Стив Дьюно - Собака, которая спустилась с холма. Незабываемая история Лу, лучшего друга и героя

— Двадцать пять секунд ровно.

Зал взорвался аплодисментами. Лу зафыркал и стал крутиться на месте, словно желая сказать: «Ну, давай!»

— Ты самый лучший, — шепнул я ему, как делал всегда, выпуская его на трассу. Секундомер я вручил хозяину джек-рассела, а сам подвел Лу к старту, усадил, как положено, и сам встал рядом с ним. У Лу по лапам пробежала дрожь, он был натянут, как струна, а морда приобрела хищное, почти волчье выражение. В какой-то момент я мог бы поклясться, он очень недобро покосился в сторону инженера и его пса.

— Внимание… марш!

Лу вылетел на трассу, как ракета. Первый барьер, затем он пролетел нал горкой, едва касаясь ее лапами, и дальше один прыжок за другим. Высокий прыжок, туннель, затем прыжок через шину.

— Бэтман! — восторженно закричал сынишка хозяина борзой.

Я сам с трудом мог устоять на месте, когда Лу преодолевал слалом, ведь это была его ахиллесова пята. Но он подсмотрел, как проходит ее колли, вихляя всем телом, работая вразнобой передними и задними лапами, так что создавалось впечатление, будто собака бежит в две стороны одновременно, и у него получилось! Лу взял эту преграду, как герой, а потом бросился на стенку, его любимый снаряд.

Перескочив стенку, он взял горку. Вверх, потом вниз, безупречно, и дальше – прыжок через кольцо. Его он пролетел насквозь и устремился к столу, где собаке положено сделать стойку.

— Семнадцать секунд! — закричал хозяин джек-рассела.

Я видел, как Лу, не снижая темпа, вскинул голову, обозревая остаток трассы. Очень в его стиле.

— Давай! — завопил я что есть мочи. — Приятель, жми!

Лу взлетел на стол орлом. Я видел его в полете, он вытянулся всем телом, улыбаясь, с сияющими глазами, мышцы перекатывались под шкурой, и он едва заметно скосил взгляд в мою сторону. Я почти мог бы протянуть руку и коснуться его, когда, преодолев стол, он устремился к качелям и двум последним барьерам. Я помню, какую гордость я ощущал в тот момент.

Лу протанцевал по качелям и срезал угол на пути к барьеру, установленному под прямым углом друг к другу. В том месте, где колли поскользнулся, Лу исполнил свой коронный трюк и зацепился когтями за мат, накренившись всем телом, как гоночный мотоцикл. Мат затрещал, но выдержал.

Предпоследний барьер. Прыжок, пробежка, разворот, и полет над последней преградой, финишная прямая – и вот он уже кинулся ко мне в объятия.

Сердце у Лу колотилось, как бешеное. Я поднял его на руки, уткнулся носом в шею. Все не сводили глаз с хозяина терьера.

— Двадцать четыре целых, пять десятых секунды! — объявил он.

Лу бросился обратно на трассу, перескочил через барьер, затем заплясал на мостике. Остальные собаки присоединились к нему, а ко мне подошел хозяин колли.

— Требую проверки на запрещенные препараты, — засмеялся он. Его пес тоже радостно скакал вместе с остальными.

— Да ладно, просто кормите мясом своего тощего овцевода!

Эти соревнования были совершенно неофициальными. Наверняка, многие «профессиональные» участники гонок аджилити с легкостью побили бы результат Лу. Но в тот день он всем доказал, чего он стоит, даже этой хитрой и гибкой пастушьей собаке.

Вечером я зашел на рынок и купил большой кусок вырезки, слегка поджарил дома на гриле и вынес Лу.

Он удивленно воззрился на меня.

— Ваш трофей, сэр, — провозгласил я торжественно, переложил мясо ему в миску и поставил перед ним. Все еще недоумевая, Лу не стал терять времени даром.

— Завтра у нас урок для детсадовцев, — заявила мне Колин, отрабатывая «апорт» со своим ирландским спаниелем. — Команды, основы дрессировки, основные правила поведения с собаками для детей и учителей. Ничего сложного.

— Лу любит детей.

— Поэтому ты и будешь вести это занятие.

— Только я?

— Вы с Лу, Трейси со своим питбулем и Нэнси с ретривером. Главное, развлекайте их.

— Всегда рад стараться.

— Одна шутка в минуту.

Лу всегда дарил детям безграничную любовь и терпение. Он позволял им трогать, гладить себя, заглядывать в глаза, висеть на шее – все, чего им захочется. Он понимал, что они человеческие щенки и с ними нужно проявлять понимание. И точно так же как со временем он стал идеальным наставником для запуганных и агрессивных собак, Лу научился помогать детишкам преодолевать свой страх перед крупными псами.

Заходя в класс один за другим, держась за руки, малыши сразу видели этого красавца с черно-подпалой шерстью, лежавшего на мостике на другом конце зала. Одни сразу принимались охать и ахать, другие замирали молча, с широко раскрытыми глазами.

В свои неполных три года Лу заматерел, у него была мощная грудь, сильные лапы, мощные плечи, он напоминал уменьшенную копию своего отца-ротвейлера, которого в последний раз я видел у обочины дороги грызущим оленью голову. У Лу также раздалась голова и шея, он стал лобастым, как ротвейлер, но нос был более длинным и утонченным, как у немецкой овчарки. Он выглядел совершенно сногсшибательно.

Учительница познакомила меня с детишками, которые хлопали в ладоши и вертелись на стульях. Не успел я начать, как самый смелый вскочил с места:

— А у меня есть собака!

— И как ее зовут?

— Руди!

— Он хороший пес?

— Да, только какает у меня в шкафу!

Дети засмеялись, но тут же затихли, как только Лу, по моему знаку, исполнил команду «сидеть».

— Как вы это сделали? — удивилась краснощекая блондиночка, сидевшая у стены.

— Это мой пес. Его зовут Лу. Он знает язык жестов – смотрите.

Я движением руки уложил его, усадил, потом велел повернуться налево и направо, прямо на мостике. Дети оживились. Я дал Лу команду «голос», подняв левый кулак.

— Рафф! — гавкнул он. Лу лаял так громко только по моей команде, или если случалось что-то плохое. Звук разнесся по всему залу.

— Ого! — воскликнул маленький хозяин какающей собаки.

Я подозвал Лу к себе и усадил рядом, дал команду «место» и отошел поближе к детям.

— Что ты хочешь, чтобы Лу сделал? — спросил я у застенчивой девчушки с рыжими хвостиками и сопливым носом. Она ерзала на стуле и взирала на Лу, словно он был персонажем из сказки.

— Пусть он помашет.

Я дал ему знак. Он поднял правую лапу и помахал, а затем звучно фыркнул. Дети засмеялись. Девочка улыбнулась и уткнулась мне в рукав.

— А ты? — спросил я первого мальчика.

— Пусть опять на эту доску залезет! — Все, что он говорил, заканчивалось восклицательным знаком.

Я указал на горку.

— Лу, ап! — Он потрусил к снаряду, забежал на мостик, прошелся, перепрыгнул оттуда на горку и застыл, как покоритель вселенной.

— Я люблю Луи! — закричал мальчуган веснушчатой девочке, сидевшей рядом с ним.

— Я тоже! — парировала она.

И остальные принялись повторять: