Алан Маршалл - Я умею прыгать через лужи. Рассказы. Легенды

— Я уже вспотел, — пожаловался я.

— А я совсем мокрый, — отозвался Джо. — Как твои коленки?

— Горят.

— Мои горят как черти! Интересно, как там Энди? Как твои коленки, Энди?

— Хорошо.

— Голову морочит, — пробормотал Джо. — Сколько мы уже проползли?

— Кажется, больше половины.

— Черт!

Мы продолжали ползти молча.

— Энди, наверно, совсем выдохся, — решил я.

— Да, бедняге здорово достается! — пожалел его Джо. — Трава здесь похуже, чем вначале.

— Трава-то ничего, — возразил я.

— Коленки у меня просто отваливаются, — признался Джо. — А уж Энди, должно быть, вовсе измучился. Как ты там, Энди?

— Хорошо.

— Парень выдыхается, — определил Джо. — Но мы ни при чем, мы его предупреждали.

— Я тоже выдохся, а надо пройти дистанцию до конца.

— Черт, как болят коленки, — пожаловался Джо.

— Подходим к финишу, — подбодрил я его. — Теперь самое главное.

— Чемпионы! Вперед! — закричал Джо.

— Туралла! — кричал я. — Нажимай! Вперед!

Из последних сил мы старались быстрее работать руками и ногами, как вдруг слева от меня появилась маленькая фигурка, и через секунду я увидел перед собой кивающую по-лошадиному голову и быстро мелькающие голые коленки.

Я задохнулся от изумления:

— Черт возьми! Да ведь это Энди!

— Разрази меня гром! Откуда он взялся?! — воскликнул Джо. — Энди!..

Энди промелькнул на четвереньках мимо нас. Лицо его горело от возбуждения, а глаза были жадно устремлены к тому месту на траве, где лежали мои костыли. Расстояние между нами все увеличивалось и увеличивалось, пока наконец Энди не достиг финиша. Тут он вскочил на ноги и победоносно закричал:

— Я чемпион мира по ползанию!

— Чтоб ему пусто было! — возмутился Джо, с трудом поднимаясь с колен. — А ведь он и вправду чемпион.

Джо швырнул в Энди куском засохшего коровьего помета и крикнул:

— Убирайся сейчас же домой, пока я тебе нос не расквасил!

Энди отошел на безопасное расстояние. Джо лег около меня на траву и простонал:

— Ох, до чего коленки болят! — а потом добавил с неожиданным жаром: — Я убью этого Энди, дай только до дому добраться! Влез в нашу игру и все испортил.

— Ну и вынослив, клянусь головой! — сказал я, почувствовав к Энди новый интерес. — Честное слово, он самый выносливый парень в Австралии!

Джо поднялся и взглянул на Энди.

— А что? Скажешь, нет? Так оно и есть. Ты только посмотри на него. Такой хлипкий на вид, а запросто выиграл первенство мира.

Мы вдруг пришли в восторг от Энди и стали наперебой расхваливать его. Мы вспоминали различные случаи, когда были свидетелями его необыкновенной выносливости. У Джо горели глаза.

— Я в жизни не видел такого ползуна!

— Он ползет куда лучше нас с тобой. Лучше всех в мире! — подхватил я.

Мы поднялись и пошли к Энди, который одиноко сидел в сторонке. Нас распирала гордость за него. Когда мы возвращались домой, Джо обнимал Энди за плечи.

Мы хвастались им несколько недель.

— Он просто чудо, ей-богу! — говорил Джо. — Не сойти мне с этого места!

Инкассатор положил деньги в карман и сказал кассиру:

— В который это раз я приезжаю, конца нет.

— Да, — сказал кассир. Он сосредоточенно отсчитывал монеты, мелькавшие между его пальцами, и не поднял головы. — Конечно.

Инкассатор попрощался и толкнул одну из вращающихся дверей, выходивших на главную улицу. В банк ворвался грохот трамвая. Инкассатор вышел из двери и вдруг остановился как вкопанный на верхней ступени каменной лестницы, спускавшейся к тротуару.

Внизу парень в кожаном фартуке опускал на нижнюю ступеньку девушку, безжизненно повисшую у него на руках. Его товарищ, курчавый паренек, упершись руками в колени, весь подался вперед и смотрел на них, не отрывая глаз.

Парень, державший девушку, широко расставил ноги, чтобы сохранить равновесие. Он сжал губы и затаил дыхание, напрягаясь под тяжестью ее тела. Осторожно опустив девушку на ступеньку, он обхватил рукой ее плечи, чтобы удержать ее в сидячем положении. Голова девушки упала на грудь. Руки повисли как плети, согнутыми пальцами касаясь ступеньки.

На тротуаре возле нее валялся красный кошелек.

Заметив инкассатора, парень в кожаном фартуке почувствовал облегчение. Он беспомощно взглянул на него. Оттого, что он смотрел вверх, лоб его наморщился и лицо казалось страдальческим.

— Она вот тут стояла, — сказал он. — Стоит себе, а потом возьми да упади. Я на нее гляжу, а она как грохнется!

Быстрыми шажками подошла худенькая женщина в очках. Она опустила плетеную сумку и бумажный сверток на тротуар у ног девушки.

— Положи ее, — сказала она поспешно. — Запрокинь ей голову, назад запрокинь. Не отпускай.

Парень в кожаном фартуке сделал все, как она велела. Он очень старался. По его лицу было видно, как он рад, что с него сняли ответственность.

— Раздобудь воды, — сказала женщина. Она с тревогой смотрела на девушку.

— Воды! — крикнул парень, торопливо подзывая своего товарища.

Курчавый паренек в нерешительности посмотрел по сторонам.

— Воды? — пробормотал он. — Конечно, воды надо бы.

— В банк сбегай, — сказал инкассатор, радуясь возможности чем-нибудь помочь.

Паренек побежал в банк.

Девушка полулежала, касаясь головой края верхней ступеньки, и парню в кожаном фартуке видно было ее запрокинутое горло; казалось, это нежное тело обречено на заклание.

Глаза девушки были закрыты, в лице ни кровинки, она едва дышала. Ноги ее свисали со ступенек, упираясь высокими каблуками в тротуар. Спустившаяся петля на чулке была затянута толстой коричневой ниткой.

Худенькая женщина, склонившись над девушкой, смотрела ей в лицо с острой жалостью.

На противоположном тротуаре столпился народ. Толпа стояла молчаливая, сосредоточенная. Некоторые перешептывались, склоняясь друг к другу, остальные пристально смотрели на девушку, не говоря ни слова.

На тротуаре перед банком людей собралось еще больше. Мальчишка с велосипедом остановился и, не слезая с седла, опустил одну ногу на тротуар. Он жевал резинку и не сводил глаз с девушки. Его охватило приятное возбуждение. Шутка ли! Работа рассыльного такая скучная и неинтересная, а тут настоящая жизнь.

Возле мальчишки стоял тучный мужчина с трубкой в зубах. У него был вид философа, нашедшего подтверждение какой-то мысли, давно созревшей в его мозгу.

Чиркнув спичкой, он поднес ее к трубке и продолжал наблюдать за девушкой поверх огонька. Потом вынул трубку изо рта и выпустил струйку дыма, растаявшую над головами. Обращаясь к толпе, он глубокомысленно изрек:

— Всегда одна и та же история. Не раз видал.

Никто не обратил на него внимания, только мальчишка на велосипеде вдруг с интересом взглянул в его сторону, в своей неопытности жадно ловя слова, которые просветили и вразумили бы его.