не остается. Наконец слова слетают с губ:

— Потому что я обманула тебя. — Я умолкаю, ожидая его реакцию, но у Тэннера непроницаемое лицо. — Дала тебе понять, что я беззаботная девушка, которая поступает так, как пожелает, но я совершенно другая. На самом деле… я не могу быть такой девушкой. Можно сказать, что у меня есть ограничения. Какие-то я сама себе поставила, остальные — просто необходимые меры предосторожности. Помнишь, ты говорил, что хочешь научить меня виндсерфингу? Я тогда подумала: как было бы здорово. И сказала тебе, что всегда мечтала попробовать покататься на волнах.

— Да. И ты обманула?

— Нет, это правда. Виндсерфинг — звучит круто, и когда-нибудь я обязательно попробовала бы. Но дело в том… я не могу. Не прямо сейчас.

— Почему?

— Потому что я не могу плавать.

— Но ты сказала…

— Нет, плавать я умею. Я отлично плаваю. Просто именно сейчас плавать не могу. Пару лет назад я участвовала в соревнованиях по плаванию, но потом… все изменилось.