Хидэо Фурукава - Белка, голос!

После высадки на остров американцы поручили перевод этих документов информационному отделу при десантных частях. По многочисленным записям стало ясно, что Эксплоужен изначально была боевой собакой американской армии, взятой в плен японскими войсками на острове Киска. «Служила на радиостанции, была конфискована у военнопленного офицера высшего состава американской армии, кличка Эксплоужен». Эта информация была подтверждена силами обороны Аляски, подведомственными 13-му военно-морскому флоту.

Так Эксплоужен вновь стала собакой с американским гражданством.

А что же остальные псы? Они все стали собственностью американской армии. Их кормили, за ними ухаживали. Но они не получили статуса боевых псов вместе с американским гражданством. Пятеро щенков были питомцами гарнизонных войск, но не боевыми собаками, овчарка Macao и хоккайдский пёс Кита хоть и были боевыми собаками, но имели японское происхождение, таким образом, были «военнопленными».

Однако ничего плохого в этом не было.

Они не восприняли призыва из «Кодекса поведения в бою», выпущенного военным министром Хидэки Тодзё: «Солдат не должен пережить позора, сдавшись в плен живым». Macao и Кита не довелось испытать позора. Оба пса, Macao и Кита, наблюдая, как на английские команды реагирует Эксплоужен, всего за неделю-другую запомнили те же действия и почти точно стали реагировать на команды солдат гарнизона острова Киска. Они пришлись всем по душе. Их не подвергали оскорблениям, а приняли к себе.

И вот десятого февраля 1944 года на острове осталось семь собак. Вместе с отрядом, который прослужил полгода в качестве гарнизонных войск острова Киска и теперь менял место дислокации, они погрузились на транспортное судно, вошедшее в залив острова Киска.

Век войн — век боевых псов — двадцатый век. Псы убивали на войне, псов убивали на войне. Псы похищали, псов похищали. Часто их захватывали прямо на передовой. Пройдя военную дрессировку, псы, в развитие и улучшение породы которых было вложено много сил, оказались важным секретным оружием. В 1910-х годах Германия собирала по всей территории оккупированной Бельгии собак породы мастифф, которые могли тянуть тяжёлые грузы. Ведь таких собак в Германии не было. На восточном и западном фронтах армии великих европейских держав выкрадывали собак тех пород, которых не было в собственных армиях. В 1940-х годах, во время Второй мировой войны, ситуация осталась прежней. Например, передовая в вопросе разведения собак Германия к моменту капитуляции Франции похитила почти всех французских боевых псов.

Семь псов с острова Киска были перевезены на Большую землю. Два пса — захваченные на передовой «пленные» и остальные пятеро — «кандидаты» на прохождение дрессировки. К щенкам большой интерес проявили инструкторы из морской пехоты. Ведь это было второе поколение псов, рождённых от чистокровной овчарки американского происхождения Эксплоужен и чистокровной овчарки Macao, выдрессированной японской стороной, успехи в дрессировке которой уже никто не отрицал. Чтобы убедиться в том, насколько качественными получились щенки, требовалось перевезти их на Большую землю.

При благоприятном раскладе псы могли пройти дрессировку на базе морской пехоты и получить американское гражданство.

И они больше не будут ни «заключёнными», ни «кандидатами».

Для семи псов, помещённых на транспортное судно, не приготовили ни специальной каюты, ни подстилки для сна.

Их пристегнули цепями к корабельному мостику. К тому моменту щенкам было без малого четыре месяца, они были очень напуганы. Разумеется, никто не обращал внимания на чувства собак, и транспортное судно двинулось в путь. Сначала всех псов посадили на одно судно, направлявшееся в порт Датч-Харбор на острове Уналашка. Расстояние более семисот километров.

Судно отправилось в путь, через четыре километра оно вышло из гавани Киска, и все семь псов навеки попрощались с этим местом.

Псов начала одолевать морская болезнь.

Судно следовало вдоль дуги Алеутских островов, продвигаясь всё дальше на восток. Корабли раскачивает и на западе, и на востоке, и на юге, и на севере. Алеутские острова продолжали мучить собак. Всего в десяти метрах над поверхностью моря висели облака, жестокий ветер со снегом хлестал по бортам. Погода резко менялась, вновь и вновь. Сначала щенки были подавлены. Их рвало, они дрожали, в зрачках была пустота. Кита, единственный хоккайдский пёс среди семерых, чувствовал себя всё хуже и хуже. Лишь Macao невозмутимо переносил дорогу. Он помнил, как приехал на Алеутские острова. Его посадили на такое же транспортное судно или эсминец, а потом в качестве солдата гарнизона Хоккай Северной армии он приехал сюда из далёкой бухты Муцу. Воспоминания помогали ему. Разумеется, и у Кита должны были быть такие же воспоминания, но от них не было никакого толку.

Кита страдал.

Люди на мостике наблюдали за тем, как подавлен Кита суровым морским путешествием к острову Уналашка.

Депрессия. Поддавшись ей, собака теряет желание жить.

Люди считали, что всему виной морская болезнь. Ведь солдаты, которых перебрасывали в другие места на том же корабле, блевали, стонали, измазавшись в своей и чужой блевотине и дерьме. Однако такое предположение было ошибочным. Кита, конечно же, страдал от морской болезни. Но до такого плохого состояния Кита довела не только морская болезнь. Всё это из-за вакцины против бешенства, которую вкололи ему на острове Киска накануне отъезда. Как только в силу вступил план по перемещению собак на Большую землю, было приказано ввести им всем вакцину. Её доставила группа снабжения из состава Военно-Воздушных сил. Проблема была не в самой вакцине. Это была уже третья прививка. Предыдущую ему сделали совсем недавно, накануне приезда на остров Киска-Наруками в качестве пса Военно-Морского флота. Проявились побочные эффекты.

Передозировка. У Кита поднялась температура, его охватило чувство апатии. Кита не мог контролировать свой аппетит, Кита страдал. Кита был подавлен, но его состояние приняли за болезнь. Прибыв в порт Датч-Харбор на Уналашке, Кита сошёл на берег вместе с остальными шестью псами, но его не передали Алеутскому гарнизонному отряду морской пехоты. «Он никуда не годится. Его не следует перевозить на Большую землю» — такой был вынесен вердикт, и Кита отделили от других шести псов.

Кита остался на острове Уналашка, так и не увидев, как остальных передали прикомандированному отряду Датч-Харбора, а затем переправили на военную базу Кэмп-Лежун в Северной Каролине.

Его оставили на Алеутских островах.

Он не шёл на поправку — болел, а его состояние приняли за депрессию. Он не проявлял активности. Но никто не собирался умерщвлять пса. Его привязали рядом с портовым складом, как обычного сторожевого пса.