Александр Иванин - Быдло

— Э, братишка, может тебя подвезти? — донёсся до меня знакомый голос. — Ты сам-то как?

Если я не ошибаюсь, то именно это голос намекал на то, что я пьяный. Голос принадлежал молодому таксисту, выглядывающему через открытое окно китайского автомобиля с шашечками на борту и эмблемой компании.

— Давление у меня. Это бывает, — продолжал я врать, придерживаясь легенды.

— Э, а, может, тебя этого… Домой отвезти?

— Ника нельзя. Мне на работу нужно. Мне бы до метро.

— О! Так, это не вопрос. Да, я и до работы могу довезти, — оживился водитель.

Таксисты периодически дежурили возле нашей остановки, подхватывая опаздывающих на работу людей. Но по большей части это были бомбилы-частники. Официальные компании такси появлялись не так уж и часто.

Я решился воспользоваться предложением. Усевшись в автомобиль, назвал водителю станцию. А подобревший таксист плавно тронул автомобиль, довольный подвернувшейся возможностью заработать.

— Ты, брат, не переживай. Я же вижу, что с тобой не давление. Столько людей перевозил, что сразу могу понять: у кого и чего приключилось. С бабами оно завсегда так. Ты, главное, не раскисай. А она ещё огребёт по жизни. Сейчас тебе одному никак не оставаться…

Молодой водитель щедро делился своей куцей жизненной мудростью и бесценным личным опытом, пытаясь поддержать меня в непростой личной ситуации. Всё-таки душевные у нас люди, чтобы там не говорили.

Я смотрел в окно и пытался понять, что действительно происходит у меня внутри. В душе было полное онемение, никаких эмоций, полная пустота и бесчувственность. Я внутри оледенел.

— Братишка, я не могу ближе подъехать, — оповестил меня таксист. — Там остановка и стоянка запрещены. — Ты с пониманием отнесись.

Осознав, что мы практически подъехали к станции метро, я вытащил бумажник и достал купюру в тысячу рублей.

— О, брат, я тебе не сдам. Только на линию вышел. Сдачи нет.

Я понимал хитрость таксиста. Всё-таки таксист не такой уж и душевный человек оказался.

— А тебе куда на работу?

Я назвал адрес.

— О, как раз. Накинешь ещё пятихатку? Я тебя прямо до работы увезу.

— У меня мельче тысячи купюры нет.

Таксист пожевал нижнюю губу. Он сам попал впросак, наврав мне про отсутствие сдачи. Теперь как-то неудобно было говорить про то, что сможет сдать мне денег. Теперь ему придётся останавливаться по дороге, чтобы разменять тысячерублёвую купюру?

— А ладно! Мужики должны помогать друг другу. Поехали, — разрешил дилемму молодой водитель.

И город снова замелькал в окне автомобиля.

До офисного здания компании доехали на удивление быстро. Рассчитавшись с водителем и получив от таксиста вдогонку пару особо ценных советов, я зашёл в здание. К моему удивлению, внутренняя замороженность исчезла, как только я вошёл под струю сухого кондиционированного воздуха в самом начале вестибюля. На место онемевших эмоций пришёл рабочий настрой. Мозг очнулся от полусна и уже выдал мне список необходимых дел на сегодня.

Удалиться вглубь здания мне не дали. Сразу у входа меня перехватила заведующая секретариатом Павловская. Подтянутая и ухоженная дама бальзаковского возраста заговорщически подхватила меня под локоть и быстрым шагом повела в сторону.

— Максим Валерьевич, как же так получилось, что вы сами приехали? У вас же теперь водитель есть. Он вас возле подъезда ожидал. Чёрная ауди. Вы не заметили?

Ах, да. Я же теперь в топах числюсь и мне общественный транспорт противопоказан.

— Я на такси доехал.

— Ой, как неудобно получилось. Я прошу прощения — это наша недоработка. Мы, наверное, поменяем вам водителя.

— Так, я же его не знаю. Нет. Пусть работает, а дальше посмотрим.

Павловская профессионально «держала стойку» пред новым начальником. Заведующая секретариатом пыталась ловить даже лёгкие намёки на пожелания или моё неудовольствие — чувствовалась школа. Она самолично повела меня к моему новому рабочему кабинету.

— Максим Валерьевич, вы уж не судите строго. Мы ещё не успели вам подобрать секретаря или личного помощника, но это дело недалёкого будущего. Учитывая специфику работы секретарей руководителей высшего звена, мы не можем взять первую попавшуюся девочку. Мы не хотели бы ошибиться с кандидатурой.

— Так, я буду без секретаря теперь?

— Ой, что вы, — Павловская замахала свободной рукой. — Как такое возможно? В вас пока Евгения Серебрякова в помощницах будет. Поверьте, она очень хороший специалист, опыт работы колоссальный.

— Женя? Я знаю её. Можете не рассказывать, — остановил я Павловскую.

Женя работала в нашей компании около пяти лет. Профессионализма ей было не занимать. Женя практически все время работала секретарём топ-менеджеров нашей компании и была на очень хорошем счету, но самым большим её недостатком был возраст — под пятьдесят. Когда предыдущий коммерческий директор эмигрировал в США, новый коммерческий пришёл на место со своим секретарём, а Женю отправили делопроизводителем в архив, где она прозябала на периферии жизненного пространства коллектива.

За разговором мы поднялись на «директорский» этаж.

Вопреки ожиданиям, меня решили устроить не в кабинете Павла Андреевича, а в пустовавшем кабинете, который раньше занимал советник по стратегическому развитию. В своё время этот кабинет специально выгораживали на месте комнат отдыха финансового и коммерческого директоров, чем обрекли несчастного советника на стойкую неприязнь со стороны денежных богов нашей компании.

Если бессменный и непотопляемый финансовый директор Самуил Семёнович Рапопорт прикрывал свою обиду за вежливой улыбочкой, то коммерческий директор постоянно «грыз» и «подкалывал» советника, вымещая на нём своё неудовольствие. Но коммерческий директор пересидел советника не надолго. Ему тоже дали пинка под зад ровно через три месяца, выставив виноватым в одном из провалов.

Советника выперли за ненадобностью, а кабинет остался. Теперь пустующее помещение время от времени задействовали как переговорную или место для размещения всевозможных гостей: проверяющих, аудиторов, партнёров и прочих варягов. То, что меня посадили в кабинет советника, а не исполнительного директора было ещё одним доказательством моего временного статуса на высоком посту.

Павловская угодливо распахнула передо мной дверь и мы попали в мою собственную приёмную.

Женя встретила меня настолько счастливой и благодарной улыбкой, что мне стало не по себе. Разумеется, она была счастлива тем, что хоть на какое-то время её вернут на передний край с задворков компании.

— Здравствуйте, Максим Валерьевич, — поздоровалась со мной Женя, поднявшись из-за стола.

— Здравствуйте, Женя. Раз снова вас видеть. Вроде раньше меня по отчеству не называли.