Ольга Кай - Загадать желание

– Это не враги, – успокоил он колдунов.

Вода в кружке грелась. Только бы быстрее закипела – вдруг раненые не доживут? Я поднялась с корточек и провела ладонью по глазам: наверное, усталость и пережитый страх давали о себе знать, но среди скачущих к нам раславцев я совершенно отчетливо видела Леона.

Сын воеводы раславского, Леопольд Алексеевич, подъехал первым. Я все еще пыталась понять, кажется мне, или это действительно он, а Леон, соскочив с лошади, уже жал руку Горыныча. А потом, улыбнувшись, обнял Ариса.

– Как же я рад тебя видеть!..

Он подошел ко мне и тоже обнял. Тепло и очень осторожно, как обнимают подругу любимой или чужую девушку. Не так давно я бы многое отдала за его объятия… А теперь, совсем некстати смутившись, не могла посмотреть в лицо ни ему, ни Горынычу.

Несколько молодых ребят, приехавших вместе с ним, приблизились к раненым, спросили, нужна ли помощь.

– Вон, она лекарство готовит, – одна из женщин указала на меня.

Тем временем, вода закипела. Я хотела достать из рюкзака припасенные в аптечке листочки, но Арис остановил:

– У меня есть, – и протянул мне пару зеленых листков. – Свои оставь. Мало ли, вдруг пригодятся.

И все-таки мне пришлось забраться в свои запасы и приготовить отвар для одного из раславских воинов, которого тяжело ранили в этой быстрой схватке, и для рыжей девушки-колдуньи, которая, хоть и не была ранена серьезно, потеряла много крови. Мужчины, выпив чудотворный напиток, почти сразу почувствовали себя лучше, их раны затягивались буквально на глазах. Счастливые жены утешали, как могли, вдову, которая тихо плакала над телом одного из охотников. Сочувствие было искренним, но в голосах и взглядах мне нетрудно было распознать все ту же радость: ведь и они могли погибнуть и потерять близких, но судьба распорядилась иначе…

Пока я готовила отвары, Леон с Горынычем разговаривали, отойдя в сторону от остальных. Арис часто оборачивался, словно проверял – тут ли я… Потом они подошли к колдунам.

– Вы знаете, что случилось в том поселке? – Леон указал на окруженную тенями-призраками деревню.

Люди молча переглядывались. Мужчина – один из тех, кто пил отвар Осинкиных листьев, – приподнялся, опираясь на ружье.

– Там… там погибло много людей. Наверное…

– Колдуны? – переспросил Леон и поправился: – Я хотел сказать – тоже ваши, из Солончака?

Мужчина кивнул.

– Мы пришли туда вчера днем. Где-то… кажется, более ста человек. Все семьи с нашей улицы и еще много незнакомых и приезжих прибилось по дороге. Там никого не было, а кое-где остались и вещи, и еда. Мы решили там задержаться, потому что все равно не знали, где мы и куда идти, – он немного помолчал, восстанавливая дыхание, успокаивающе погладил руку сидевшей рядом женщины. – Вечером на нас напали. Прискакал большой отряд, вооруженный до зубов. Мы пробовали отстреливаться, но ружья были только у некоторых. Нам вот повезло сбежать оттуда… Судя по тому, что я успел увидеть, вряд ли там кто-то выжил.

Заброшенный поселок, окруженный движущимися тенями, из-за них и сам казался призрачным, потусторонним. Раславцы молча смотрели на очертания домов. Тишину нарушало лишь всхлипывание ребенка, который никак не мог успокоиться. И потому неожиданно громким показался голос Ариса:

– Я схожу туда.

Леон пристально посмотрел на него.

– Ты… уверен?

Горыныч кивнул.

– Только факел возьму.

– Хорошо, – Леон задумчиво нахмурился. Затея ему не нравилась, но отговаривать друга он не собирался. – Я отправлю с тобой двух человек. Приведете пару возов, если найдете.

Я тоже не стала отговаривать Ариса, потому что знала: услышав о приезжих, он подумал о сестре… и теперь никуда не поедет, не убедившись, что ее нет среди погибших в этой злополучной деревне. Спросила только:

– Это не опасно?

Он покачал головой. Притянул меня к себе и легонько коснулся губами моего лба.

Они ушли втроем: Арис со свежими повязками на плече и запястье, худощавый, похожий на цыгана паренек по имени Костя, и Юрий – высокий воин-богатырь с пшеничного цвета пушистыми усами. На подходе к поселению зажгли факелы. Призрачные тени вились вокруг людских силуэтов, норовя схватить, поглотить, но тут же шарахались от огня. Скоро три одинокие фигуры, размытые пеленой серых теней, скрылись за постройками, но мы с Леоном еще долго молча глядели им вслед. Я услышала, как сын воеводы вздохнул, и тогда лишь решилась посмотреть ему в лицо.

– Алина в лагере? Как она?

– Все в порядке, – он слабо улыбнулся. – Хорошо, что я вас нашел…

– Да, хорошо, – согласилась я: – Арис тебе сказал?

– О чем?

– Как мы сходили в Пустошь.

– Он сказал, что вы ничего не нашли.

– Да, правда… Вы ждали других новостей, да?

Леон обернулся, посмотрел мне в глаза и устало кивнул:

– Да, – а потом: – Женя, скажи, зачем он туда пошел?

Скрывать не было смысла.

– Он ищет сестру.

– Сестру? – брови Леона приподнялись. – Как, она здесь?..

Теперь он снова смотрел на деревню, куда ушел Арис, и, как и я, надеялся, что там Горыныч своей сестры не найдет.

Небо потемнело и казалось низким. То и дело срывались с туч одинокие капли, но дождь так и не начался. Сначала я рассказывала колдунам о том мире, в который они попали, Леон помогал мне, изредка вставляя фразы в наш разговор. Но время шло, и скоро я уже не могла ни разговаривать, ни делать что-либо еще… только ждать. Злосчастный поселок и сам казался серой тучей, спустившейся на землю и лежащей посреди луга. Туча эта жила своей странной, чуждой жизнью, и было невероятно, что люди могут не только войти туда, но и оттуда вернуться.

Прошел час или больше, когда показались смутные очертания двух повозок. Костя и Юрий вышли из теней, загасили факелы. Старенькие, покореженные возы, которые они с трудом тащили за собой, качались и грозились вот-вот развалиться. Юрий был бледен, словно сметана, а смуглая Костина кожа казалась пепельно-серой в рассеянном свете пасмурного дня, и на пестрой цыганской рубашке капли упавшей с неба воды, расплываясь, были слишком похожи на кровь.

– Что там? – спросил Леон.

Юрий сглотнул и отвел взгляд, Костя молча покачал головой. Значит, правду сказали колдуны – живых не осталось.

– Где Арис? – я подошла, встала возле Леона.

– Он, – Костя обернулся, – сказал, придет позже.

– Как? Почему?..

«Почему вы его там оставили?» – чуть не закричала я, но Леон сказал раньше:

– Он нашел, кого искал?

Мужчины переглянулись.

– Он искал девушку – лет восемнадцати, с темными волосами, – сказал Костя, морщась, словно от яркого солнца, хотя небо по-прежнему сплошь застилали тучи. – Мы нашли четверых… А узнал он кого или нет – не знаю. Не сказал.