Александр Годов - Бремя [litrpg]

Из головы не выходит вчерашний разговор с Верзилой в бане. Он говорил, у меня железная воля. Говорил, что лишь единицы смогли убить каменных стражей и вызвать сферы... Так ли это на самом деле? И зачем ему врать? Я посмотрел на собственные ладони -- мягкие, без единой мозоли.

Тяжело вздохнул. Вдруг почувствовал, что не хочу сидеть на месте. Не хочу спать, даже несмотря на полный живот. Не хочу! Есть у меня еще силы. Я не трус и не слабак! И докажу это! Большая дорога начинается с первого шага. Хватит жалеть себя! Я резко вскочил со скамьи, взглядом отыскал длинный деревянный брус возле колодца, взвалил себе на плечи.

-- Большая дорога начинается с первого шага, -- повторяю себе, -- большая дорога начинается с первого шага. Большая...

Выдержу! Смогу! Я должен быть в форме!

Стискивая челюсти, пошел вдоль забора.

Я не устал! Железная воля! Надо... выбраться из чертовой игры... Надо...

На утро все мышцы болят, шаркаю, как старик, направляясь к лестнице. Такое ощущение, будто избили. Из-за рези в спине не выспался, а веки тяжелые, того гляди и засну на ходу.

-- Полудурок, стой!

Я обернулся. Юдоль догнала, лучезарная улыбка озарила личико.

-- Ты мне должен! -- воскликнула она.

-- Это еще почему?

-- Вчера поспорили с Верзилой, что ты с брусом лишь пять кругов отмотаешь. И из-за тебя я проиграла! Не мог сдаться быстрее? Две серебряные монеты потеряла!

-- Очень рад за тебя, -- промямлил я и заковылял к лестнице. Деревянный пол противно скрипит под ногами.

Юдоль поравнялась со мной.

-- Капитан отправил нас на рынок.

-- Вдвоем? -- удивленно спросил я. -- Мы же еще даже не позавтракали!

-- За булками нас послали. Купим свежих пирожков с повидлом, я знаю тут одно местечко. Давай-давай! Хватит умирать.

Я хотел было сказать, что после вчерашнего попросту не дойду никуда, но вовремя прикусил язык.

-- Хорошо, пойдем.

Кивнув толстяку Ливси, что отмывал мокрой тряпкой пятна на столе, мы с Юдоль вышли на улицу. Ранние пташки уже спешат по делам, мимо нас прошла старуха, держа в поводу худосочного осла. Скривившись от очередного укола в мышцах, я последовал за девушкой.

-- Ты вчера удивил Капитана, Полудурок. Вот уж никто не ожидал. Старик уж было подумал, что ты на солнце перегрелся.

-- Ну да... -- уклончиво сказал я.

-- А если серьезно: откуда такой порыв?

Свернули за угол. За крышами домов показались лопасти мельницы.

-- Решил сменить прозвище, -- отшутился я, едва не задев сапогом оставленное на дороге ведро с водой.

Юдоль лишь нахмурилась.

-- Похвально, конечно. Но ты вчера зря над собой издевался. Попросил бы меня, я бы помогла. Вообще пора возобновить тренировки, а то я сама расслабилась. Ты ведь по-прежнему машешь саблей как палкой.

Я хмыкнул, машинально провел указательным пальцем по эфесу за спиной. В последнее время вошло в привычку никуда не выходить без оружия.

Из каждого переулка тянет собственная вонь. Её сменяют ароматы еды -- видимо, местные готовят завтраки. От подобного сочетания хочется блевать. Сдерживая тошноту, считаю шаги и рассматриваю трещины на каменной мостовой.

-- Нужно тренировать определенные группы мышц, иначе толку не будет, -- продолжила Юдоль. -- У тебя же руки, как цыплячьи ножки! Подкачаться надо. Вообще, если будешь паинькой, попрошу у Капитана купить тебе зелья, позволяющие быстрее набирать мышечную массу...

