Александр Новгородцев - Анимация от Алекса до Я, или Всё включено

— Алекс?! Ха-ха. Сэн?

Мусти в очередной раз удивился моей наглости и везению. В его глазах я уже выглядел если не ахейским богом Дионисом, то уж не меньшей фигурой, чем герой Илиады — Одиссей.

— Audaces fortuna juvat, — для Мусти пришлось перевести эту древнюю аксиому — «смелым судьба помогает».

Что меня спасло в ту ночь: отсутствие окна и особенность дверного проёма, который сложно обнаружить, даже зная о его существовании, магическая мантра или недостаточная дисциплинированность охранников, для проформы разбудивших только Мустафу. Таким образом сочтя, что статистическая выборка произведена, удалившихся с докладом по профилактическому пресечению преступности.

Я подозревал, кто слил информацию, завидя хмурого Боба, выглядевшего как гадюка, промахнувшаяся с укусом и вогнавшая клыки в несъедобный муляж кролика.

Но через пару дней Бобу удалось отыграться. Столько времени ему понадобилось, чтобы убедить ночного менеджера в бесполезности отправки патруля с проверкой и обыском анимационного жилища. Изворотливый и ушлый до неприличия Алекс, только притворяющийся дисциплинированным работником, скрывая под маской фитнес-трудоголика и весёлого парня демоническую сущность Азраэля, сумеет выкрутиться, облапошить какое-угодно количество верблюжьих сынов и вылезет сухим из бочки мазута. В доказательство моей подлинной потусторонней сущности и двуличности Боб приводил неопровержимые доказательства. Ни один человек не может столько работать днём, вести 4 активити, требующих полной отдачи, зажигать с гостями в антракте, а после работы ещё играть в волейбол bene placito — по доброй воле, потому что нравится и вдобавок плавать в море по этой же причине, а вечером дурачиться на сцене и зажигать на танцполе. И при этом успевать соблазнять девушек и гулять по ночам.

Ночной менеджер был согласен с доводами, что обычному человеку такое не под силу, и стандартные методы не помогут в борьбе со злостным нарушителем 2-го правила. К чести найт-менеджера я замечу, что он верил только фактам, проверенным собственными глазами или глазами верных ему верблюжьих сынов. То есть, если он воочию видел преступника, не успевшего скрыться, как к примеру Егор, то приговор тут же приводился в исполнение. Но слухам он не верил, тем более от мистера Боба Шакалыча. Из других проверенных источников я слышал, что ряд менеджеров, в том числе сам мистер Тайяр, считали, что Алекс зарабатывает для Розы хорошую репутацию, оставляя у туристов положительное впечатление от отдыха, что является немаловажным звеном курортного бизнеса. Так и было, часть туристов успевала приехать по два раза за сезон, и после заселения они отыскивали меня.

— Алекс, привет! Узнаёшь? А это мы! Здорово, да!?

Лица я естественно узнавал сразу, но с имена выходила неувязка, они тяжело всплывали, путаясь на языке от переизбытка схожих.

— О нет, только не это, — притворно махал я руками, делая вид, что собираюсь убежать. — Опять вы! Как снег на голову. Ну разве ж так можно! Где ж это видано? Мы же вас приняли, накормили, напоили, отдыхать заставили, загаром покрыли, самолёт до дома отправили. Думали всё, избавились, вздохнули свободно. Ан нет. Вы только посмотрите? Опять здесь, голубчики, и что прикажете с вами делать? Э-э-эх, ладно, расписание-то не забыли хоть. Ну, во сколько аквааэробика?

А сам думаю, да как их зовут. Вроде бы в середине мая здесь были. Как же, как же, не помню… надо у Мусти спросить.

Поэтому часть правления отеля лояльно относилась к моим мужским потребностям, но тем не менее позволить брать с меня пример другим работникам было недопустимо. Таким образом, в моей комнате появился второй квартирант — Экмек. Такой наивный ход изрядно позабавил меня, Мустафу и Марио. Внедрённый казачок для слежения за моей ночной деятельностью, а заодно и за соседним номером, оказался мужчиной, недавно переступившим пенсионный рубеж. Почему для такой опасной миссии выбрали не самую подходящую кандидатуру, неизвестно. Скорее всего, потому, что руку к этому делу приложил Боб, не наделённый даром стратега, а может более молодого побоялись внедрить из опасения, что он заразится дурным примером, вступит в преступный сговор с Алексом-шайтаном и тем самым будет потерян в качестве Штирлица, действующего в стане врага.

Казачок числился кем-то вроде технического менеджера, но имел невинную провинность, в виде желания — через месяц покинуть службу в Роуз Отель и отправиться в родной город. Руководство его отпускало, но с условием, что он выполнит напоследок секретную миссию по разоблачению Алекса. Я даже не стал интересовался у Боба Бобовича, какое есть научно-кулуарное объяснение появлению ложного аниматора, которого мы с Мусти назвали дедушка-аниматор, в нашем «дворце». Всё было выражено на его непривычно сияющей физиономии от такой грандиозной придумки, способной часами смешить кур. Пусть его. Хоть ненадолго, но походит довольным, считая себя непревзойдённым хитрецом и мастером-интриганом восьмого дана.

Дедушка аниматор Экмек и выглядел подобающе возрасту. Регалии в качестве залысин, дряблого животика, скованности суставов и старческого кряхтения были при нём. Но характер у него был добрый, безобидный. Этакий философ-садовник. Отнюдь не сварливый брюзга или состарившийся циник, норовящий читать проповеди и давать моральные наставления молодым. Скромный, в меру общительный и вежливый, он сам стеснялся своей роли в качестве вынужденного сожителя, и дал понять, что его присутствие носит чисто формальный характер, только по необходимости, из-за чьей то самодурской затеи, и каких-либо препон он создавать не намерен, так как сам когда-то был юн и считает, что если есть возможность — надо брать от жизни всё. Он любил в лучах предзакатного солнца, сидя на импровизированной террасе в одном из старых кресел, предварительно обезопасив себя от нежданного укола пружиной из глубины подложенной подушкой, наслаждаться курением трубки. Обозревая морской простор, он подрёмывал, а транзисторный приёмник, тоже пенсионного возраста, негромко вещал, устроившись на коленях дедули.

— Алекс, насыл сын? — тепло, почти по-родственному приветствовал он меня, когда я возвращался после вечернего заплыва.

— Хер шей йолунда, Экмек, — бодро отвечал я ему, показывая большой палец верх.

— Алекс гючлю, — говорил он, показывая на мышцы. («гючлю» — сильный (тур.))

— Экмек — акыллы, — делал я ответный комплимент его жизненному опыту, показывая на голову. (акыллы — умный (тур.))

Мне было жаль Экмека, незаслуженно для человека его выслуги, возраста и мировоззрения, отправленного в эту лачугу должностным шантажом, вести шпионские репортажи о русском аниматоре. Впрочем, неудобств, присутствие его персоны в пляжном сарае, кроме лёгкого храпа, не составляло, так как ночи уже становились вполне пригодными для сна под открытым небом. Я брал с собой свёртки одеял для себя и барышни и отправлялся на дальний пляж. Звёздная таинственность ночи, с занятиями любовью или без оных, протекающая за неспешной беседой о тонких материях, загадках вселенной под единым глубинным оком космоса, придавала свиданиям утончённый налёт забытых строк магической поэзии, будоражащую внутреннее естество почище чем скрип кроватных пружин. Выспавшись на песке под тёплым женским боком, я возвращался уже под утро, когда Экмек сладко посапывал и досматривал последние картины сновидений.