Эвелина Пиженко - Когда осенние печали. Часть 2.

— Просто ты всегда так занят… я подумал, что ты совсем не хочешь со мной общаться… Я подумал, что…

— Мишка, не обманывай… — снова присев напротив, Виталий перешёл на более спокойный тон, — Ты спросил не просто так… Тебе что-то сказала мать?.. Или бабушка?..

— Нет… — Миша не совсем уверенно покачал головой, — Просто… просто, я подумал, что ты боишься, что я узнаю и буду плохо к тебе относиться… но это не так… ты всё равно для меня — отец…

— Но ты же с чего-то это взял?.. Послушай… — теперь Виталий постарался придать своему голосу проникновенное выражение, — Ты же сам хотел поговорить откровенно… Так?..

— Ну… так…

— Вот и давай… поговорим… Ты должен мне сказать, с чего ты взял, что я тебе не родной отец. Тебе сказала мама?

— Нет… — Мишка медленно покачал головой, как будто раздумывая, говорить всю правду или нет, — Просто… просто, когда сегодня мама поругалась с бабушкой, та сказала, что заберёт меня к себе… потому, что я никому не нужен — ни ей, ни тебе… А дед… дед сказал, что я всё равно безотцовщина.

— И это всё?..

— Да… так это неправда?.. Пап?.. Неправда?..

— Мне кажется, ты чего-то недоговариваешь… Мишка, говори всё, не бойся…

— Но ты же всё равно мой настоящий отец?.. Пап… ты просто скажи… я ничего не подумаю!

— Хорошо… — голос Виталия стал глухим, он опустил глаза и чуть поджал губы, — Тогда давай откровенность за откровенность… Я отвечу на твой вопрос… но сначала ты ответишь на мой. Идёт?

— Идёт… — мальчик нерешительно пожал плечами.

— Тогда скажи мне… только честно… с чего ты взял, что я тебе неродной отец? Версию, что дед называет тебя безотцовщиной, я не принимаю… это он от злости, что у меня мало времени на семью… Тебе ведь кто-то сказал что-то конкретное… да?.. Отвечай, не бойся… а потом я отвечу на твой вопрос.

— Ну… хорошо… — Миша осторожно поднял на Виталия взгляд, — Так сказала баба Инга перед смертью…

— Что она сказала?

— Она сказала, что ты мне не отец… А потом сказала маме и бабушке, что они должны мне что-то рассказать… что я должен знать правду. Я тогда спрашивал маму, но она сказала, что у бабы Инги бред. Бабушка Вера тоже… Я и подумал, что ты мне неродной, и все от меня это скрывают… А в последнее время мама с бабушкой всё время ссорятся… я подумал, что это как-то связано…

— Понятно… — Виталий слушал сына с изменившимся лицом. Хоть он и догадывался о том, что Миша — не его сын, но то, что рассказал ему мальчик, потрясло по-настоящему. Его догадки оправдались…

"Чёрт!.. Чёрт… чёрт!.."

Пятнадцать лет его, как мальчишку, водили за нос… Ну, да… он женился на Сандре, выбирая худшее из зол… у него не было другого выхода… Но она!.. Воспользовалась тем, что он попал в сложную ситуацию, чтобы оправдать свою беременность!.. Она просто купила его… Да, он знал об этом почти наверняка…

И всё равно…

…То, что он узнал сейчас от сына…

…Чьего сына?!

…То, что он узнал от сына, окатило ледяной волной, как будто он узнал об этом впервые…

— Папа… — мальчик смотрел на него с тревогой, — Папа… ты обещал мне ответить…

— Ответить?.. — погружённый в свои мысли Виталий не сразу сообразил, что хочет от него Миша, — Ну, да… ответить…

— Ты обещал…

— У тебя есть свидетельство о рождении?

— Есть…

— Вот открой его и прочти… там и мать, и отец прописаны.

— Там написано, что ты — мой отец…

— Ну, и что тебе ещё нужно?

…Разговаривать с Мишей больше не было ни охоты, ни моральных сил. Ребёнок был, конечно, ни в чём не виноват, но и сказать ему было нечего…

Пройдя в свою комнату, Виталий с ходу плюхнулся на кровать. Он лежал минут десять — в дорогом костюме, даже не раздевшись, закрыв глаза и раскинув по обе стороны руки. Острое желание забыться в чьих-то объятиях, хотя бы на какое-то время, возникло внезапно… Оно было таким сильным, что Виталий даже не попытался его подавить.

Встретиться с Татьяной не представлялось возможным — она уже была дома, в семейном кругу… К тому же, ей пришлось бы всё объяснять, а у него сейчас нет на это никакого желания. Эту давнюю боль, вспыхнувшую сегодня с новой силой, нужно было как-то притушить… к ней нужно было привыкнуть, вжиться в неё… принять какое-то решение… А на это нужно время.

…Нет, Татьяна сразу всё поймёт и будет вытягивать из него информацию… Сейчас необходимо просто забыться…

…Алкоголь отпадает… ему нужен трезвый, расчётливый ум…

…Оставив машину в соседнем дворе, Виталий пешком прошёл под уже знакомой аркой и направился ко второму подъезду пятиэтажной "хрущёвки"…

— Добрый вечер, Юленька… — он обаятельно улыбнулся открывшей ему девушке, — Я же обещал, что зайду…

Виталий совершенно не ожидал, что визит к секретарше Олега закончится именно так… Конечно, он знал, что нравится женщинам, и редкая из них могла устоять против его обаяния… но он даже не предполагал, что скромная, серьёзная Юля, с которой он лишь время от времени виделся в приёмной Дзюбы, и на чьё быстрое расположение совсем не рассчитывал, не просто будет рада визиту такой персоны, как бизнесмен Мясников, а выдаст ему неожиданное признание.

"Я вас люблю… и уже давно… — девушка была и смущена, и серьёзна одновременно, — Только вы ничего не подумайте…"

"Я ничего и не думаю…"

Глядя на Юлию, Виталий не мог сдержать улыбки. Она как будто знала, что он вернётся именно в этот вечер, потому, что, открыв дверь на звонок, вовсе не удивилась его приходу. Девушка была в домашнем ситцевом платье, с распущенными, заколотыми у висков "невидимками" тёмно-каштановыми волосами. Приталенное, с чуть расклешённой юбкой и лифом на пуговицах, платье плотно обхватывало её талию, отчего та казалась ещё тоньше. Юля была похожа, скорее, на девочку-подростка, чем на двадцатичетырёхлетнюю девушку. Ярко-синие васильки на платье были одного цвета с её глазами… кажется, в его жизни уже были т а к и е глаза…

…Сначала они сидели на небольшой, в шесть квадратных метров, скромно обставленной кухне и пили чай… Юля призналась ему в своих чувствах почти сразу… Он даже подумал, что она имеет какие-то свои собственные цели, ведь это невозможно, вот так взять, и признаться в любви, сидя за кухонным столом, человеку, стоящему выше на добрую сотню ступеней социальной лестницы… и то, что он сам приехал к ней, не служит оправданием её порыва, а — напротив… Значит, ей самой от него что-то нужно! Но что?!

"Может, это уловки Олежека?.."

Впрочем, эту мысль он отмёл сразу — в конце концов, Юля не знала, что он заедет к ним в бюро именно сегодня, и именно, когда Дзюбы не будет на месте. И, уж тем более, не она сама напросилась к нему в машину…

Нет… тут что-то другое…