Елена Георгиевская - Вниз — это туда

Тут и появился этот психопат. Называл он себя nugopac_guxa. На аватаре была изображена детская порнография. В профайле значилось, что он — сотрудник авангардистского сетевого журнала.

«Моё почтение, барышня. Вы какая-то странная. Сами признаётесь, что не рассылаете стихи и прозу по редакциям, а потом жалуетесь, что вас не печатают, и везде говно».

«Я и не хочу печататься, — ответила она. — Это было минутное настроение, с нами, бабами, такое бывает. А все эти журналы — для мажоров и интеллигентов».

«Но ведь вы сами — биолог, интеллигент», — упорствовал «пидорас». Геля поняла, что кто-то из бывших френдов навёл его на очередной журнал тихой фашистки-аутистки. Сволочи.

«Биолог — в сущности, рабочий, — быстро напечатала она. — А большинство читателей, особенно интеллигентов, я дико презираю. Им нужна клоунесса, читателям этим ёбаным».

«А мне нравится ваша посконная истовость. Давайте дружить».

Геля в бешенстве свернула окно живого журнала, надела наушники и включила «Раммштайн». На следующий день психопат появился снова и спросил: «Как жить, когда в нескольких шагах граница, отделяющая глупость от гениальности?»

Прошло немало времени, прежде чем Геля почувствовала своего рода солидарность с этим маргиналом, пропагандирующим свободную любовь и раскрепощение детей. В конце концов, он тоже был жертвой цензуры и политкорректности. Ещё её удивила фотография Содомова: девушка представляла себе хрупкого изнеженного метросексуала, а оказалось, что писатель гораздо больше напоминает солдата вермахта. Человек с таким лицом не может не симпатизировать эзотерическому гитлеризму, решила она.

И да, подонок сделал вид, что его привлекает фашистская эстетика, мартиал и немецкий фолк, а главное — сама Ангелина. В порыве пьяного отчаяния она написала: «Но у меня же круглая рожа и родинки на роже, как вам может это нравиться?!» — «По-моему, родинки на роже прекрасны», — ответил он. К счастью, расстояние в пятьсот километров спасло Гелю от множества глупостей. Но одну глупость она всё же совершила — позволила Алексею Содомову опубликовать подборку рассказов о Гитлере в майском номере сетевого литжурнала.

«Адольфу повезло, ему ещё в школе попался хороший учитель рисования, Леопольд Петч. Иначе сам бы Адольф не смог бы взять под контроль свой талант — да что там — гений, даже больше, чем гений, — совершенную способность к рисованию.

…Картина Гитлера привлекала к себе взгляд издали, из любого места зала. Казалось, сам музей от неё трясся. И люди, равнодушно проходившие мимо непонятной и странной мазни, останавливаясь рядом с этим полотном, невольно замедляли шаг и думали, что человека как вид можно уважать, ибо, возникший из говна и грязи, он способен пленить сияние с помощью холста, кисти и масляных красок».

«Экстремизм налицо», — думал сотрудник «Центра Э».

Если бы Ангелина была не так занята и меньше уставала на работе — иной раз по возвращении из лаборатории она засыпала прямо в кресле, — то, может быть, навела бы о редакторе подробные справки и выяснила, что когда-то он был участником анархо-панковских групп, а ведь бывших анархистов не бывает. А каждый анархист в сердце своём непременно антифашист. И даже если ты не гуманный пацифист или гринписовец, а высокомерный анархо-индивидуалист, всё равно не сможешь в здравом уме выйти на площадь с табличкой «Бей жидов» или обидеть трудолюбивого таджикского дворника.

Алексей Содомов давно уже не ходил на митинги и демонстрации. По некоторым данным, теперь он получал за свою антифашистскую деятельность немалые деньги от «Центра Э». Ещё бы: борьба против правых была в самом разгаре. Малолетние блоггеры, философы-белотрадиционалисты, поэты-патриоты с графоманских сайтов, имеющие глупость подписываться настоящей фамилией, десятками отправлялись на Лубянку.

Утром десятого мая в комнату Ангелины Мессер постучалась милиция.

— Компьютер мы заберём на экспертизу, — сообщил бесстрастный лейтенант. Геля с грустью отметила, что он похож на Тилля Линдеманна.

— А у меня в компе нет ничего.

— Зато есть кэш яндекса, — улыбнулся пособник ZOG’а. Ноутбук менты всё же унесли и долго не возвращали. Гелю отпустили, пообещав закрыть дело после уплаты штрафа в энное количество минимальных зарплат.

Жидоупыри, шептала Геля сквозь слёзы, возвращаясь из мусорской. Подонки. Иуды. Очень стыдно было перед дядей по отцовской линии, который обязан был погасить её, с позволения сказать, «долг» перед жестоким и несправедливым государством. Дядя жил в Кёльне, состоял в партии зелёных и ничего не имел против евреев.

Двадцать восемь лет жизни прошли в ожидании.

Эта страна, эта планета и эта жизнь — говно.

Краснолыков был создателем жанра христианских танкеток. (Если вы забыли, что такое танкетки, дорогие читатели, откройте словарь юного литературоведа за 2035 год.) Делается жанр очень просто: берёшь известный сборник древнееврейских сказок и подыскиваешь подходящие друг другу по смыслу слова и выражения. Таковые найдутся буквально на любой странице.

находи

умножай

вся толпа

на земле

И так далее, главное, чтобы получался многозначительный шестисложник.

Изредка Владислав отвлекался от библейской тематики и писал о своих любимых врагах — других литераторах:

мелочи

литпроцесс

не сомов —

содомов

флюгерштейн

уебан

(Последнее, разумеется, сохранилось только в черновиках.)

Политическая тематика также нашла отражение в творчестве первооткрывателя. Пообщавшись с местными оппозиционерами, он создал очередное краткое, как жизнь террориста, произведение:

троцким

заебали

Надо сказать, поэт несколько сузил эстетические и политические горизонты городских партизан. На одном Троцком для них свет клином не сошёлся.

Вот как всё было на самом деле.

В середине нулевых в южнороссийском городе N возникло революционно-авангардистское объединение (в миру — секта Праведный Гнев), в которое входили художники, литераторы, философ-консерватор и химик-перформансист. Однажды эта компания была застигнута ментами за распитием алкогольных напитков под сводами заброшенной церкви на окраине города. Революционеров обвинили в сатанизме, разрушении храма и написании на стенах его всякой хуйни, хотя, спрашивается, какой смысл людям, которых зовут Андрей и Сергей, писать на стене церкви: «Здесь был Вася»?

Деятельность «секты» была приостановлена, сайт закрыт. В отчаянии один из руководителей разослал письма художникам-анархистам всея Руси: