Джули Тиммер - Лишь пять дней

Скотт вытащил из холодильника их пакеты с обедом, поставил на кухонную стойку, в один добавил банан и злаковый батончик — для Куртиса, мальчик всегда ел по дороге в школу.

Потом мужчина поставил свою чашку в мойку, очистил банан для себя и быстро, в четыре укуса, расправился с ним.

— Малыш! Через шесть минут мы должны быть в машине! Поторопись!

Сегодня Куртис все проделал молниеносно и заслужил свой приз.

— Не хочу сегодня слушать спортивную болтовню. Они говорят только о бейсболе, а мне он не очень нравится, — и тут же быстро добавил, — хотя «Тигров» я люблю!

— Да, «Тигры» хороши! — согласился Скотт, пока ребенок забирался на заднее сиденье. — Что ты хочешь послушать? Рок, джаз, блюз или немного «Радио Детройт»?

— Моя мама обожает «Радио Детройт»!

— Ну, тогда послушаем его, чтобы отпраздновать возвращение домой и скорейшую встречу!

Стоило словам сорваться, как Скотт прикусил язык. Неправильно везти в школу ребенка, который озабочен какими-то проблемами. Скотт выругал себя и даже мысленно начал сочинять объяснительную записку для мисс Келлер: «Простите Куртиса, если он сегодня просто невыносим. Это все моя вина».

Но наивность юной души была незыблема. Ребенок воспринял эти слова позитивно и не вспомнил вчерашние слезы.

— Да, послушаем радио, чтобы отпраздновать встречу с мамой!

Скотт нашел станцию и, трогаясь с места, начал фальшиво подпевать, хотя Лори вечно твердила, чтобы он не позорился.

Посмотри на мое лицо,

На нем всегда сквозит улыбка…

Куртис нагнулся вперед, закрыл руками уши и умоляюще закричал:

— Ааааааа! Пожалуйста, не пой!

— Да ладно, ты хочешь, чтобы я слушал эту песню и не подпевал? Давай вместе!

— Но я не знаю всех слов.

— Вообще, если ты хочешь и дальше жить в этом городе, советую тебе выучить слова, это очень популярная песня!

Оставшийся путь они проделали в относительной тишине. Куртис был достаточно беспокойным ребенком, но не был жаворонком. Скотт повернулся к заднему сиденью и потрепал по колену угомонившегося ребенка, который рассматривал в окно скользящие мимо здания и деревья. Утро по дороге в школу обычно так и проходило: они слушали по радио музыку или спортивные обозрения. И ребенок, и взрослый хотели быть вместе, но при этом каждый полностью предавался своим собственным мыслям.

Скотт был счастлив разделить с малышом веселье и забавы, когда тот был в настроении, но он также был рад ехать в тишине, думая о работе, о новых приемах в баскетболе, которые можно освоить с учениками, или о том, какой раздел задать восьмиклассникам для изучения.

Сегодня учитель не хотел ни о чем задумываться, а просто смотрел на мелькавший за окном Ройял Оук и наблюдал, как из пригорода дорога вела прямо в Детройт.

За десять лет, которые он проработал в средней школе имени Франклина, Скотт видел эту дорогу сотни раз. То там, то здесь что-то менялось, и Скотт старался по возможности замечать эти изменения. Обычно они были только к худшему. Еще один заколоченный дом, еще одна стена изрисована граффити, хотя только на прошлой неделе владелец закрасил предыдущие рисунки.

Еще одно квадратное объявление, прибитое к парадной двери, по размеру и цвету понятно — это уведомление о выселении, хотя слов нельзя было разобрать из окна автомобиля.

Правда, время от времени происходило что-то положительное. Начала работать автомобильная мастерская, которая была закрыта годами. На ее парковке стояли автомобили сотрудников.

Вновь ожил склад, разорившийся много лет назад.

На окнах одного из заброшенных домов появились занавески, на крыльце валялись детские игрушки, а во дворе сушилось белье.

Именно такие перемены дарили Скотту надежду. Все может стать лучше. Семьи выкупят обратно дома и квартиры. Честные бизнесмены заново откроют магазины и маленькие фабрики.

Мальчишка, такой, как Брэй, может выиграть университетскую стипендию. Получить образование. Работу. Жизнь подальше отсюда.

Школа, в которой работал Скотт, была четким отражением Детройта — одновременно прекрасным и ужасным, демонстрирующим, каким все является сейчас и каким могло бы быть.

Наверное, когда школу только построили, все было прекрасно. Трехэтажное здание из красного кирпича с высокими окнами и огромной двустворчатой входной дверью. Лужайка перед входом была ярко-зеленой, площадка для игры в баскетбол идеально ровной, с четкими белыми полосами на зеленом фоне, ограда прямой. Мраморный холл сиял, деревянные классные двери блистали чистотой и гладкостью.

Ему было интересно, что думали о внешнем виде этого здания те, кто помнил его в лучшие годы? И что они чувствовали, когда понимали, как оно изменилось?

Кирпич поблек, в отдельных местах стал серым, а где-то черным — из-за смога фабрик, располагавшихся неподалеку. В части окон не хватало стекол, учителя вставили туда куски картона и приклеили с обеих сторон разноцветным скотчем. Фасад, когда-то казавшийся величественным, выглядел теперь нелепо и комично.

Лужайка перед школой превратилась в кусок коричневой грязной земли с редкими зарослями сорняков, изо всех сил цеплявшихся за жизнь.

Разметка баскетбольной площадки исчезла, а бóльшая часть поверхности игрового поля покрылась холмиками благодаря десяткам мичиганских зим. Ограда была поломана во многих местах и больше не возвышалась гордо и прямо, как некогда, и являла жалкое зрелище.

А внутри! Унылые и потертые полы на этажах. Стены гнилостно-бледно-зеленого цвета, который, возможно, однажды был веселым, но сейчас напоминал Скотту коридоры в киношных психбольницах периода шестидесятых. Двери классов с трудом можно было квалифицировать как деревянные. Покрытые инициалами учеников, ругательствами, рисунками, сделанными небрежно ручкой или фломастером либо тщательно вырезанными ножом.

Скотт подъехал к начальной школе Логана, которая находилась через несколько зданий от школы имени Франклина, и остановился на парковке. Архитектура этого учебного заведения никогда не претендовала на внушительность и солидность, в отличие от соседнего. Обычное одноэтажное здание из светло-желтого кирпича с зеленой металлической дверью.

Но оно не достигло такой степени упадка, как школа Франклина. Кирпич потемнел лишь в некоторых местах, да и не так сильно. Все стекла на месте. Никаких граффити на стенах. Двери в классные комнаты, на это однажды Скотт обратил внимание Лори, когда они приходили на родительское собрание, не были покрыты ругательствами и карикатурами.

— Мы приехали, малыш!

Куртис выпрыгнул из машины, повесил рюкзак на плечо, схватил пакет с обедом и, оббежав машину, приблизился к Скотту, который опустил стекло.