Александр Фурман - Книга Фурмана. История одного присутствия. Часть II. Превращение

На погоду пожаловаться было нельзя. Фурман каждый день ездил на стареньком дамском велосипеде к Черному озеру (раньше – побаивался: цыган, пьяных мужиков, хулиганов, чужих мальчишеских стай…). Там было два хороших места для купания: песчаный обрыв на поросшем старыми соснами берегу и так называемый остров (в действительности это был всего лишь полуостров, довольно слабо прикрепленный к «материку» и напоминающий по форме гигантскую каплю). Середина острова была густо засажена маленькими пушистыми елочками, которые за последние несколько лет заметно прибавили в росте, превратившись в «детское» подобие леска, а все остальное представляло собой приподнятую над озером неровную травянистую поляну с несколькими узкими языками песчаных пляжей. Тенистый сосновый берег был намного спокойнее и чище, чем плешивый и даже по будням многолюдный остров, но Фурман считал, что если кому-то вздумается угонять его велосипед, пока он купается, то на открытом пространстве вору будет труднее скрыться, – и поэтому ездил на остров.

Обычно он быстро окунался, то и дело бросая тревожные взгляды на оставленную на берегу машину, и, немного обсохнув, пускался по наезженным еще с Борей велосипедным маршрутам: то по лесной дороге до маленького круглого Белого озера и потом в сторону знаменитого Введенского озера, посреди которого на острове в бывшем монастыре была женская колония; то к железнодорожной станции и дальше по глухим тропинкам вдоль узкой тихой речки Клязьмы; то по Горьковскому шоссе в сторону Москвы…

Однажды, когда Фурман под чудовищно палившим солнцем дольше обычного бултыхался в озере, на пляже появился знакомый ему взрослый парень по имени Сашка: он жил через два дома от бабушкиного и был Вовиным другом детства (в один из своих приездов Вова даже представлял ему Фурмана как своего брата), а кроме того, он был известным всему Покрову хулиганом. Несколько лет Фурман его не встречал: кажется, Сашка «отсиживал» большой срок за драку с поножовщиной – и вот, видно, вернулся. Голова у него была пострижена наголо, а с лица не сходила идиотическая улыбка человека, который после долгого отсутствия радуется всем проявлениям жизни. Сашка был коротконог и выглядел довольно неказистым в своей явно случайной одежде, но, когда он стянул с себя рубашку, на его плечах и торсе заиграли мощные мускулы, разукрашенные синими татуировками. Брюки Сашка не стал снимать – наверное, еще не успел обзавестись плавками, – так и прилег в них на мелкий горячий песок, улыбаясь сверкающему озеру, сияющему небу и тихим зеленым берегам.

Фурман был сильно встревожен этим соседством. Конечно, глупо было бы думать, что опытный уголовник, едва вышедший на свободу, немедленно позарится на его древний драндулет. Да и сам-то Фурман – всего лишь мелкий пацан с пустыми карманами – вряд ли может быть ему интересен. А в крайнем случае можно успеть пропищать Сашке что-нибудь про его друга детства Вовку с Октябрьской улицы: мол, мы же знакомы и вообще чуть ли не кореши!..

Наплававшись до мурашек, Фурман наконец отважился выбраться на берег передохнуть. Сашка спросил, нет ли у него закурить, и огорченно огляделся вокруг: в эту предобеденную жару отдыхающих было немного, а мужчин так и вовсе ни одного. Пришлось Сашке подняться, отряхнуть брюки и отправиться на поиски курева. Фурман с облегчением пожелал ему счастливого пути.

Минут через пять он понял, что надо снова лезть в воду – иначе просто спечешься. Мысль о том, чтобы ехать куда-то кататься, можно было выкинуть из головы – какое там, до дома бы дотянуть без солнечного удара… Пока же он решил воспользоваться своим одиночеством и потренироваться в нырянии с открытыми глазами. Содержимое Черного озера напоминало коричневый суп со шпинатом, и после нескольких погружений глаза сильно защипало. Но все равно в воде было здорово!

Увы, вскоре на берегу снова появился Сашка, как видно, сумевший разжиться сигаретами где-то поблизости. Фурмана вдруг поразила кошмарная мысль, что он их у кого-то отнял или даже убил из-за них человека… Ему сразу расхотелось нырять, с глазами или без, и он растерянно залег на мелководье, периодически с показной жизнерадостностью суча ногами. А Сашка с комфортом устроился на прежнем месте и ощерился во весь рот – похоже, ему здесь понравилось.

Неожиданно за спиной у Фурмана раздалось несколько всплесков, и мимо него, улыбаясь и роняя капли, к берегу прошла смуглая от загара высокая черноволосая девушка в синем купальнике. Наверное, она приплыла сюда с соснового берега, и Фурману стало стыдно, что он, точно маленький, валяется там, где нормальному человеку едва ли по колено. От неловкости он не нашел ничего лучшего, как «нырнуть» лицом во взбаламученную воду (животом и коленями он и так шкрябал по дну).

Продрав глаза, он увидел, что девушка, направлявшаяся вверх по песку в сторону прибрежной дороги, задержалась рядом с Сашкой, который остановил ее каким-то вопросом. Интересно, что ему от нее надо? Неужели они знакомы?! Она же явно не местная… Не расслышав с высоты своего роста, девушка слегка наклонилась, Сашка хриплым голосом повторил вопрос и почти сразу задал следующий, а за ним еще один – завязав таким образом беседу. Девушка отвечала ему с вежливой готовностью, но при этом недоуменно щурила большие карие глаза и удерживала крайне неустойчивую позу (она ведь только обернулась на секунду и собиралась идти дальше, но, поскольку Сашка нарочно говорил очень тихо, ей приходилось раз за разом изгибаться к нему и переспрашивать). Закрепляя свой тактический успех, Сашка ловко перекатился на живот: он неотрывно глядел на девушку снизу вверх и словно умолял ее о чем-то… Кому-нибудь со стороны эта сцена могла бы показаться чрезвычайно романтичной и подразумевающей длительную предысторию. Но Фурману было уже понятно, что это история про Красную Шапочку: опытный хулиган просто от нечего делать клеился к случайно встретившейся ему незнакомой интеллигентной девушке, в меру своих сил изображая «галантность», – хотя вообще-то ждать от него можно всего чего угодно. Не кричать же этой взрослой девушке: «Беги (или бегите?), а то он тебя съест!» – даже если она и послушается сидящего в озере маленького мальчишку и убежит, то как он сам потом спасется от Волка?..

К сожалению, хорошее воспитание не позволяло девушке прервать затянувшийся вежливый обмен репликами и уйти от греха подальше. Фурман, который вяло бултыхался в воде, тщетно пытаясь избавиться от собственного цепенящего страха перед Сашкой, в какой-то момент с отвращением поймал себя на том, что подловато – как бы из некой машинальной «мужской солидарности» – сочувствует его почти безнадежной игре…