Я кивнул, но её слова прошли мимо ушей. Свернув на очередной безликий переулок, мы направились к одноэтажному кирпичному зданию, на огромной стекле которого выведены черным фраза "БулоШная Ёши".

-- ...ты вообще слушаешь меня? -- наконец спросила Юдоль.

Я даже не моргнув глазом соврал:

-- Конечно!

Навстречу нам, опираясь на трость, ковыляет фигура в сером плаще. Низко надвинутый капюшон скрывает лицо. Я останавливаюсь, хватают за кисть Юдоль.

-- Полудурок, что ты делаешь?..

Кивнул в сторону незнакомца. В животе появилось неприятное сосущее чувство, будто падаю с большой высоты.

Цок-цок-цок. Ударяясь металлическим набалдашником о камни мостовой, трость издаёт неприятный гул, разносящийся эхом по окрестностям. Я не отрываюсь от странной фигуры, страх усиливается. Понимаю, что кроме меня и Юдоль, на улице никого нет.

-- Встань за моей спиной, -- приказала Юдоль. -- Быстрее же!

Одной рукой она схватилась за амулет на шее, а другой принялась чертить в воздухе магические символы. Кончик указательного пальца вспыхнул фиолетовым огнем. Я же вытащил из ножен саблю. Тяжесть оружия придала уверенности.

Фигура в плаще остановилась. Тени вокруг нее сгустились, начали принимать фантасмагоричные формы. Страшные крики огласили переулок. Я вздрогнул, сильнее сжал рукоять меча. Незнакомец скинул капюшон. Его высохшее лицо испещряют глубокие морщины, глаза мутные и почти белые, на широком лбу сияет синим пятиконечная звезда. Седые волосы редкие, всклокоченные и сальные.

-- Дорго ли минор катарантис, -- шепчет Юдоль, -- могдорор виглурос шакамандор!

В двух шагах от нас заплясал фиолетовой огонек и, испуская миниатюрные молнии, принялся разрастаться, пока не стал размером с футбольный мяч. Растянув тонкие губы в лягушачьей улыбке, незнакомец показал нам раскрытую ладонь. Каменная мостовая задрожала, тут и там зазмеились трещины. Затем шарахнуло так сильно, что я потерял равновесие.

Внимание! Сбой в системе! Внимание! Сбой в системе!

Выплевывая песок и отмахиваясь от пыли, я увидел, как вокруг старика из земли вылезают человекоподобные твари. Их массивные лысые головы покрыты зелеными гнойниками, из носов сочится желтая слизь. Кожа на руках, груди и ногах приобрела землистый оттенок. Но больше всего меня испугали невероятно длинные желтые языки, доходящие до мускулистого живота. Глубоко посаженные глаза -- человеческие глаза! -- неотрывно пялятся на меня и Юдоль.

-- Мы не можем убежать, -- прошептала она.

-- Это еще почему?

-- Сбой. Мы в ловушке.

Её одноручный меч с леденящим душу звоном покинул ножны. Она встала в боевую стойку. Твари не заставили долго себя ждать: по взмаху руки хозяина они рванули к нам. Вспарывая воздух электрическими разрядами, сработал фиолетовый шар. После нескольких ярких вспышек от чудовищ остались лишь три горстки пепла. Ощущая, как сердце отдается в ушах и в горле, я подбежал к первой твари, увернулся от удара когтистой лапы и легко отрубил ей голову, словно тонкую ветку.

Юдоль превратилась в вихрь смерти. Она без труда косит врагов, меч без разбору рассекает мерзкие тела. Я же с диким наслаждение чувствую, как лезвие рассекает землистую кожу, как хрустят кости, как рвутся сухожилия.

А твари все лезут и лезут. Стараюсь не думать об их количестве и полностью доверяюсь инстинкту. Взмах, удар, уворот, подсечка, удар, уворот, подсечка... Как учили. Одно из чудовищ все-таки подошло ко мне со спины и вонзило острые треугольные зубы в шею. Я дико заорал, дернулся вперед, ослепленный невероятной болью. А затем обернулся и рассек саблей горло треклятой суке.