Рене-Виктор Пий - Обличитель

— Вы проверили, все получили свитки?

— Да, мсье.

— Вы думаете, их написал и распространил кто-нибудь из наших?

— Думаю, да.

— Почему?

— Потому что вас называют по имени.

— Да, но… я, кажется, достаточно известен как руководитель предприятия… Случается, что журналисты цитируют меня в статьях, посвященных проблемам экономики, и даже профсоюзы, когда они обливают меня грязью.

— Это правда, я бы не стал со всею решительностью утверждать, что текст написан кем-то из нашего персонала. Но вот что странно: на сей раз вас не столько осуждают, сколько восхваляют.

— Да, я это заметил. Довольно любопытно.

— Подождем, мсье. Когда мы получим продолжение, возможно, все прояснится.

Сен-Раме вздрогнул.

— Продолжение, говорите вы?

— Да, об этом ведь ясно сказано в тексте. Там даже написано, что тема продолжения — «Об экономической и финансовой роли капитала».

Сен-Раме снял очки, что случалось с ним довольно редко — только в минуты глубокой задумчивости. Через несколько минут он пробормотал:

— Вы правы, в сущности, это довольно любопытное послание… Что, черт возьми, оно может означать?

Внезапно меня, как говорится, осенило: что, если повторить с его секретаршей такой же опыт, какой я проделал со своей? Надо попросить секретаршу Сен-Раме прочесть текст и высказать свое мнение. А Сен-Раме тем временем спрячется за дверью и будет слушать. Конечно, участвовать в подобного рода комедии было не в духе Анри Сен-Раме, который, как известно, не обладает особым чувством юмора. Поэтому я обратился к нему со своим предложением весьма осторожно, с многочисленными оговорками. К моему удивлению, он неожиданно перебил меня:

— Давайте не будем терять время на болтовню, проверим лучше, какое действие это может оказать на наших сотрудников. Что надо делать?

— Вы спрячетесь, мсье, за маленькой дверью, ведущей в ваш секретариат, и будете слушать, а я войду туда из холла. Когда вам надоест, вы меня позовете.

Я вышел от него и вошел в кабинет секретарши.

Мадам Дормен, молодая, весьма образованная особа, владела несколькими языками, она была замужем за чиновником, работавшим в министерстве финансов, где он занимался налогами на нефть и мазут; своего полуторагодовалого ребенка она оставляла на попечение голландки, специалистки по уходу за детьми. Короче, мадам Дормен была очень современная молодая женщина, приятная и обходительная.

— Здравствуйте, мадам Дормен! Как поживаете?

— Спасибо, хорошо. Патрон сегодня в хорошем настроении… — И, подойдя ко мне, она добавила, понизив голос: — Он завтракает с мсье Табулем, помощником заведующего канцелярией министра… — А затем продолжала уже громко: — Смерть Арангрюда его очень опечалила. Не так-то просто найти подходящую кандидатуру на пост директора по «маркетингу». Как вы думаете?

— Думаю, в самом деле это будет довольно трудно… Смотрите-ка, — воскликнул я с невинным видом, указывая на свиток, лежавший на углу стола, — и вы тоже получили его?

— Что именно? А, это… И не говорите, меня совсем завалили рекламой, как будто у мсье Сен-Раме есть время ее читать!

Я взял свиток, развернул его и сделал вид, будто читаю.

— А ведь это любопытно, — сказал я немного погодя, — прочтите-ка. Здесь что-то другое, а не обычная реклама.

Мадам Дормен быстро пробежала глазами пергамент, затем стала читать его медленнее. И наконец спросила:

— Что это такое?

— По правде говоря, не знаю, но нахожу это довольно забавным, а вы?

— Нет. Я не вижу здесь ничего забавного! Профсоюзы будут в бешенстве!

— Профсоюзы?

— Ну да, здесь говорится, что руководители знают все, а рядовые сотрудники не знают ничего!

— Об этом я как-то не подумал, — чистосердечно признался я. — Мне кажется, что авторы этого текста просто смеются над мсье Сен-Раме, преувеличивая его познания.

— Не думаю… Он действительно все это знает.

— Да, но проблемы изложены весьма упрощенно… Конечно, он знает все это и еще многое другое.

— Именно так здесь и написано, это ведь только начало… Зато всем будет ясно, что для управления предприятием надо действительно обладать большими знаниями.

— Тем не менее, мадам Дормен, все эти вопросы трактуются настолько примитивно…

— Ну нет! Я уверена, что люди узнают уйму вещей, о которых прежде не имели понятия или только предполагали, что знают их.

Я заторопился к Сен-Раме и постарался закончить разговор. Генеральный директор был раздосадован, что согласился на этот опыт: результаты явно сбили его с толку.

— Ну что? — спросил он. — Ваша секретарша смеется, а моей текст так понравился, что она даже опасается реакции профсоюзов! Как это понять?

— По правде говоря, мсье, все это можно понять и так, и этак.

— Хм… Я думаю вот что: оставим все как есть, мы всегда успеем принять меры. Так или иначе, у нас нет никакой возможности помешать людям ознакомиться с этой… этой бумагой. Когда каждый ее прочтет, увидим, что будет, а пока постарайтесь разузнать, кто ее автор. Вряд ли у нас найдется с полсотни людей, способных написать подобную штуку и вдобавок не полениться распространить ее, да еще ночью! Это скорее сделано из озорства, чем со злым умыслом. А пока вы не ушли, скажите мне, кого бы вы считали у нас подходящим кандидатом на пост директора по «маркетингу»?

— Может быть, Бриньона, мсье, он возглавляет секцию французского рынка.

— Бриньона… — пробормотал Сен-Раме, — почему бы и нет? Подготовка у него хорошая, человек он напористый, но, пожалуй, немного молод, и потом, он совсем недавно работает у нас… Ну хорошо, посмотрим. Вы распорядились по поводу объявлений о похоронах?

— Да, они будут вывешены к вечеру.

— Хорошо. Когда вы встречаетесь с вдовой?

— Сегодня в шестнадцать часов.

— Прекрасно… Вы мне обо всем расскажете завтра утром.

Я вышел. Едва я закрыл за собой дверь, как мне показалось, будто кто-то громко расхохотался. Пораженный, я бросился к мадам Дормен.

— Это вы смеялись?

Секретарша с удивлением уставилась на меня.

— Я? Нет, это мсье Сен-Раме. Разве он не имеет права посмеяться? А я-то думала, что вы у него.

— Я в самом деле был у него, — промямлил я, — но подумал, что это вы смеялись… ну знаете, над этим текстом…

— Ах над этой пресловутой бумагой! Ей-богу, она не даст вам сегодня спать!

Я сконфуженно улыбнулся и закрыл дверь. Немного растерянный, я направился к своему кабинету, когда ко мне подошел сотрудник из хозяйственного отдела и сказал:

— А вас искали, мсье. Вам нужно спуститься в подвал. Кажется, там образовалась трещина!

— Трещина?