Имоджен Эдвардс-Джонс - Пляжный Вавилон

— Неужели мы дождались управляющего? — язвительно интересуется глава семьи, наблюдая, как я спешу к нему по песку. — Рад встретиться наконец-то.

Он идет навстречу мне и неожиданно заключает в медвежьи объятия. Я чувствую запах алкогольного перегара, несвежего тела и съеденной в самолете пищи.

— Вижу, у вас возникли какие-то проблемы, — начинаю я разговор, одновременно хлопая гостя по влажной спине.

— Ваши люди… — переходит к делу приезжий.

— …подверглись неспровоцированному нападению с применением физической силы, — не даю я ему продолжить жалобу. — Поэтому я нашел для вас неплохой номер в отеле «Времена года», куда можно переехать сразу после обеда.

Тирада мужчины повисает в воздухе, но лишь на секунду.

— Если вы нас переселите, я подам в суд, — быстро реагирует он.

— За что?

— Гм… — Гость задумывается. — К сожалению для вас, я адвокат… За нарушение условий контракта.

— И он выиграет дело, — вступает в разговор старший сын, парень на вид настоящий тевтон.

— И сделаю все на высшем уровне, — добавляет отец семейства, хотя интонация у него какая-то неубедительная.

Через стеклянную дверь замечаю его супругу. Она лежит на кровати неподвижно, словно жертва состоявшейся битвы, и, кажется, ничто в этом мире ее уже не беспокоит. В таком состоянии предлагать еще один перелет вряд ли разумно. Рядом с матерью уставилась в программу телевизионных новостей дочь. Должен признаться, внезапно во мне появляется чувство сострадания к этой семье. Мне знакомо чувство, когда тело почти готово отпустить душу на волю. Со мной такое бывает почти каждое утро.

— Пожалуйста, не переселяйте нас сегодня, — нарушает молчание отец, меняя тактику. — Я думаю, мы просто не в состоянии… — Он умолкает, очевидно, не в силах продолжать.

— Послушайте. Все дело в том, что мои сотрудники решили вас не обслуживать из-за допущенного вами рукоприкладства.

— Не мной. Это жена, — уточняет глава семейства.

— Допущенного вашей женой. — Я улыбаюсь, думая о бойцовских качествах ныне обессиленной женщины. — Тогда сделаем так. Вы пишете письмо с извинениями в адрес пострадавших сотрудников и просите прощения у каждого из них персонально. После этого можете остаться. Однако в случае малейшего проявления подобного хулиганства я вас немедленно отправляю с острова.

— Согласен. — Немец без промедления протягивает мне горячую мясистую ладонь.

— Значит, жду ваших извинений к обеду.

— Конечно, — бросает глава семейства, направляясь на виллу. Ему предстоит нелегкий разговор с супругой.

По пути на утреннее собрание решаю завернуть в спа-салон, чтобы захватить с собой Джерри и вообще проверить, что там происходит. Как правило, уже через полчаса после подъема, узнав об ухудшении погоды на острове, отдыхающие делают одно из двух. Они заказывают завтрак в номер и ложатся досыпать — или же делают заказ на спа-процедуры. Такие действия не только предсказуемые, но и неправильные. Создается впечатление, что вместе с солнцем у людей исчезает способность к инициативе. Я уже сбился со счета, сколько раз мне звонили скучающие гости с вопросом, чем бы им заняться. Нерешительность звучит даже в голосе: говорят они медленно, протяжно, то и дело зевая. У меня наготове целый комплект подходящих к случаю советов. «Почитайте книгу», «Посмотрите фильм», «Примите ванну». Но нельзя забывать, что большинство этих людей в основной жизни чертовски заняты и скучать им там некогда. Они вкалывают не покладая рук, чтобы иметь возможность отправиться на отдых в такое место, как наш остров. Но вот они здесь и не имеют понятия, как же нужно отдыхать.

Когда я вхожу в спа-салон, Джерри выглядит взволнованной, она даже вспотела. Белый медицинский халат ей тесен. Телефон салона буквально разрывается от звонков.

— Да, сэр, я знаю, что ужасная, — произносит она в трубку. — Если кто-то откажется от процедуры, мы вам немедленно перезвоним. Не сомневайтесь… Конечно, вы — первый в списке. — Вешает трубку. Телефон тут же взрывается вновь. — Извини, — шепчет Джерри. — Доброе утро. Чем могу помочь?

Бедная Джерри, я должен ее похвалить. Спа-салон — это наш передний край обороны. Именно здесь возникают самые дерьмовые истории. Ни на что так не сыплются жалобы, как на обслуживание в спа. Но именно это заведение приносит нам и основной доход. Проблема в том, что у каждого человека собственное понимание хорошего массажа. Одни любят жесткий, другие помягче, некоторые не возражают, если массаж делают мужчины. Есть и такие, например арабы, кто шумно возмущается, если к ним приходит делать массаж парень. Как будто под сомнение поставлена их сексуальная ориентация. Такое же разнообразие вкусов мы наблюдаем и в отношении сауны и степени жара в парилке. Русским подавай не менее ста пятнадцати градусов. Всем остальным достаточно и восьмидесяти пяти. Что делаем мы? Устанавливаем регулятор на девяносто пяти градусах — довольных нет.

И вновь приходится повторять старую истину — есть немало людей, кому никогда и ни за что не угодишь. Они кричат и визжат, если сорвано время начала процедуры. Точно так же они переходят на крик и визг, если их упрекнуть, что опоздали на процедуру. И что противнее всего, если даже отбросить в сторону плохую погоду, люди такого типа почему-то приходят к тебе все одновременно. Буквально каждому массаж нужен между четырьмя и восемью часами вечера. Утром массаж никому не нужен. Гости требуют вечерний массаж обязательно до ужина. В итоге мы испытываем колоссальное давление по поводу расписаний вечерних процедур. Русские обычно все заказывают заранее, часто еще до прибытия на остров. Зато потом недовольны, когда им выписывают штраф за отказ от забронированной услуги. Среди новобрачных популярны парные массажные процедуры. Наши ребята-массажисты особенно большое удовольствие получают, когда на массаж являются шведские пары.

Подобно излюбленной температуре в сауне, от национальности гостей зависят и размеры чаевых. Арабы и русские в этом почти одинаковы: они могут либо бросить целую тысячу долларов за один сеанс массажа, либо не дают ни цента. Британцы ведут себя стандартно и, согласно традиции, набавляют к стоимости любой услуги от десяти до пятнадцати процентов. Но сущий кошмар с японцами. Эти неизменно дают на чай ровно один доллар. Поэтому наши специалисты часто устраивают жеребьевку — тянут соломинки на то, кому выпадет делать массаж очередному узкоглазому скупердяю. Ладно, это у нас шутка такая.

Шутка и то, что Джерри сегодня испытывает необычно высокую нагрузку.

— Дерьмо собачье! — бросает она, повесив трубку. — Увольняйте меня отсюда.

Мы с Джерри шлепаем по грязи, под дождем, спеша вскочить в багги, и потом едем вместе мимо уже набитого посетителями спортзала на утреннее совещание.