Владимир Лорченков - Усадьба сумасшедших (сборник)

Разумеется, обе экспедиции викингам пришлось уничтожить во избежание слухов и сплетен. Когда же Атлантида будет найдена, о повелитель рун Один, и не хочешь ли ты вернуться в свой родной край — Молдавию?

Атлантида найдется при тех же обстоятельствах, при которых погибла, ответил мне через руны Один.

Потоп. Землетрясение. Солнце повернет вспять. Ну, если не хватит денег, то хотя бы – собьется с пути.

Седьмого февраля 2001 года, когда Солнце сбилось с пути, и небеса упали на землю, а Индия подверглась ужасному наводнению, я открыл окно, чтобы увидеть красивое, стройное судно с крутой линией борта. Построенный целиком из дуба дракар, — морской конь норманнов, — плыл по моей улице. Судно скользило над асфальтом, и на палубе его я увидел Грима Камбана – Покорителя Фарер, Ингольфа Анарсона, побратима его Эрика Лейфа, Эйрика Торванльдсона Рыжего, открывшего Исландию.

Оперевшись на тринадцатиметровой высоты мачту, Эйрик Рыжий глядел на макушки кишиневских тополей и думал, наверное, о том, как бы поскорее добраться до Зеленой страны Винландии. Шестнадцать пар весел дракара с плеском толкали судно вперед.

Чтобы рассмотреть их получше, мне пришлось снять с подоконника кастрюлю с супом, — на улице холодало, и так можно было сэкономить электричество, — быстро поставить ее на стол, и высунуться в окно едва не по пояс.

— Куда мы плывем? – спросил Камбан предводителя. – Мне не нравится это место.

Дракар накренился на повороте улицы Димо, и мачта задела верхушку тополя. Мужчины подняли глаза.

— Веришь ли ты мне, Камбан? – спросил Рыжеволосый Эйрик, и всем, даже мне, стало ясно – предводителю все равно, верит ли ему Грим Камбан. Но тому было не все равно, и он ответил:

— Да, верю.

— Тогда послушай то, что рассказал мне старый кормчий. Помните ли вы его? Тот самый старик, что открыл мне знание о далекой стране Винланд, где мы встретили людей с красной кожей. Но Винланд – еще не все. Есть далеко на севере отсюда страна, и старик называл ее Атлантидой. Она – остров посреди океана. На ней много гор и скал, вздымающихся ввысь из воды. Земля эта окружена со всех сторон островами, и богата рудами. Кормчий говорил, что Атлантида лежит за Геркулесовыми столбами, далеко в океане. И вот, мы плывем туда.

— Но Эйрик, мы плывем давно, и видим сейчас страну совсем не такую. Мы плывем по земле, окруженной со всех сторон сушей. Страна эта небольшая, и в ней нет гор. Она невелика, и я в хорошую погоду вижу другую ее границу. К тому же местные говорят, что испокон веков в этой стране не было руд, и называется она совсем не так, как ты говорил нам. Эту землю называют Молдавией. Плыть тяжело, – здесь нам нужен лоцман. И потом, можно ли верить бредням старого спившегося мошенника?!

Корабль остановился напротив моего дома, и сколько бы не пытались гребцы остановить его, дракар не сдвигался ни на метр.

— Ты туп, — глядя в облака, возразил Камбану Эйрик, и повторил, — да, туп. Атлантиду мы увидим позже. Но и эту землю мы не могли миновать. Нас позвали сюда руны, и мы не уйдем, пока они не разрешат нам уйти.

— Разрешат ли они нам уйти? – спросил Эйрик.

Но я этого не знал, и потому закрыл окно, взял кости, и бросил. О, могучий Один, мастер рун, о Возлюбленная Фрейя, богиня благополучия… Скажите мне, вы, глядящие на кости, в маленькое окно, за вешенное полиэтиленом. Вы, вдыхающие пары супа на подоконнике — жертвенной пищи вам. Скажите, ведающие силами ветра, огня, земли и воды. Дайте прочтение рун! И да будет так. И кости упали, раздался стук в дверь, я открыл ее, и пожилая женщина в вязанном шерстяном пальто дала мне вопросник от Департамента статистики и социологических исследований. Я взял его, женщина сказала, что придет через две недели и заплатит мне девять леев, если графы вопросника будут пунктуально мною заполнены. Это нужно Департаменту статистики для того, чтобы вывести статистические данные о «среднем кишиневце».

Прихватив вопросник, я снова открываю окно и с силой отталкиваю свою комнату – мой маленький дракар от пристани дома. Мы отплываем. Путешествие начинается.

Департамент статистики и социологических исследований Молдовы спрашивает: «Откуда и кто вы, и почему не уходите»?

Викинги отвечают

Нас привел на эту землю предводитель Эйрик. Когда люди забыли об этом, жрецы назвали его богом Одином и начали воздвигать ему храмы. Разумеется, мы покорили эту землю не сразу, а после долгой и кровопролитной войны. Она началась с того, что Один разбил войска местной знати и казнил всех ее представителей, и главу их – Тора. Того позже тоже объявили богом. Но оба они были людьми. Мы уйдем отсюда, чтобы найти далекий край – Атлантиду.

Руны говорят

Нас принесли сюда вороны Тора, пославшего своих птиц за медом божественной Фреи. Возлюбленная Одина, ты плохо берегла труд пчел. Вороны схватили соты, полетели ввысь, укрылись за облаками и там переждали гнев Одина. А когда тот прекратил гневаться и стал утешать возлюбленную Фрею, вороны продолжили свой полет. Мы же осыпались черными перьями крыльев. Один подобрал нас и дал имена. С тех пор люди гадают по нам. Мы уйдем отсюда, когда странный человек закончит гадать по нам на себя, свой мир, страну, женщину, талант, хлеб, воздух, взгляд. Мы уходим.

Я отвечаю

О загадочный Департамент статистики и социологических исследований, тебе приношу дары и отвечаю. Я родился на этой земле. Я никуда не уйду отсюда. Я не пойду за Одином искать загадочную Атлант иду, затерявшуюся в океане за столпами Геркулеса. Это – моя Атлантида. Я люблю свою АнтиАтлантиду. Я гадаю на рунах. Я боюсь диабета. Я люблю жить. Я хорошо, много и прилежно пишу. О, позволь мне остаться!!!

Исследователи рунного алфавита определяют три его ответвления: Старший Футорк — германский, младший Футорк – скандинавский, и средний Футорк – англосаксонский. Есть еще и молдавский Футорк – самый старый из них, самый истинный, он – предтеча.

Давно, когда в Кишиневе не было Верхней Ботаники и новой Рышкановки, люди собрались на центральной площади города. Они стекались туда, как ручьи дождя в лужи, и постепнно наполнило площадь. Памятника Штефану чел Маре там не было, – его увезли с собой румынские офицеры, чтобы на родине не спеша вынуть из венца господаря бриллианты и подарить их шлюхам и певичкам из кабаков. И вот пока люди заполняют плотью своей площадь, я расскажу вам свидетельства рун о памятнике.

Памятник стоял с левого края площади с незапамятных времен. По словам Одина, статуя возникла со времен сотворения мира. Стояла она сначала в первобытных болотах, затем – чащах, и динозавры обходили ее стороной. Тиранозавры жрали диплодоков, ихтиозавры вырывались из воды и начинали ползать, и первые теплокровные прятались в норах. А Штефан все смотрел, и хмурился. Не по душе ему беспорядок и трусость. Так он простоял до пятнадцатого века, а по том ожил и тридцать лет воевал. А когда устал, снова забрался на постамент.