Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 10. Река и жизнь

Япония показала свои пейзажи, образ жизни и быт людей, с законной гордостью назвала цифры своих национальных парков и заповедников. (На маленькой территории их 76!) Из павильона уходишь с ощущением: полистал добротный иллюстрированный журнал. Сходство усугубляет характер всей экспозиции, решенной рядом светящихся фотографий и полиэкранным фильмом, смотреть который полагается, сидя на полу…

Река посетителей, надо признать, не обходит, однако, ни одну экспозицию. Как улей, жужжит откровенный торговый центр — павильон Мексики. Не пустуют залы промышленных фирм, где идет демонстрация техники, приспособленной к нуждам времени. Однако проблемы среды нередко лишь повод для рекламы и сбыта все новых и новых вещей, за производство которых в конечном счете платит своим оскудением все та же «среда».

Павильон США.

* * *

Считают, три государства наиболее ясно поняли задачу «ЭКСПО»: Советский Союз, Соединенные Штаты и ФРГ.

Заглянем в павильон США. Он служит зрительным центром всей выставки — мягкий белого цвета шатер видишь издалека. Что речь тут идет о проблемах среды, чувствуешь сразу: под крышей шатра парят насекомые, увеличенные макетчиками до размеров трактора «Беларусь».

Это не только ключ к экспозиции, но также и напоминание о важнейшей проблеме века: «Как быть? Такие вот твари пожирают четверть нашего урожая. Но эти бочки, мешки и ящики, флаконы, банки, несущие смерть насекомым, опасны и для всей остальной жизни…» Соединенные Штаты первыми на больших посевных площадях применили химический яд. Первыми и обожглись. Двенадцать лет назад тут вспыхнули споры в связи с выходом страстной обвинительной книги «Безмолвная весна» Рейчл Карсон.

В полемике быстро установили: химизация — палка о двух концах. Но как без нее обойтись?

Спор продолжается. И тут, на выставке, точка в нем не поставлена. Таблица, над которой парит гигант-долгоносик и возле которой стоят упаковки с химическим ядом, пестрит словами: «с одной стороны… но с другой стороны…»

Америка в известном смысле — классический пример конфликта человека с природой. К непочатому караваю этого материка люди с ружьем, топором, плугом, бульдозером, динамитом и бурильным станком подступились недавно. Драма разыгрывалась в исторически очень короткий срок. Записи о первых следах белого человека, о нетронутых девственных землях дошли к нам не на каменных плитах, не на пергаментных свитках, а на обычной бумаге из целлюлозы.

И показательно — именно тут первыми ударили в колокол: Земля в опасности!

Надо отдать должное американцам, они энергично пытаются отыскать выход из критической ситуации. Сущность проблемы тут постарались довести до массы людей, много сделано для пропаганды природоведческих знаний, принято много важных законов, учреждены новые национальные парки и заповедники. Традиционно делами природных ресурсов в Америке ведало министерство внутренних дел (14 тысяч служащих в Вашингтоне, 42 тысячи — по стране).

Но обстоятельства заставили срочно создать еще и специальное «Ведомство по охране среды». (Число служащих — около 9 тысяч, годовой бюджет — 2 миллиарда 46 миллионов.) Кроме того, образован специальный высший Совет по охране среды — 40 ученых-экспертов и три советника президента. За этими чрезвычайными актами стоят заботы сложные и большие. Экспозиция обо всем этом рассказать не могла. Американцы решили сосредоточить внимание посетителей на двух полюсах проблемы: на философско-этической и подчеркнуто бытовой.

Примечательно: жрецами мудрости избраны не ученые-природоведы и философы наших дней, а индейцы. Те самые старожилы Америки, которых теснили, уничтожали, которых в фильмах изображали чаще всего злодеями, над примитивным бытом которых смеялись. И вот теперь обладатели автомобилей, кухонных комбайнов, эркондишнов, телевизоров и электрических шубных щеток, примолкнув, слушают в кинозале размышления индейца. Старик говорит об очень простых вещах: о солнце, «на которое можно положиться — оно взойдет обязательно», о радости видеть животных, о чистой воде, о шуме листьев и крике птиц, о мудрости понимания природы.

Примерно то же самое говорит в теремке-будке искусно сделанный автомат в образе индейца.

Внимательно слушают люди песни индейцев в открытом театре. Смотрят выставку быта индейцев. Главный девиз — экспозиции под шатром — слова одного из индейских вождей, написанные аршинными буквами на стене: «Земля не принадлежит человеку, человек принадлежит Земле». С этого облака отвлеченности посетителя выставки опускают на булыжники бытия. Прямо под изречением индейца — огромная куча натурального мусора (мятые автомобили, диваны, холодильники, автопокрышки, одежда, ящики, гнутые трубы…). Такие кучи отбросов в Америке видишь повсюду. Экспонат натурален. Его назначение — выразительно показать расточительство.

Тотем.

Специальная выставка в недрах мусорного Монблана доходчиво объясняет, сколько всего полезного можно бы извлекать из отбросов, «но человек продолжает грызть Землю и громоздит на ней вот такие памятники себе».

В экспозиции США много ярких находок.

Впечатляет фильм на экране высотою с шестиэтажный дом. Поразителен фотоснимок всей (!) территории США, сделанный из космоса. (Это ли не свидетельство безграничных возможностей человека и истинных размеров нашей планеты!)

Экстравагантный фонтан, сооруженный из подтекающих ванн, унитазов и раковин, заставляет остановиться возле таблички, внушающей ценность воды: «Останови капанье! 50 капель из крана в минуту — это 400 литров в месяц. Жизнь шести человек обеспечит эта вода». Далее сообщается: на пшеницу для одной булки надо израсходовать 200 литров воды, на производство автомобиля — 4500 литров…

Америка всегда и все умела считать. Без оглядки и счета брали лишь у природы. Сейчас как раз тут все считают. Все! Запасы нефти и газа, запасы леса, воды, урана, посевных площадей, запасы рыбы, солнечной радиации, металлов, энергии, кислорода, запасы прочности биосферы — все, чем жив человек на Земле. Туг, на выставке, отточенные до мгновенного восприятия цифры обращены к повседневности человека, его сознанию быть бережливым. Большинство посетителей выставки — американцы. Главным образом к ним обращен этот перечень фунтов, галлонов, баррелей, футов, акров и миль. Но считать сегодня надо уметь в каждой точке Земли. Всюду полагается знать, что, бросая на свалке автомобиль, человек бросает почти целую тонну стали, четверть тонны железа, тринадцать килограммов меди, двадцать пять — цинка, девять — свинца, семьдесят килограммов резины… В день американцы бросают сейчас 3000 автомобилей, в год — более миллиона! Помножьте-ка эти цифры потерь, и вы почувствуете молчаливую терпимость Земли, которую донага раздевают, кидая на ее тело зловонные клочья отбросов.