Семен Чухлебов - Я сын батрака. Книга 1
- Название:Я сын батрака. Книга 1
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Фортуна Принт
- Год:2015
- Город:Кемерово
- ISBN:978-5-85905-465-7
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Семен Чухлебов - Я сын батрака. Книга 1 краткое содержание
Автобиографический роман писателя Семена Кондратьевича Чухлебова.
Я сын батрака. Книга 1 - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Не отрываясь, смотрю на тёмное пятнышко — это вход в нору. Уже устал смотреть, а их всё нет и нет. И вот, наконец, появилась, мордочка первой крысы, высунулась, понюхала воздух, вроде ничего не угрожает, а может и угрожает, но есть-то хочется, значит надо идти.
В нерешительности она поковыляла в сторону лошадей, где есть овёс. За ней другая, затем третья и вот их целая вереница. Я возбуждённо смотрю то на грызунов, то на отца в недоумении, отчего же он не стреляет. И в этот момент он поднимает ружьё, упирает приклад в своё плечо— грянул выстрел. Крыса, которая сидела у норки, опрокинулась и собою закрыла вход в неё, остальные бросились со всех ног в нору, а она закрыта наполовину. Их штук шесть или восемь толпятся у норки, а попасть туда не могут, а отец стреляет по ним, уничтожая одну за другой. В конюшне грохот от выстрелов, визг грызунов, храп и ржание лошадей, дыма — дышать нечем, в общем, картина ещё та.
После боя отец начал собирать трофеи. Брал грызунов за хвостики и бросал их в ведро. Я отцу говорю: «Тато, а я бочив, что одна крыса убежала вон туда» и показываю в сторону кладовки, где хранилась сбруя. «Ныхай, — сказал отец, — я её специально отпустил, пусть она всем своим расскажет, как их здесь встречают».
Вот такие события происходили на нашей Главной улице, вот такая она была. На ней ещё много чего было, всего и не опишешь. А вот другая улица была скромнее. Грязи и пыли, разумеется, на ней тоже хватало, но она была построена как бы наполовину, то есть одна сторона хат полная, а другая только до половины. Да и ширина улицы была меньше, примерно метров тридцать.
Но зато там практически отсутствовали ямы, это как-то её украшало. На ней, наверное, тоже происходили какие-то события местного значения, но мне о них не известно.
Вот такой у нас был хутор Северный. Но пока в моём описании он живёт, и все его жители никуда не уехали, а живут, работают, женятся, так что пока всё нормально.
ВОЕННЫЕ ТРУДНОСТИ (РАССКАЗ ОТЦА)
То, что рассказывал нам тато, я описываю вам на русском языке, так как из его «иностранного» говора вы бы ничего не поняли. У отца были четыре года опасностей, связанных с жизнью и смертью, и что там ближе не поймёшь. Беспрерывные бои: то наступление, то отступление и одно, и другое не легче. Особенно войскам, в том числе и моему отцу, досталось под Сталинградом. Была суровая зима, стояли сильные морозы, а одежда, хоть и зимняя, но не настолько теплая. Ватная фуфайка, валенки, портянки, шапка-ушанка, да байковые рукавицы. Вот и всё, в чём был одет советский солдат. Вот такая была одежда и у моего отца, и мерз он со всеми наравне. Понятно, что такая одежда не могла спасти от холодов, зато выручали костры в то время, когда их можно было разводить. У костра можно и отогреться, и одежду посушить, а ещё костёр даёт заряд бодрости.
Трудности были во всём, тоже нижнее бельё менялось очень редко и поэтому в нём заводились эти ужасные паразиты вши. Они не давали нам покоя ни днём, ни ночью, особенно доставалось офицерам, у них были овчинные телогрейки и полушубки, а это самый рай для вшей. Был случай, когда бойцы, стояли у костра и грелись, к нам подошёл наш командир роты тоже погреться. Снял полушубок, бросил его на снег и говорит: «Пусть паразиты помёрзнут, может, разбегутся». Сам стоит у костра в овчинной безрукавке и чешется то там, то здесь и так без конца. Наконец паразиты вывели его так из терпения, что он снял из себя безрукавку и бросил в костёр со словами: «Смерть врагам человечества». Она медленно загоралась, а через минуту-другую вспыхнула ярким пламенем. Солдаты ликовали, смеялись, хлопали в ладоши, приговаривая: «Одного врага победили, скоро и фрицев победим». В общем, всяких лишений хватало на всех.
