Михаил Климов - Старый дом

Но и тут никаких вариантов у Славы не было. Он вынужден был поверить Наде и просто оттащил все коробки с книгами к самой дальней от проема стене. С трудом, с лишним сердцебиением, но оттащил, чем очень гордился…

Комп, который, слава Богу, был ноутбуком, Прохоров положил в специальную сумку, которую повесил на шею и теперь был полностью готов.

Оставался последний вопрос, который надо было решить: а с какой стороны останутся наши герои в момент подрыва?

Поскольку решено было на сам этот момент в целях обеспечения безопасности, выйти из квартир, для Прохорова женская сторона из размышлений заведомо исключалась.

Надя, правда, утверждала, что от одной шашки динамита даже стены не дрогнут, перегородка – да, конечно развалится, да и то частично. Но и мебель, скорее всего, с места не сдвинется, если будет стоять на другой стороне комнаты. Однако Прохоров, который что-то слышал о взрывах в закрытых помещениях, то ли в кино видел, а может быть, читал, дескать, там ударная волна может вести себя по-другому, настоял на том, чтобы они в самый момент оказались на улице.

Только все же с чьей стороны?

Если исключить для него Надину сторону – оставались только два варианта: оба вместе здесь, на Славиной стороне…

Или каждый на своей…

Первый вызывал у Нади большие сомнения: мало того, что она категорически отказалась перелезать через тело Вадика, выяснилось, что ей просто не в чем выйти в прохоровскую Москву. Маринка, которая считала, что такого выхода больше не будет – вспомните, как категорически отказалась Надежда даже думать о существовании здесь – просто увезла тогда свои шмотки. Где они сейчас, никто, кроме дочери, не знал, а спросить ее было, мягко говоря, трудновато. Плюс вопрос с ее документами плюс общая Надина неприязнь к нашему времени плюс общая прохоровская растерянность в ответах на ее вопросы.

Короче, в какой-то момент обсуждения она вдруг встала и безапелляционно сказала:

– Дожидаемся друг друга каждый со своей стороны… У меня есть на то свои резоны…

И сдвинуть ее с этого решения Слава уже не смог. И объяснений получить мало-мальски толковых.

– По-другому быть не может… – со слезами на глазах стояла она на своем.

Таким образом, никакого свободного выбора у них, скорей у него, и не было. Но надежда оставалась…

– Сколько горит шнур? – печально спросил он у Нади.

– Секунд тридцать… Нам надо торопиться, только что какой-то усатый господин заглянул в окно – это плохой признак, раз они уже не стесняются…

– Ты готова?

– Да…

– Тогда расходимся… – пришлось скомандовать ему, – зажигай… Встречаемся здесь сразу после взрыва.

И вышел на улицу.

Шел и считал, почти не замечая ничего по сторонам.

На двадцатой секунде остановился, решив, что достаточно. Обернулся и посмотрел на дом.

И наверное, пропустил бы момент взрыва, потому что звук был почти не слышен в реве автомобилей и прочем московском шуме. Раздался (долетел до него) только небольшой хлопок и дом чуть-чуть дрогнул…

Возможно, насчет «дрогнул», это ему показалось, но что-то точно произошло. Какое-то движение было…

Прохоров подхватился и ломанулся домой. Комп бил по спине, коробка с деньгами – по ногам…

На ходу Слава отметил машину Вадика, которая стояла метрах в двухстах от подъезда…

На ходу отметил, что день уже клонится к вечеру, а они и не заметили, что прошло столько времени…

На ходу отметил, что, несмотря на тяжеленную коробку и комп на плече, бежит он легко и почти не задыхается…

Так, только малость сердце заходится… Но это не страшно, при физических нагрузках оно всегда заходится, а бег с такими отягощениями – чем не физические нагрузки…

На ходу отметил, что несмотря на то, что он весь там, в доме, у заветного проема, мозгов хватает что-то отмечать на ходу…

Вот, наконец, и дверь в подъезд, еще бы ключом попасть в эту проклятую, узкую, ненаходимую скважину…

Он, наконец, попал, открыл и вошел.

Не остановился на пороге, как положено в мелодрамах и в плохом голливудском кино, а сделал шаг внутрь…

Глядя прямо перед собой и никак не веря в то, что видит…

И несмотря ни на что, у нашего героя даже хватило сознания, чтобы ногой захлопнуть дверь…

Но что же его так изумило?

Заветная стена, в которой пять минут назад был проем, за которой жила и ждала его жизнь и любовь…

… стояла непоколебимо, целая и невредимая, как будто ни дыры, ни взрыва никогда не было…

Целая…

«Уродец» валялся на полу, книги, которые раньше располагались на его полках, рассыпаны вокруг.

Невредимая…

Никаких признаков тела Вадика было не видно, как будто и не лежал тут этот боров пять минут назад…

А стена стояла…

Вообще никаких признаков взрыва – ни густой пыли в воздухе, ни обломков камня или штукатурки на полу, ни следов от огня, температура же должна быть высокой и что-то могло загореться – не было видно…

А стена стояла…

Целая и невредимая…

Наверное, впервые в мировой истории взрыв, чтоб ему пусто было, вообще ничего не разрушил, а только построил, даже скорее воздвиг…

Будьте вы все прокляты…

Прохоров уронил коробку на пол и, забыв про компьютер на плече, рванулся вперед.

Как он осматривал каждый сантиметр стены, ища признаков хотя бы щели, в которую можно было бы сунуть нож, затем, расшатав – палку, потом, опять расшатав, расширив дыру – пролезть самому…

Как он обстукивал каждый квадратик этой проклятой перегородки, надеясь на ответный звук с той стороны… Но это уже был другой звук – не штукатурка, а бетон или кирпич…

Как он скинул, наконец, на пол надоевший комп, и только остатки сознания не дали ему растоптать глупую, но ни в чем неповинную машину…

Как он бился в стену плечом и толкал руками, стараясь сокрушить, смять, сломать преграду…

Но все было напрасно – стена стояла…

Целая и непоколебимая…

И он уже, все еще ощупывая и рассматривая, толкаясь и стуча, рыдая и рыча, понимал, что даже если победит и сокрушит, то просто вывалится в проход между домами в своей современной Москве.

Наш герой бессильно опустился на пол, хотел зарыдать, но тут вдруг услышал голос:

И понадобилось Прохорову несколько секунд, чтобы понять, что это он говорит, что это его собственный голос…

Вот и кончилась великая Славина любовь, вот и бросил он прекрасную любимую женщину одну в жестоком мире, да еще не исключено, что и тушка Вадика на той стороне оказалась…

А это значит, что полицейские, которые сейчас набегут на взрыв, найдут у нее в доме труп мужчины с непонятными приспособлениями, что делает этот труп еще более подозрительным…