Хаим Граде - Цемах Атлас (ешива). Том первый

— Я брал деньги у мейсегольского раввина за оказание помощи в занятии должности валкеникского раввина? Я взял взятку?

— Я этого не говорил, — ответил реб Гирша, не поднимая глаз от тома Гемары, лежавшего на его стендере.

— Вы сказали, что поскольку просвещенцы сначала были против мейсегольского раввина, а теперь они за него, это знак того, что они взяли деньги, — заорал Эльцик Блох еще громче.

— Я этого не говорил. Я сказал, что поскольку мейсегольский раввин подходит свободомыслящим, то он не годится для богобоязненных, — снова спокойно, но громко ответил реб Гирша, чтобы окружающие обыватели хорошо его слышали.

Отзвук ссоры, произошедшей в синагоге с утра, раздался в доме резника за чолнтом. Чтец Торы Юдл-резник на этот раз читал хуже, чем обычно, и споткнулся во время чтения стиха «Тогда запел Моисей» [161] Первые слова «Песни на море», Шмот, 15:1. , когда все молящиеся стояли на ногах. Евреи принялись ему подсказывать, стучать по стендерам и кричать:

— Калека!

Юдл еще сильнее растерялся и начал делать еще больше ошибок — даже в словах, а не только в мелодии и в ударениях. Реб Липа-Йося наябедничал на зятя дочери: обыватели кричали, что если резник режет так же, как он читает Тору, то они едят трефное мясо. Где была его голова? Ведь даже мальчишки из хедера знают слова и ударения стиха «Тогда запел Моисей». Ведь этот текст читают каждое утро перед молитвой. Юдл от страха сопел за столом, как будто он еще на биме, оправдывался, говоря, что реб Гирша Гордон сбил его с толку. Когда он вчера вечером вел молитву, реб Гирша подгонял его, чтобы он не затягивал. Хана-Лея, смущенная и разозленная тем, что и глава ешивы уже видит, что ее муж — недотепа, раскричалась на него:

— Из-за того, что было вчера вечером, тебе надо было пугаться сегодня утром? Про тебя никто не говорил, что ты брал у мейсегольского раввина деньги.

Дети, сидевшие вокруг стола, тоже спорили. В честь Пятнадцатого швата им заблаговременно раздали кусочки жесткого плода рожкового дерева [162] Ту би-шват ( ивр. , пятнадцатое число месяца шват) — «Новый год деревьев», праздник, знаменующий начало весны в Земле Израиля, приходится на начало февраля. В соответствии с традицией, в этот день принято есть плоды Земли Израиля. В прошлом в этом качестве обычно выступали сухие плоды рожкового дерева, способные сохраняться длительное время. Плоды, созревающие после этой даты, при отчислении десятины считаются урожаем следующего года. . Каждому из них казалось, что другой получил кусочек побольше. Чтобы утихомирить детей, дед рассказал им, что есть заповедь кормить в нынешнюю субботу птиц. Внуки выбежали во двор дома с хлебными крошками в руках, мужчины остались еще посидеть за столом, а младшая дочь резника пригласила жену директора ешивы в комнату. Они пили там вдвоем чай, ели фрукты и болтали. Слава рассказывала о своих братьях, а Роня — о своих подругах. Вдруг она покраснела и сказала по-детски искренне:

— Переезжайте к нам. У меня две большие комнаты. Одну я могу отдать.

Жена директора ешивы обрадовалась, как будто этот план ей очень понравился.

— А вам не будет тесно? Ведь ваш муж скоро возвращается, не так ли?

Роня улыбнулась жалко и виновато и ответила, что ее муж приезжает домой только на праздники.

Обе женщины видели через окно, как мужчины выходили их дома на дорогу, ведущую к синагоге. Старый реб Липа-Йося топтал снег меленькими шажками, Юдл лениво брел вслед за ним, реб Менахем-Мендл ежился в своем пальтишке. Только Цемах, в широкой раввинской шляпе и в длинном черном пальто, казался выше заснеженных местечковых домишек. Слава смотрела ему вслед с влажным блеском в глазах. «Его жена сильно любит его, гордится им», — подумала Роня, и ей захотелось полюбить Славу, чтобы не возненавидеть ее. Ее Азриэл — тоже высокий, широкоплечий, но только с рыжей бородой. Азриэл не принес бы в дом мальчика, заснувшего над томом Гемары. Его не волнует даже, что он не видит своих собственных детей по полгода.

— Знаете, что мне пришло в голову? — взяла Слава Роню за руку. — Давайте пойдем послушаем нового раввина. Мне любопытно взглянуть на людей вашего местечка.

В длинном полутемном женском отделении синагоги с низким потолком стояли вдоль узких окошек несколько женщин. Раввин уже говорил, и женщины не заметили двух только что вошедших. Те пристроились у незанятого окошка и стали смотреть вниз, в мужское отделение синагоги. Точно напротив них, у восточной стены, стоял Цемах, опершись на стендер, и слушал, повернув голову к проповеднику. На скамье рядом с ним сидел реб Менахем-Мендл. Проповедника, стоявшего у орн-койдеша, не видно было из-за множества евреев, столпившихся на высокой биме, но отчетливо слышалась его напевная речь.

Мейсегольский раввин рассказывал, что благодаря тому, что праотец Авраам расколол полено, чтобы принести в жертву всесожжения своего единственного сына, колена Израилевы удостоились, чтобы для них расступилось Чермное море. Однако море не расступилось, пока евреи не вошли в воду глубже, чем по шею, чтобы они научились полагаться на Всевышнего. А когда сыны Израиля перешли море и запели песнь, дети тоже пели в чревах своих матерей, потому что все видели Шхину. Вот отсюда и происходит обычай кормить птиц в субботу Шира [163] Суббота, в которую в синагогах читают недельную главу Торы Бешалах («Когда отпустил»), называется Шабат Шира («суббота Песни»). , ибо все твари тогда пели вместе о чуде исхода из Египта. Другие говорят, что этот обычай был установлен, чтобы напоминать нам, что Бог, да будет благословенно Имя Его, кормил евреев в пустыне, как пернатых, которые повсюду находят для себя зернышки.

Через окошки женского отделения синагоги высовывались головы в париках и в старомодных шляпках, украшенных перьями. Они были похожи на птиц, рассевшихся на заборе. Однако раввин тут же перестал напевать и принялся произносить запутанный комментарий относительно Пятнадцатого швата. Дом Шамая утверждает, что Новый год деревьев — это первый день месяца шват, а Дом Гилеля [164] Дом Шамая и Дом Гилеля — две школы талмудических комментаторов, названные по именам их основателей, законоучителей Шамая и Гилеля, живших в I веке до н. э. упоминает такие слова, как «трума», «маасер-ришон» и «маасер-шейни» [165] Трума, маасер-ришон, маасер-шейни — наименование части заповедей, связанной с обработкой земли в Земле Израиля. . Женщины понимали все меньше. Торчащие из женского отделения синагоги головы начали втягиваться назад, как будто сидевшие на заборе птицы стали разлетаться, когда солнце скрылось за облаком.

Слава услыхала, как резкий, крикливый голос какого-то еврея на биме прервал раввина посреди речи. Когда еврей на биме замолчал, раввин у орн-койдеша ответил ему очень медленно. Он начал снова сначала. Он говорил, что на третий и на шестой год после субботнего года [166] Субботний год (шнат шмита — древнееврейск. ) — каждый седьмой год семилетнего цикла. В субботний год евреям запрещена обработка земли в Земле Израиля. отделяют «маасер-ришон» и «маасер-шейни». Еврей на биме снова перебил его: