Ирэн Роздобудько - Пуговица. Утренний уборщик. Шестая дверь (сборник)

В три часа ночи я вышел от Марии де Пинта. Спать мне оставалось часа два-три. Улицы все еще были переполнены людьми – преимущественно молодежью – и гудели, как улей. Двери дансингов распахнуты настежь и, как обычно, в темных залах толклось немало народу, тесно прижавшегося друг к другу. Я подумал, не лучше ли мне просидеть в пабе эти несчастных два часа, ведь все равно – не высплюсь, как следует. Я завернул к Аль Венетто. У него на окраине было тише, чем в центре, да и публика постарше. Я решил пить «Grand marnier», как распоследнейший сноб, а кроме того, приобрел и синюю пачку «Голуаза». По отношению к Марии я чувствовал себя последним подлецом, ведь буквально пятнадцать минут назад рьяно отказывался пройтись с ней куда-нибудь, поклявшись чуть ли не на Священном Писании, что пойду прямо домой. Если она позвонит, упреков не избежать. Разве совру, что принимал душ и не слышал звонка. Душка Аль радостно замахал мне руками из-за стойки и зацокал языком, когда я, вместо обычного пива, заказал «Grand marnier».

– Что случилось? – участливо спросил он.

Я наморщил лоб, стараясь вспомнить, что же случилось. И что вообще могло случиться?..

– Принеси вторую рюмку для себя, – сказал я. – И пей коньяк, если хочешь. Я угощаю.

Аля никогда не нужно было просить о чем-то дважды. Он оглядел зал – все ли в порядке? – и присел за мой столик.

– Ты читал «Три товарища»? – спросил я.

– Три? Товарища? – Аль уперся взглядом в потолок и несколько минут сосредоточенно молчал.

– Не напрягайся, Аль, это я так… Вопрос чисто риторический.

– А что это за товарищи такие? Чем они знамениты?

– Да, в общем-то, ничем. Просто хорошая книжка, я ее читал давным-давно. Даже забыл когда…

– Ты что, заскучал? – у Аля была потрясающая черта: он всегда умел попасть в точку, причем совершенно случайно. Наверное, он мог быть первоклассным снайпером: бил бы в «десятку». – Тебе здесь не нравится, Майкл? Тебе нужно встряхнуться, заняться чем-то мужским. Хочешь, я познакомлю тебя с Эджидио?

– Кто такой Эджидио? – вяло спросил я.

– Эджидио-акула.

– Почему – «акула»? – Я совсем забыл, что местные жители по традиции дают друг другу разные прозвища.

– Его дед в начале 40‑х поймал у этих берегов здоровенную акулу, – пояснил Аль.

– Вот как… Так что же это за Акула?

– Мой сосед. Профессия у него интересная, не чета нашим – он подводный археолог.

Это было странно, ведь здесь еще столько всего не изученного на суше. Я порой диву давался, что ведется так мало археологических исследований, в то время как копать можно было в каждом дворе, на каждой улице, уж не говоря о безлюдных местах. Тот самый Гипогей, подземный храм, о котором я уже говорил, был обнаружен, когда хозяин начал увеличивать свой погреб!

– Он занимается дайвингом? – не понял я.

– Ну что ты! Дайвинг – это для туристов, а Эджидио-акула – специалист по поднятию затонувших кораблей. Знаешь, сколько их тут?! – Аль зацокал языком. – Акула составляет карты, а потом на этом месте работают водолазы. Но я скажу тебе, Майкл, по большому секрету – он, Акула, ищет золотого сокола.

Я уже привык к подобным разговорам, ибо слышал их постоянно, в разных интерпретациях, стоило лишь засесть в пабе, где после работы собираются местные.

– Приходи ко мне как-то в выходной. Ей-богу, Эджидио – интересный парень, а я, ты знаешь, не очень разбираюсь во всяких тонкостях, мне трудно говорить на некоторые темы. Да и некогда.

– Спасибо, Аль, как-нибудь зайду, – поблагодарил я его за заботу и подумал, что, очевидно, меня здесь считают по меньшей мере странным, а может быть даже голубым. Я был благодарен всем, кто не оттолкнул меня, кто принял почти за своего. Я даже стал похож на коренного жителя, только повыше ростом и с волосами, имеющими дурацкую способность выгорать на жарком солнце. У меня тоже появилось прозвище – «водохлеб», не очень-то благозвучное, но вполне соответствующее: когда меня приволокли на этот берег, я был почти без сознания. Прозвище – это уже кое-что, это почти как гражданство, даже важнее. Это – статус с возможностью обзавестись домом и потомками, которых так же будут именовать «водохлебами», праправнуками Майкла-водохлеба. Возможно, это не плохая перспектива…

Я задумался. Мне вдруг ужасно захотелось вспомнить, что происходило в книге после отрывка, который успел пробежать глазами в 713‑м номере. К своему удивлению, я ничего не мог вспомнить, все оставалось на уровне ассоциаций: автомобильная мастерская, дождь, ром, девушка, которая потом умерла… Я решил завтра же пойти в книжный и разыскать там роман. Уверен, в иностранном варианте он выглядит куда лучше, чем это потрепанное издание.

Через два-три часа противоположный берег, который был хорошо виден из окна, порозовел, а моя бутылка опустела. Аль Венетто уже шаркал веником по полу. Рассвет здесь был какой-то необычный – остров словно подогревался и подрумянивался изнутри, как яблочный пирог в духовке. Белесые каменные укрепления, остывшие и потускневшие за ночь, наливались теплом, приобретая медовый оттенок, а верхушки башен покрывались засахаренной солнечной корочкой.

Сегодня я впервые не брился и не стоял под душем – нужно было идти на работу прямо отсюда. Я махнул Алю и еле поднялся из-за стола. По дороге свернул на каменистую площадку перед морем, разделся и быстро нырнул в прозрачную и прохладную воду. Если господин Пиро не заметит небольшой щетины и слегка запавших глаз, все обойдется. А днем я отправлюсь домой и отосплюсь как следует.

В служебной комнате девушки уже переодевались, приглаживали волосы и укомплектовывали свои тележки. Настроение было приподнятым – завтра выходной.

– Куда-нибудь отправишься? – спросила меня Сибилла. – Хочешь, поедем с нами на Комино, поныряем? Возьмешь с собою свою девушку.

– Спасибо, Билли, ты настоящий друг, – отозвался я. – Но я, скорее всего, буду отсыпаться.

– Как знаешь. Но учти – предложение остается в силе до завтрашнего утра! Ты готов? Поднимемся вместе?

– Конечно!

Я быстро накинул белую хлопчатобумажную куртку, и мы направились к служебному лифту: Сибилле – на пятый, мне – на седьмой. Двери зеркальной кабины бесшумно открылись перед нами.

– Слушай, – мне вдруг очень захотелось кое о чем спросить, но я не знал, как правильно сформулировать вопрос, чтобы он не показался странным. – А тебе приходилось знакомиться с постояльцами?

Сибилла удивленно взглянула на меня.

– А зачем? Какое мне до них дело? Все равно здесь не принято давать чаевые, ведь наш отель с системой «all inclusive». А что?

– Так… Иногда мне просто любопытно, за кем мы прибираем? Кто они? Откуда?

– Я об этом не задумываюсь. Все равно – ничего интересного. Ну, туристы, бизнесмены, научные работники, сумасшедшие ныряльщики… Вавилон! Ну, мне пора! Помни: предложение в силе!