Роже Вайян - Закон

Несколько недель спустя после смерти дона Чезаре все наследники собрались для вскрытия завещания. Муниципальный совет отверг проект создания музея на месте бывшего античного города, от которого не осталось даже ни одной целой колонны, но коллекцию древностей взял. Потом сами наследники договорились о добровольном обмене между собой полученных ими по завещанию участков. Так, Мариетта уступила большую апельсиновую и лимонную плантацию и получила за нее несколько гектаров болота и дом с колоннами. Все так и ахнули: пойти на такое явно невыгодное дело. Но тут же решили, что девушка действует из соображений сентиментальных: уже пополз слух, будто Мариетта — дочь дона Чезаре (чем и объяснялся его столь щедрый посмертный дар); Джулия этот слух опровергала, но ей не верили, зная, что она находится с младшей дочкой в плохих отношениях; люди убедили себя, что пусть Мариетта и незаконнорожденная, но ей приятно сохранить дом предков; более того, ею восхищались: даже не носит славного имени, а чтит его свято, не случайно обменяла плодородную плантацию цитрусовых на старый дом, затерянный среди малярийных болот; кое-кто обзывал ее даже дурочкой, Но она и бровью не повела. Она помнила разговор, какой был за несколько месяцев до этого между доном Чезаре и землеустроителями, измерявшими вдоль и поперек весь перешеек.

— У меня тут одна мысль есть, — открылась она Пиппо.

Джулия, Мария и Эльвира получили каждая по небольшому пакету акций, обеспечивающих им скромную ренту. Они поручили распоряжаться своими «бумагами» дельцам из Фоджи, которые посулили платить им большие проценты.

А пока что они жили в доме с колоннами в услужении у Мариетты. После того как была вывезена коллекция древностей, Мариетта приказала им убрать весь дом от чердака до конюшни и выбелить его известью и снаружи и внутри. Потом вызвала из Неаполя владельца антикварного магазина и продала ему на весьма выгодных условиях неаполитанское кресло XVIII века, античную вазу, которую хранитель музея постеснялся взять, коль скоро она стояла в спальне самого дона Чезаре, и большую часть старинной мебели. А взамен купила модерновую мебель из лакированной фанеры, а на остаток еще ухитрилась приобрести себе «фиат-400» (и вскоре сама стала водить машину) и телевизор. Из всей старой обстановки она оставила себе только постель с балдахином, где и спала теперь, где и принимала почти каждую ночь Пиппо, ничуть не скрываясь, и никто и не думал злословить по этому поводу. И в самом деле, столь крупный кусок получила она в наследство, столь упорные ходили слухи о том, что она родная дочь дона Чезаре, что все это при природной самоуверенности Мариетты дало ей разом все привилегии, которыми пользуются крупные землевладельцы. Вскоре ее станут величать донна Мариетта.

Маттео Бриганте первым пошел на мировую с Пиппо. Малый достиг такого возраста, когда шиться с гуальони, даже в качестве главаря их банды, ему уже не пристало. Коль скоро он официально находился под крылышком Мариетты, коммерсанты и чиновники рангом пониже стали относиться к нему уважительно; его даже называли теперь в глаза «синьор Пиппо», а за глаза «синьорине Пиппо». У него оказался настоящий талант к плаванию и нырянию, дыхание у него было превосходное, да и воду он чувствовал, как никто другой; его новый друг Бриганте систематически тренировал Пиппо, учил его современным приемам подводного плавания и с кислородным прибором, и совсем без прибора. Как-то во время одного из уроков они обнаружили близ водослива озера, у самого подножия скалистого бугра, мраморную статую Венеры Урийской. Из Фоджи был прислан музейный эксперт, который и определил, что скульптура эта относится к III веку до нашей эры — другими словами, на целый век старше каменной статуи, находящейся в алтаре храма святой Урсулы Урийской, тоже Венеры, обнаруженной в болотистых топях монахами, которые окрестили ее Урсулой, нарядили на испанский манер, и эту бывшую Венеру, а теперешнюю Урсулу мужчины носили на носилках по всему городу в храмовой праздник. Если верить житиям святых, «Золотой легенде», Урсула, единственная девственница в языческом городе Урия, спаслась именно благодаря своей невинности в тот самый день, когда господь бог порешил уничтожить город, покарав его жителей за распутство; всевышний спас Урсулу, перенеся ее на холм, возвышающийся над портом Манакоре. В те времена, когда дон Чезаре еще высмеивал религию (было это до того, как он ко всему «потерял интерес»), он любил ошарашивать свою родню, изощряясь в игре слов, насчет Венеры-Урсулы, находящейся во храме этой, по его словам, покровительницы кумушек, которые умеют превращать потаскушек в девственниц. Хотя государство предлагало Мариетте весьма солидную сумму, она пожелала оставить мраморную статую при себе и поставила ее в большой зале дома с колоннами рядом с телевизором: она верила, что богиня, о которой так часто рассказывал ей хозяин, принесет счастье, но для верности все-таки повесили ей на шнурке коралловые рожки, спускавшиеся между грудями; в сущности, она была убеждена, что ничего не теряет, так как Маттео объяснил ей, что цены на древности (если речь идет, конечно, о подлинных произведениях искусства) неизменно растут с начала нашего века и еще будут расти. Таким образом, Венера Урийская стала одновременно и вложением капитала, и средством против дурного глаза.

Прошло два года. Все больше и больше иностранцев приезжают отдохнуть на островах, как бы созданных со своими скалами, гротами, хаотическими нагромождениями камней для подводной охоты. Маттео Бриганте дал Пиппо взаймы денег, чтобы тот мог обосноваться на одном из таких островов. Юноша купил старый домишко, кое-как обставил его и стал сдавать комнаты туристам, приобрел он и лодку, на которой возил спортсменов в подводные пещеры, где обычно держались косяки лобана; завел вышку для прыжков в воду и обучал желающих. В мертвые сезоны он возвращался к Мариетте.

Как-то днем следующего лета (второго после того, как Пиппо поселился на острове) Маттео Бриганте заглянул к Мариетте. Она усадила его в модерновое кресло, обитое светлой кожей, перед телевизором и сама села. Мариетте исполнился уже двадцать один год. Она немного раздалась со времен дона Чезаре, круче стали бедра, выше грудь.

Бриганте объяснил хозяйке дома, что земля как средство помещения капиталов приносит наиболее скромный доход. Масло, которое ввозят из колониальных стран и производство которого обходится дешевле, в ближайшем времени вытеснит отечественное оливковое масло. Апельсины и лимоны, выращиваемые в Порто-Манакоре, уже не отвечают более требованиям экспорта: Мариетте в дальнейшем вряд ли удастся выдержать конкуренцию производителей Сицилии и побережья Тирренского моря, где цитрусовые соответствуют международным стандартам, как, скажем, в Калифорнии. Но пока еще можно продать землю по хорошей цене; в Южной Италии до сих пор существует старинный предрассудок насчет землевладения, вот этим-то обстоятельством пусть Мариетта, пока еще не поздно, и воспользуется. Капиталы, вложенные в земли, приносят Мариетте всего пять процентов. А Бриганте его капиталы приносят восемь, десять, а то и больше процентов. Он готов дать Мариетте любой деловой совет.