Алек Сэй - Тайны столичных предместий

-- Надо же... Мне казалось, что подобные устройства изобрел американец и они не показали себя чем-то выдающимся...

-- О, нет! -- раздалось сзади. -- Мистер Турчин** только первым поставил мортиры на платформы, но блиндировать их не стал. Я же пошел дальше, я дал экипажу такого поезда защиту!

-- Скажете тоже. -- добродушно усмехнулся инспектор. -- Первые бронированные поезда применил фон Гайнау, во время подавления венгерской революции.

-- О, нет! -- с горячностью, совсем не свойственной для его возраста, воскликнул священник. -- Он использовал защищенные вагоны только для десантирования и стрельбы из ручного оружия, а пушек у него не было! К тому же моя конструкция даже обстрел полевых пушек удержать способна. Я совместил австрийский и американский прожекты, значительно их улучшив! Вон, мистер О`Хара, видите на вершине центрального вагона надстройку? Это башня, как на североамериканском "Мониторе". Орудия там, разумеется, гораздо меньше...

-- Все эти изменения предсказывал еще российский генерал Милютин несколько лет назад. -- Вильк продолжал добродушно усмехаться. -- В газетах писали.

-- Предсказывал, да не создал! -- взвился было отец Игнаций, но тут же осекся, и плюхнулся на сиденье коляски с самым озадаченным выражением лица. -- Инспектор, голубчик, да вы никак снова меня поддразниваете?

-- Ну разумеется, святой отец, так оно и есть. -- окружной околоточный Комарина негромко рассмеялся.

Лицо же священника, за коим я с интересом наблюдал, развернувшись на облучке вполоборота, при этом приняло настолько обиженное выражение... Не знаю даже с чем сравнить... Вот есть такое просторечное выражение, "Надулся как мышь на крупу. Грозен! Сейчас все съест" -- так оно, пожалуй, лучше всего подходит для описания.

Смысл этой фразы хотя и безмерно прост, но для людей, не знакомых с жизнью простых селян, лишен смысла. Дело в том, что когда мышь добирается до большого количества круп, то она, надувая щёки, оценивает, сколько зараз сможет перенести крупы в укромное место для пополнения собственных запасов, и отмечая что защёчное пространство у неё совсем невелико, она, горемычная, сильно обижается на свою судьбу. Вот прямо как отец Игнаций, глядя на реакцию которого я тоже не смог удержаться от смеха.

-- Ну-ну, не обижайтесь, отче. -- добродушно проворчал мистер Вильк. -- Вам отлично известно, что все мы высоко ценим Ваши таланты инженера.

-- Как? -- пожилой священник аж подпрыгнул на месте. -- Вы опять будете припоминать мне ту историю с велосипедом?!!

Инспектор в ответ только расхохотался.

-- Простите, господа, а не просветите ли меня, о чем сейчас, собственно, шла речь? -- поинтересовался я.

-- Дело в том, -- со скорбным лицом произнес отец Игнаций, -- что инспектор изобрел велосипед.

-- Что? Вы меня разыгрываете, господа? Ведь велосипед изобрел француз Пьер Лалман! -- изумился я. -- Еще в шестьдесят втором!***

-- А я смог изобрести его второй раз. -- хмыкнул мистер Вильк.

-- Бог мой, но зачем? К чему Вам это светское развлечение?

-- Ну... -- инспектор смутился. -- Верхами я, мистер О`Хара, не очень... Так что прямо-таки совсем. Объезжать же вверенную территорию периодически самому надо. Дабы, получается, бдить, да и подчиненные чтоб не распускались. Вот мне и подумалось, что велосипед подошел бы для путешествия по дорогам наилучшим способом. Он, опять же, овса не просит -- уже казне экономия.

-- Помилуйте, я пробовал ездить на этом агрегате. Это же мука несусветная! По брусчатке еще куда бы не шло, но стоит свернуть на грунт, и крутить педали становится весьма и весьма тягостно. Это я уже не говорю о новомодных велосипедах, с большим передним колесом. Один мой знакомец с него упал, так весь разбился и руку сломал. Я на этакую верхотуру, признаюсь, и вовсе залезать не отважился.

-- Правильно сделали, я тоже не решился. -- кивнул Вильк. -- И про то, как тяжело крутить педали на пыльной дороге, это Вы тоже верно подметили. Вот я и обратился к отцу Игнацию с просьбой как-то усовершенствовать эту конструкцию. А он мне ответил, что велосипед-де уже изобретен.

-- И как же Вы вышли из положения, инспектор? -- полюбопытствовал я.

-- Просто и гениально. -- пробурчал священник. -- Перенес педали с колеса прямо под седло, и соединил их с задним колесом посредством цепи и зубчатой передачи.

-- Ну если такая передача бывает в фабричных станках, то почему и в велосипеде использовать нельзя? -- пожал плечами мистер Вильк. -- Ездить стало гораздо легче, особенно когда святой отец посоветовал поставить колеса одинакового размера, как на самокате фон Дреза. Да вон, поглядите, нам навстречу на таком аппарате констебль О`Лонган едет. Мы их все для патрулирования теперь используем.

-- Потрясающе! -- совершенно искренне восхитился я. -- Господа, признавайтесь, кто и каким изобретением еще меня тут огорошит?

-- Ну разве что наш преподобный же.

-- Я не заслужил столь высокого поименования. -- поморщился священник, но инспектор не обратил на это никакого внимания.

-- Ему мало башню с пушками на паровоз поставить -- теперь желает и на локомобиль ее запихать. Чтобы артиллерия могла двигаться и стрелять одновременно с пехотой.

-- Удивительно! Совершенно неожиданное изобретение.

-- Боюсь что нет. -- отозвался отец Игнаций самым безрадостным тоном. -- Расчеты показывают, что даже при минимальном бронировании вес будет чрезмерным, и такие машины станут легкой целью для вражеской артиллерии.

Тут мы поравнялись, наконец, с О`Лонганом, и прервали беседу, дабы мистер Вильк смог выслушать доклад своего подчиненного.

Констебль отчитался, что, в целом, на его участке безобразий не наблюдается, за исключением жалобы вдовы Кустопул на громкий шум, который нынче ночью устроили ее соседи, чета переселенцев из германских княжеств, Трангсведенов.

-- Какие Вы приняли меры, Саймус? -- строго вопросил сержант-инспектор.

-- Нанес визит к немчикам, шкипер. -- ответил тот. -- Марта ходит с огромным синяком под глазом, но жалобу писать отказалась. С ее слов, стукнулась в темноте. Йохану вынес строгое предупреждение, он тут же побежал умасливать соседку.

-- Добро. -- кивнул инспектор.

-- Он что же, колотит жену? -- на время приема рапорта мистером Вильком я спрыгнул наземь, дабы размять ноги, и теперь смог неслышно для обоих полицейских задать вопрос отцу Игнацию.

-- Иногда. -- столь же тихо ответил он. -- У нее скверный характер, к тому же она совершенно не умеет готовить.

Если еще и дурна собой, то я вполне понимаю этого Йохана...

Инспектор задал еще пару малозначимых вопросов, расписался в журнале констебля о встрече и принятом докладе, после чего мы продолжили свой путь.

-- Должен заметить, что если применение блиндированных поездов я представляю слабо... -- начал было я.