Эмэ Бээкман - Возможность выбора

— Антс — мастер на все руки, в отца пошел. Старик Пампель может смастерить какую угодно вещь, только впопыхах да тяп-ляп работать не умеет. Люди говорят, что Юхан мог бы даже человека выточить, вот только душу не в состоянии в него вдохнуть. Просто ума не приложу, с чего только сын запил. Может, от скуки, он такой одинокий.

Герта ограничилась общими словами, рассказывать подробнее об Антсе не захотела. В первый раз Регина поняла, что ее все же считают чужой — у нас, у своих, есть секреты, которые пусть останутся секретами. Хорошо еще, Герта воздержалась от наивного объяснения: Антса, мол, сгубили плохие друзья.

Постепенно Регина привыкла, что Антс работает в саду, а щенок вертится вокруг него. Когда Жучок уставал от возни на вскопанной земле, он брел на крыльцо, сворачивался в клубок и спал как убитый.

Наконец сад был приведен в порядок. Антс вскопал даже несколько грядок, посеял морковь и посадил лук. И обещал попозже принести огуречную и помидорную рассаду.

Отыскав под сараем обрезки досок, соорудил для щенка конуру.

Наблюдая за работой Пампеля, Регина чувствовала, как на нее наваливается тоска: совсем погрязла в болоте, мелкопоместным земледельцем заделалась, да еще и скотиной обзавелась!

Теперь Антс мог отмыть от земли руки и ступать своей дорогой.

Однажды ночью Регина проснулась от собачьего повизгивания. Глянув в окно, она увидела прислонившегося к ограде Пампеля. Жучок подпрыгивал на задних лапах и старался лизнуть ему руки. Пампель разговаривал с собакой, он был явно пьян.

Регине надоело смотреть на это, она снова улеглась в постель и только через некоторое время услышала, как Жучок с лаем бежит вдоль забора, провожая своего друга до угла.

В ту ночь Регина больше не смогла заснуть.

Неужто нашелся наконец человек, всерьез заинтересовавшийся ею? А может, его тянуло только к собаке? Мысль отдавала горечью: Пампель — ее последний поклонник. Старой деве следовало бы распушить перышки — настал решающий момент!

Почему Регина относилась к другим людям с превосходством? Ведь и она, подобно огрубевшим мужикам, что толпились возле стойки толстухи Махты, не сумела устроить собственную жизнь. Что за парад принцев в голубых атласных одеяниях надеялась она найти в этом поселке? Ах, как заманчиво: незнакомые места, новые интересные знакомства! Может, все-таки стоит загнать дом и отправиться куда глаза глядят? Новая пустота на новом месте, разве это может смягчить разочарование? Новое место скоро вновь превратится в старое. В следующей школе, где она стала бы учить детей, все повторилось бы сначала: компания старых дев пригласила бы ее на чашку кофе. И снова будут с жаром обсуждать привычки и слабости директора. Дай бог ему тайных грехов — больше тем для разговоров. Затем попотчуют пересохшим дежурным печеньем из стеклянной вазочки и поведают жуткую историю о каком-нибудь ученике, по которому плачет спецшкола, в остальном же продемонстрируют наигранную самоуверенность и удовлетворенность, не преминут припомнить незабываемую студенческую пору, которая, к сожалению, все дальше уходит в прошлое. Годы все идут, годы идут.

Поселившись в поселке, Регина почти прервала связи со своими городскими знакомыми. Время от времени они посылали друг другу скудные весточки, царапали на почтовой открытке несколько малозначащих фраз. Одну лишь Мари не отпугивала холодность Регины, она писала ей длинные письма, рассказывала, кого видела, что слышала. Между строк сквозило сочувствие, будто Мари имела дело с человеком, которого ни за что сослали на поселение. Если Мари не получала от Регины ответа, то в следующем письме она сетовала, что частная собственность полностью поглотила Регину, и спрашивала, не забыла ли она полить капусту?

В ТИХУЮ ТЕПЛУЮ НОЧЬ Регина мучилась бессонницей. Она готова была глотать таблетки точно так же, как и осенью, когда ее оставил Тийт, но на этот раз Регина все же решила обойтись без снотворного. Временное забытье не принесет облегчения, завтра всплывут те же неотступные мысли — лучше уж разом покончить с ними.

Регина ворочалась с боку на бок, тяжелые простыни липли к разгоряченному телу, хотя в открытое окно и струился свежий воздух. На деревьях щебетали птицы. Живи и радуйся! Откуда-то тянуло гарью.

Будущее рисовалось в тоскливых красках: в большом пустом доме бродит стареющая женщина и ищет, чем заняться. Она все больше замыкается в себе, потому что, с чем бы она ни соприкасалась, все ей претит.

Вечерами, щуря глаза, она читала бы книгу, зевала у телевизора, пытаясь вспомнить, закрыта ли заслонка. В дождь и в бурю в душу заползал бы страх — что это там за голоса доносятся с улицы? Вдруг кто-то под шум дождя забрался в подвал? В ночной темноте по двору мечется собака и заливается лаем: что случилось? Со временем и Регина, по примеру всех боязливых людей, начала бы прислушиваться ко всяким жутким историям и заказала бы дополнительный замок. Чтобы не свихнуться от одиночества, стала бы искать общения со своими учениками, жалким подхалимажем стараясь завоевать их расположение. Она бы притворялась их другом, хотя прекрасно знает, что заискивающие старухи вызывают отвращение и за глаза над ними посмеиваются.

Время уплывает, ученики очень быстро взрослеют; на Новый год вспомнят старую немку и пришлют ей поздравительные открытки. Кто-нибудь поотзывчивее раз в два года навестит ее. Тогда сутулая от постоянного сидения и чтения учительница вдруг оживет: теряя очки, станет носиться между комнатой и кухней, бесцельно тыкаться туда и сюда и громыхать чашками. Бывшая ученица будет терпеливо сидеть в кресле, ей не терпится идти по своим делам, но негоже уходить, не отпив глотка кофе. Естественно, что и у Регины хранится в буфете в стеклянной вазочке про запас печенье, она станет настойчиво угощать им гостью. С крошками на губах старая и молодая женщины станут обсуждать рецепты пирожного, чтобы хоть о чем-то говорить. Расставание будет сердечным, а на деле рукопожатиями обменяются люди, уже давно друг другу совершенно чужие.

Не исключался и пример Герты. Соседка в пожилом возрасте стала боготворить театр. Она вырезала из газет рецензии, знала всех актеров по именам и в лицо, а поскольку в поселке редко бывали гастрольные спектакли, то Герта каждые два месяца уезжала на неделю в город, чтобы посмотреть новые постановки. Там она составляла себе плотный график действий, навещала знакомых, поражала их своей театральной эрудицией, с жаром, хотя никто с ней не спорил, доказывала компетентность того или другого критика. Они так равнодушны к искусству, жаловалась на знакомых Герта.

Пока Антс Пампель работал в саду у Регины, она время от времени приглядывалась к нему. Раза два их взгляды пересеклись — в пространстве проскользнуло неяркое излучение. Регина успела заметить, что в глазах Антса отражается не инфантильность, а сквозят тоска и пустота. Регина подумала, что многие и на ее лице видят равнодушие, что и ею владеет неопределенное, растерянное состояние человека, лишенного какой-либо цели. Она решила, что Пампель именно для того и пьет, чтобы лицо припухло, а глаза еще больше спрятались — незачем другим заглядывать в его пустую душу.