Леон Юрис - Суд королевской скамьи, зал № 7

— Скорее всего, он должен был их сильно одурманить.

— Им, конечно, было бы труднее сопротивляться после введения морфия?

— Они, вероятно, могли бы, но не так эффективно.

— Вопросов больше нет.

Хайсмит встал. Адам Кельно не сводил глаз с игл, которые присяжные, рассмотрев их, передали адвокатам. Руки у него дернулись, словно он испытал непреодолимое желание взять иглу. Смидди тронул его за плечо, и он перевел взгляд на Марвика.

— Мистер Марвик, вы слышали или читали показания доктора Боланда в пользу доктора Кельно?

— Да.

— Как специалист считаете ли вы доктора Боланда также высококвалифицированным в данной области?

— Да.

— Вы слышали, как он сказал, что сам дважды подвергался спинномозговому обезболиванию перед операциями и оба раза ему не вводили морфия. Он показал также, что такой предварительный укол мало влияет на состояние пациента.

— Да, он так сказал.

— Вы с ним не согласны?

— Ну, даже ваш клиент доктор Кельно с ним бы не согласился, верно? И я тоже с ним безусловно не согласен.

— Но вы подтвердите, что сейчас в Англии среди квалифицированных анестезиологов существуют два разных мнения на этот счет?

— Да, у него свое мнение.

— Отличающееся от вашего?

— Да.

— Доктор Боланд в своих показаниях утверждает, что при правильном введении острой иглы инъекция в спинной мозг не причиняет большой боли. Что вы на это скажете?

— Это возможно, если инъекция производится в абсолютно идеальных условиях.

— Опытным хирургом, который делает это быстро?

— Как раз наоборот, сэр Роберт, это надо делать медленно. Надо осторожно, на ощупь искать нужное место. У меня на это иногда уходило по десять минут, и было много случаев, когда хорошие специалисты так и не могли попасть, куда надо.

— Вам было задано много вопросов о хирургических операциях, проведенных в лагере «Ядвига». Верно ли, что, если бы вы были хирургом в лагере, испытывали непрерывное давление и не имели анестезиолога и вообще никого, кто умел бы давать общий наркоз, то имело смысл делать спинномозговое обезболивание? Я хочу сказать, что хирург не может делать сразу две вещи, не правда ли? Он не может оперировать и одновременно давать наркоз?

— Ну, если так ставить вопрос, то да.

— И во время операции он не может просто отдать эфир или хлороформ в руки неквалифицированного помощника?

— Вы совершенно правы: чтобы давать общий наркоз, нужен квалифицированный ассистент.

— А спинномозговое обезболивание вполне обеспечивает нормальные условия для работы хирурга, не правда ли?

— Да.

— Особенно когда хирург испытывает давление или ему мешают?

— Да.

— Где вы работали в сороковом — сорок первом?

— В Военно-воздушных силах.

— В Англии?

— Да. Между прочим, я припоминаю, что делал обезболивание одному из ответчиков, когда его самолет разбился.

— И условия там были не такие, как в лагере «Ядвига», не так ли?

— Нет.

— Но даже в Англии в те годы доктор Боланд делал спинномозговое обезболивание без предварительного укола морфия. Это вас не удивляет?

— Нет, но мне от этого становится не по себе.

— Таким образом, мы имеем здесь показания двух квалифицированных специалистов-анестезиологов, которые диаметрально противоположны. Два разных мнения, и оба правильны.

Хайсмит сел. О’Коннер поспешно листал какую-то книгу, лежавшую среди его бумаг. Попросив судебного пристава передать по экземпляру сэру Роберту и Марвику, он начал:

— Прежде чем мы перейдем к этой книге, написанной доктором Боландом, я хочу напомнить о показаниях доктора Кельно, которые вы читали или слышали. Там говорилось, что ему не хватало квалифицированных ассистентов и что главным образом поэтому он выбирал спинномозговое обезболивание и делал его сам.

— Да.

— Вы также слышали или читали показания доктора Лотаки, где говорилось, что он много раз ассистировал доктору Кельно во время этих операций.

— Да.

— Как ваше мнение — если судить по биографии доктора Лотаки, достаточно ли он квалифицирован, чтобы давать общий наркоз и держать пациента в бессознательном состоянии на всем протяжении операции?

— Доктор Лотаки вполне квалифицирован.

— Значит, то, что у доктора Кельно не было квалифицированных ассистентов, — это на самом деле не причина, а отговорка.

В первый раз с начала процесса сэр Роберт Хайсмит сердито посмотрел на Адама Кельно. «Что это — откровенная ложь или мы что-то упустили при подготовке показаний?» — подумал он.

О’Коннер раскрыл книгу.

— Эта работа доктора Боланда была опубликована в сорок втором году и называется «Новые успехи в области анестезии».

— Мне кажется довольно странным, — вмешался Хайсмит, — что никаких вопросов по поводу этой книги не было задано доктору Боланду, когда он давал показания.

— При всем уважении к моему высокоученому другу, — ответил О’Коннер, — мы не собирались изучать все книги, написанные английскими анестезиологами, и не знали, что доктор Боланд будет вызван в качестве свидетеля со стороны истца. Если бы вы уведомили бы нас об этом заранее, мы бы непременно затронули этот вопрос.

— Хорошо, но я считаю, что вряд ли уместно спрашивать мистера Марвика о чем-то таком, что написал доктор Боланд и чего он не может сейчас разъяснить сам.

— Вы можете снова вызвать доктора Боланда на свидетельскую трибуну, сэр Роберт, — сказал судья. — Мы не будем против этого возражать.

Хайсмит опустился на стул.

— Я обращаю ваше внимание на страницу двести пятьдесят четыре, абзац третий. Я цитирую: «Такие методы местного обезболивания, как спинномозговой, никогда не должны применяться», — я повторю: никогда не должны! — «без предварительной психологической подготовки пациента, иначе это может привести к психическому шоку, и известны случаи потери рассудка пациентом». И дальше на этой странице он пишет: «В случае, когда пациент находится в состоянии крайнего нервного напряжения или испуга, следует прибегнуть к общему наркозу. Если, однако, хирург отдает предпочтение спинномозговому обезболиванию, то необходима предварительная инъекция одного с четвертью грана морфия». Я хочу сказать, что в тех условиях, о которых шла речь, ваше мнение и мнение доктора Боланда отнюдь не диаметрально противоположны.

— Да, наши мнения совершенно совпадают, — согласился мистер Марвик.

Анджела приподняла уголок занавески и выглянула на улицу. Оба были на месте, на противоположном тротуаре, — полицейский в штатском из Скотланд-Ярда и частный детектив, нанятый Польской ассоциацией для охраны дома. Все их телефонные звонки теперь контролировала полиция.

После первых дней процесса их стали засыпать угрозами по телефону, а затем последовали злобные письма. Кое-кто даже являлся лично, чтобы излить свою ненависть к Адаму Кельно.