Андрей Барыкин - Партизаны будущего

Но человечество пошло своим путем, и можно ли его винить в этом? Ведь никто в мире не совершенен, как бы ни хотели так думать некоторые представители двуногих гомо сапиенс. Да и никто не мог знать, что на Землю когда-то вторгнутся гости из космоса. А те, кто знал, сделали все, что в их силах. Только одни готовились к отражению угрозы, а другие купили свои жизни за счет уничтожения себе подобных.

Рассказав все, что знал, Воробей захотел взглянуть на лидера пришельцев. Подойдя к камере, оставшиеся на базе люди увидели своего пленника сидящим на полу. Похожий на земного крокодила, инопланетянин, по всей видимости, совершал какой-то обряд. Но как только люди подошли к его камере, тут же прекратил какие-либо телодвижения и уставился на своих врагов. Наличие разума в этом существе выдавали глаза, полные ненависти. Первичный страх за свою жизнь, судя по всему, прошел – пришелец понял, что его не собираются убивать сразу – на смену пришло осознание скорого освобождения. Ведь его собратья уже, скорее всего, определили местонахождение властителя и скоро прилетят за ним. Пришелец был ниже и худее рептилий, с которыми майору приходилось сражаться. Но взгляд его был более осмысленным, подразумевающим право командовать. Когда майор максимально приблизился к камере, пришелец что-то произнес на своем языке, указав наверх. Что он хотел этим сказать или показать, было не понятно, но вряд ли что-то хорошее.

– Надо переправить его в новый ЦСВ и самим убираться отсюда, – буркнул один из солдат.

– Да, но как же Сатурн, Хромов и другие бойцы?– напомнил профессор Гордеев. – Мы не можем просто их бросить, не дождавшись, и уйти…

– Вы оба правы, – вставил свое слово Воробей. – Этот пришелец – ценный кадр для сопротивления, и все, кто здесь остался, сейчас находятся в серьезной опасности. Но и забыть про наших боевых товарищей мы тоже не можем. Поэтому ждем до завтрашнего утра и покидаем базу. Соберите все ценное, что понадобится в дороге и на новом месте обитания. У нас осталась машина, да? Вот и прекрасно.

– Командир, разве мы поедем на машине? – осторожно спросил один из бойцов. – А как же ваш флаер?

– Во-первых, во флаер все не поместятся, во-вторых, я останусь на базе и буду дожидаться возвращения Сатурна и Хромова, а вы отправитесь по указанным мною координатам.

– Это же безрассудство, – произнес один из братьев Гальцевых. – Мы уважаем вас как сильного и смелого человека, но это глупый поступок.

– Не вам решать, господа, как мне поступать. Я все еще ваш командир или хотя бы старший по званию. Воспринимайте это как приказ, который, как знаете, не обсуждают.

Никогда не служивший в армии, инженер уже хотел было вступить в полемику, но был остановлен своим братом. На этом обсуждение дальнейших планов закончилось. Люди пошли собирать вещи, а майор отправился к своему боевому флаеру.

Лишь только караван, отправившийся в новый ЦСВ, исчез из обозрения, тут же радары зафиксировали множественные цели, а звуки сирены нарушили тишину центра. Все, кто остался здесь, предвидели исход боя и не питали иллюзий. Цель была проста: задержать врага как можно дольше, пока остальные будут эвакуироваться своими силами через четыре подземных хода, простирающиеся на несколько километров под землей. Гениальные архитекторы ЦСВ предусмотрели даже такое – эвакуацию во время штурма.

Уже сейчас, когда часть военных готовилась к обороне, небольшие группы людей при сопровождении техники, в том числе и боевой, покидали центр и устремлялись в первую очередь подальше от места ближайшего сражения. Внутри центра кипела серьезная работа. Все выходы и главный шлюз укреплялись на скорую руку, подвозилась боевая техника, создавались бойницы для солдат, подготавливались пути отступления. Весь план обороны был рассчитан до мелочей, к нему готовились не намного меньше, чем к операции «Столица». В конце, когда центр падет, что было, скорее всего, неизбежно, врагов ждал еще один сюрприз: весь центр представлял собой одну большую бомбу – сеть плазменных зарядов, их можно было активировать из командного центра, который и назначался последним рубежом обороны.

Сложно было понять, что ощущают те, кто остался там. Никто не спорил насчет того, кто первым должен эвакуироваться со ставшего небезопасным центра. Люди молча делали свое дело: одни готовились покинуть это место, другие – дать возможность им это сделать. Никаких конфликтов или противоречий. И дело было не только в приказе вышестоящих должностей. Это было чувство единения, осознание того, что все они занимаются общим делом. Каждый солдат, готовившийся к защите комплекса, не сомневался в том, что другой боец, который вскоре попытается вырваться из западни, с тем же рвением оборонял бы центр. Не потому, что ему указали это сделать, а потому что его так воспитали. Сила солдат ЦСВ была не только в оружии, но и моральном превосходстве. Этот единый организм напоминал того раненого сержанта, который остался у пулемета, чтобы другие его товарищи смогли спастись. А пулями к этому пулемету были люди, что остались на главной базе сопротивления. И чем больше пуль, тем больше врагов с собой в могилу заберет сержант. И пока будут такие сержанты, сопротивление не победить. Убить можно, но победить – никогда.

Бой начался, когда в бутафорный транспорт, зависший над центром, попала первая ракета. Как и предполагали аналитики генштаба, атака на комплекс проходила в основном силами ренегатов из Европы. Видимо, рептилиям порядком надоело терять своих воинов, и они отправили на передовую предателей. Бои за Дмитров и Москву сильно потрепали силы пришельцев в данном районе. А уничтожение крейсера и вместе с ним властителя первой ступени серьезно сказались на моральном духе и военном присутствии инопланетян в данной области. Первоначальные силы в десять миллионов бойцов, из которых после вторжения осталось только шестьдесят процентов, были равномерно разбросаны по захваченным территориям. Прибывшее подкрепление с крейсеров в размере еще чуть более миллиона солдат, было так же распределено для охраны огромной территории от повстанческих групп. Ударная группировка выполняла задачу по уничтожению подпольных отрядов в Китае и США. Существенный урон был нанесен и индустрии, ведь межзвездный крейсер был поставщиком элементов питания для производственных зданий и боевых тарелок. Новоявленных же союзников не особо жалели. Поэтому объединенным силам европейцев было поручено уничтожить командный пункт русского сопротивления. Но для усиления они получили семьсот солдат Ракхании и одиннадцать боевых тарелок. Общая же численность предателей насчитывала около пятидесяти тысяч солдат, не считая техники, хотя во время операции «Столица» европейцы потеряли только живой силы более полутора тысяч, не считая нескольких десятков уничтоженных самолетов. На уничтожение ЦСВ ренегаты бросили почти десять тысяч солдат и техники. В предстоящем бою играл свою роль тот факт, что ренегатам было приказано захватить в плен кого-нибудь из руководителей сопротивления и, по возможности, оборудование всей базы целиком, чтобы выяснить возможное расположение других повстанческих баз. Так же, не особо распространяясь перед своими союзниками, руководство объединенной Европы стремилось захватить оборудование базы целым и невредимым с еще одной целью – их очень заинтересовали виды вооружения, с которыми они столкнулись во время атаки на Москву. Пришельцы не стремились делиться с ними своими военными технологиями, поэтому ЦСВ не собирались просто закидать бомбами. Разрушив верхний защитный слой, предатели надеялись впоследствии взять базу наземным штурмом.