Далее я буду описывать то, что отец рассказывал о своей фронтовой жизни, хотя он этого и не любил делать, мы, всё-таки, кое-что от него узнавали.
Служил он в артиллерии в той, где пушки таскали лошадьми. Кем отец там был, я думаю, вы сразу догадались. Правильно, коневодом, так как он закоренелый лошадник и не мог служить в другом качестве, когда есть возможность прикасаться к лошадям. Но в первые дни он служил в пехоте. В частности, вспомнил то время, когда наши войска отступали, от Украины до Сталинграда. Сутками шли без ночёвки, только короткие привалы по 5–7 минут и снова в путь. Были случаи, когда солдаты засыпали на ходу. Вот так идёшь, идёшь строем, потом смотришь один пошёл из строя в сторону, командир кричит солдатам: «догоните его и верните в строй». Кто-нибудь из бойцов, обычно из его друзей, бежал за спящим, а затем они догоняли нас, так как колона не останавливалась, как шла маршем, так и идёт, а кто отстал — пусть догоняет. Таких случаев на войне было немало.
Как я уже писал, письма от тато приходили очень редко. Боюсь ошибиться, но за четыре года их пришло, может, чуть больше десятка треугольников. Что касается написания писем, то у них в артиллерийском расчёте было шесть человек и только двое были грамотные, командир орудия и наводчик. По этому поводу отец говорил: «Оно, если разобраться, то зачем заряжающему, подносчику снарядов, да и мне, коневоду, грамота? Мы со своими обязанностями и без неё справляемся.
Это так, но вот когда надо письмо домой написать, так просто беда, надо кого-то просить, того, кто ближе всего по чину и по армейским тяготам — это был наводчик. Но он один, а нас четверо неграмотных. Да ему и самому хочется написать своим письмо. Можно, конечно, попросить командира расчёта или командира батареи капитана Журова. Кстати, фамилия у него была самая подходящая, журил он нас частенько, за неопрятный вид одежды или другие нарушения воинской дисциплины.
Однажды во время редкого затишья я насмелился подойти к капитану и попросить его написать письмо моим родным домой. Я бы, может, и не пошёл бы нему, но как назло все грамотные были заняты, а он сидел на ящике от снарядов и рассматривал какую-то бумагу. Стою недалёко, смотрю на него и думаю: «А что, человек все-равно ничего не делает, пусть хоть моим родным письмо напишет».
Как на самом деле это было, отец не рассказывал, но я предполагаю, что было это так. Подходит коневод Чухлеб к своему командиру и говорит: «Товарищу капитану, можно обратиться?» — «Обращайтесь, ефрейтор Чухлеб», — сказал капитан, не отрывая взгляда от бумаги которую он рассматривал. — «Товарищу капитану, я хочу попросыть Вас, шоб Вы напысалы письмо до моих родных домой, а то вси заняты, а Вы один ничого ны робытэ, сыдытэ тико дывытесь на цю бумажку».
Капитан Журов отложил в сторону карту, которую он до прихода ефрейтора изучал и говорит: «Значит, изучать карту, по-Вашему, ефрейтор Чухлеб, это не работа?» — «Ну, ны знаю, — засмущался Чухлеб, — може оно так, а може и ни» — «Ну, хорошо, раз Вы считаете, что письмо важнее, давайте будем писать письмо, — затем спрашивает у ефрейтора, — С чего начнём?» — «Ну, цэ так, — сказал коневод, — Здравствуй, моя жинка Полька и диты тоже» — «Ну, нет, так не пойдёт, — сказал Журов, — так грубо обращаться к своим родным нельзя» — «Ну, а як же?» — недоумевал Чухлеб. «Давайте писать вместе», — предложил капитан, — Начнём так. Здравствуйте, мои родные, жена Поля и дорогие дети». Далее начали перечислять всех детей, уже писал капитан Журов сам.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: