Геннадий Сазонов - Марьинские клещи (сборник)

Прошло больше часа, пока разведке танкового полка удалось обнаружить бронетехнику врага. Александр Васильевич Егоров тут же доложил об этом и предложил полковнику Ротмистрову план атаки — расставить батальоны вдоль дорог, в том числе — и Ленинградского шоссе; ликвидировать противника, а затем выйти в Калинин. Ротмистров одобрил план, но предупредил, что пушек не будет, противотанковые артиллерийские дивизионы ещё не подошли.

— Рассчитывайте пока только на свои силы, — сказал командир бригады. — Выделите несколько танков для стрельбы прямой наводкой по огневым точкам противника. Другого выхода у нас нет.

— Хорошо, — согласился Егоров.

— Я выезжаю на ваш наблюдательный пункт, — закончил комбриг. — Сигнал к атаке — три ракеты.

Но ему не сразу удалось выехать.

Машина выехала из деревни, где располагался штаб, но через некоторое время комбриг и бывшие с ним офицеры попали под вражеский налёт — пикировали самолёты, грохотали мощные взрывы, в ближнем лесу деревья выворачивало с корнями и ломало. Слава Богу, ни одна из бомб не попала в штабную машину, и все офицеры были целы.

После авиационной подготовки прошёл ещё короткий артиллерийский обстрел, а вслед за ним уже зарокотали моторы и танки с крестами на башнях покатили на позиции нашего пехотного полка. Фашисты без особого труда могли бы рассеять нашу пехоту своей бронетехникой.

Но тут в небе вспыхнули три красных ракеты — сигнал к атаке.

Майор Егоров отдавал короткие команды танковым ротам.

В бой двинулись наши тяжелые танки «КВ». Делая короткие остановки, они с близкого расстояния расстреливали технику фашистов, два их танка тут же задымили. Немцы попытались дать отпор советским «КВ», окружить их, но неожиданно для фашистов с ближних перелесков пошла помощь «КВ».

Когда полковник Павел Алексеевич Ротмистров прибыл на наблюдательный пункт, он увидел, как с флангов разыгравшегося сражения танковые роты «Т-34» окружали врага, они полностью перехватили инициативу и владели ею. Бронебойные снаряды, выпущенные из пушек «Т-34», легко прожигали броню немецких машин; горели уже более десяти танков, остальные спешно отступали в сторону Калинина.

— Молодцы, ребята, — похвалил полковник. — Дали им прикурить, немчуре проклятой!

Но повиснуть на хвосте у отступающей бронетехники врага нашим ротам не удалось, поскольку возникла опасность с воздуха.

Опять налетела немецкая авиация, осыпая красноармейцев бомбами, но танки всё же успели отойти в перелески, в заранее сделанные укрытия.

Похоже, фашисты не теряли надежды прорваться по шоссе и прилегающим дорогам в сторону Торжка.

Так оно и оказалось.

После налёта авиации тридцать фашистских танков, они были построены в форме ромба, ринулись в сторону деревни Старо-Каликино.

У полковника Павла Ротмистров тут же родился план, как разобраться с грозным ромбом.

— Надо отвлечь их ложным манёвром, — приказал комбриг майору Александру Егорову, — а главные силы полка сосредоточить в засаде. В удобный момент выйти из засады и взять бронетехнику фашистов в клещи.

— Есть! — ответил Егоров. — Выполняю приказ.

Ещё оставалось некоторое время, чтобы разместить танковые роты в засаде. На этот раз танкистам помогали артиллеристы, успевшие подойти на передовую, они замаскировались на опушке ближнего леса.

Ромб фашистов вышел на широкую лощину, которая подступала к деревне. Вражеские танкисты не подозревали о ловушке, машины шли ровно, соблюдая конфигурацию. Подпустив их близко, артиллеристы из своих укрытий открыли огонь. С первого же выстрела из противотанкового орудия старшина В. Астахов пожёг головной танк немцев. Его стали обходить другие машины, но тоже попадали под точный огонь орудий, ромб прямо на глазах развалился.

В этот удобный для атаки момент, выйдя из засады, с обоих флангов ударили пять наших танковых рот. Закипел страшный танковый бой. Фашисты метались по лощине, искали выход для отступления, но выхода такого не было — 30 танков попали в огненный мешок. Танки горели, взрывались, наезжали друг на друга; лишь немногим вражеским бронемашинам удалось уйти целыми с поля боя.

В «оперативной группе» Северо-Западного фронта и в штабе заместителя командующего Западным фронтом прекрасно понимали, что нельзя выпускать инициативу из рук, поэтому соединениям ставили задачу не останавливать наступление.

Ударный кулак «оперативной группы» — 8-я танковая бригада — продолжала преследовать фашистов. Наши войска заняли больше село Медное, деревни Поддубки, Черкассы и Новое Брянцево, а через Горбатый мост вышли на западную окраину города Калинина.

15 октября бои на разных участках продолжались более шести часов.

На следующий день противостояние с обеих сторон усилилось.

Фашисты подтянули к Калинину ещё моторизованную и танковую дивизии, где насчитывалось 150 танков и штурмовых орудий. Эти свежие силы заменили 1-танковую дивизию и 900-ю механизированную бригаду СС, которые при поддержке авиации и десантных частей двинулись целенаправленно на Торжок, намереваясь быстро овладеть им.

Но сходу прорваться к Торжку фашистам так и не удалось.

Такого мощного сопротивления, таких контратак фашисты не видели с самого начала своего варварского нашествия на русскую землю. Мужество советских солдат и офицеров поражало «сверхчеловеков», не укладывалось в их сознании.

Только за 16 октября немцы потеряли 600 солдат и офицеров, 22 танка, 10 бронетранспортёров и 10 орудий. А если сюда добавить 15 октября, то счёт пойдёт уже на тысячи уничтоженных фашистов.

Генерал-полковник Иван Степанович Конев доложил в Генштаб Красной армии о том, что «авангарды танковой группы генерала Гота на отрезке шоссе Калинин-Медное разгромлены».

Для ощутимой победы над войсками фон Бока требовались ещё огромные усилия, нужно было их умело концентрировать и направлять. Поэтому Ставка Верховного Главнокомандующего 17 октября приняла решение о создании Калининского фронта с целью удобства управления войсками на осташковском, ржевском направлениях и вокруг самого Калинина.

Командующим фронтом был назначен генерал-полковник И.С. Конев.

Гитлеровцы, однако, считали, что в эти два жарких дня верх одержали они, а не советские солдаты. Немецкое радио передавало, в частности, сообщение, что «советская 8-танковая бригада разгромлена, а её командир полковник Ротмистров погиб в последних боях».

Немцы, как всегда, врали!

Из землянки, вход в которую освежил снежок, комбат Чайковский поднялся на воздух. Александр Феликсович был немного расстроен. Ему пришлось отложить на несколько часов наступление, намеченное штабом дивизии.