Геннадий Сазонов - Марьинские клещи (сборник)

Остатки группировки немцев, отойдя в сторону Калинина, ещё продолжали контролировать небольшой отрезок Ленинградского шоссе, и на нём, в деревнях Ямок и Слобода, окопались, пытались создать линию обороны. Но это им так и не удалось. Танки из бригады Ротмистрова и соединения 185-й стрелковой дивизии, ею командовал подполковник Константин Виндушев, действуя вместе, в последующие два дня размолотили немцев и здесь, лишь незначительная часть их сумела вырваться из «мясорубки» и окольными путями пробраться в расположение армий «Центр».

Фашистский генерал-фельдмаршал фон Бок, только что потиравший руки в связи с взятием Калинина, заметно нервничал. Офицеры его штаба должны были отослать в Германию ворох свежих похоронок и сообщений о тех, кто пропал без вести.

Хваленый фон Бок начинал понимать, что он с треском проигрывал сражение за Торжок.

Но фельдмаршал всё ещё пытался найти способы, чтобы спасти дивизию танков и бригаду СС. По его приказу из Калинина на помощь отрезанным частям вышла 129-я пехотная моторизированная дивизия. Генерал усилил её танками и артиллерией. Она должна была прорвать нашу оборону и вывести из клещей остатки бронетехники и живой силы.

Дивизия вышла на Ленинградское шоссе и устремилась на Торжок.

Когда в штабе Калининского фронта получили эту информацию, командующий фронтом генерал И.С. Конев связался с командиром 133-й дивизии.

— Как обстановка, Василий Иванович? — спросил он Швецова.

— Товарищ командующий, докладываю: немецкие части окружены, разрезаны надвое, — бодро ответил командир дивизии. — Авангарды их практически уничтожены. Идут бои по ликвидации всей группировки. Дожимаем их вместе с Ватутиным.

— Хорошо, это хорошо! — похвалил Конев. — Сибиряки — молодцы, не подвели!

— А куда уходят остатки группировки немцев? — уточнил командующий у командира дивизии.

— По данным разведки, они бегут на правый берег Волги, — ответил генерал. — Будем стараться перерезать им отступление, уничтожать.

— Сейчас для вас главное не пропустить им подкрепление, — озадачил Швецова командующий. — Немцы послали новую дивизию на Торжок, как раз на ваши позиции. Нельзя их пропускать на Торжок; надо остановить и ликвидировать.

— Вас понял, товарищ командующий, — ответил Швецов.

— Примем меры.

— Желаю успеха! — Конев положил телефонную трубку.

Генерал Швецов тут же отдал необходимые распоряжения.

Он потребовал усилить оборону в деревне Поддубки и вокруг неё, через деревню проходило Ленинградское шоссе, туда и могли подойти свежие силы фашистов.

Перед деревней бойцы стрелкового батальона старшего лейтенанта В. Маловичко заняли обочины вдоль шоссе и принялись устраивать оборону.

Мимо шли миномётчики, отделение старшего сержанта Николая Басова.

— Видишь взгорок у леса, там удобно, туда пойдём, мины будут лететь прямо на немцев, — предложил Николай командиру роты, тот согласился.

Миномётчики прошли чуть подальше бойцов Маловичко и тоже стали окапываться, выбирая удобные места.

Подкатили пять танков из бригады полковника П.А. Ротмистрова. Видя некоторое разочарование комбата Маловичко малым количеством бронетехники, командир танкистов извинительно пробормотал:

— Ребята, вы уже не обессудьте, всё, чем богаты. У нас один танк идёт за три, то есть один наш бьёт три немецких.

Комбат прогнал хмурость с лица, улыбнулся:

— Если так, то пойдёт! Хорошо, что подъехали, а то мы подумали, вам из Медного не вырваться.

Подразделения пулемётчиков, зенитчиков, сапёров и другие занимали, пока позволяло время, выгодные позиции для предстоящего боя.

Подтянулся и артиллерийский полк. Он располагал, кроме привычных «сорокопяток», взводом новых противотанковых пушек — 76-миллиметровых. Они обладали большой пробивной силой и большей скоростью снаряда.

Кстати, на другое утро получилось так, что именно взвод новых орудий этого артполка первым встретил врага. Накануне командир батареи Хлыстов по телефону позвонил взводному, старшему сержанту Баринову, предупредил:

— В поддержку артиллеристам подойдут наши танки.

— Понял, — ответил взводный.

— Смотри, не перепутай с немцами, — уточник на всякий случай командир батареи.

— Не перепутаю, — заверил старший сержант.

На рассвете командир противотанкового огневого взвода поднялся на наблюдательный пункт. Он неторопливо осматривал местность.

Обзор у Павла Баринова был отличный. Он навёл бинокль на шоссе, увидел танки, за ними тянулись машины с пехотой. В бинокль не удалось различить, чьи же танки? Тогда старший сержант решил уточнить у командира батареи: наши ли идут или не наши?

И вдруг он отчётливо различил на башнях чёрные кресты.

Баринова бросило в жар.

— Взвод — к бою! — громко отдал он команду.

Фашисты приближались к позициям взвода.

Танков шло шесть, верхние люки у них были открыты, враги никого не опасались. Вот немцы остановились, повернули пушки и выпустили несколько снарядов по деревне Поддубки — без всякой цели, похоже, для наведения страха.

После, развернувшись, двинулись прямо на наших артиллеристов.

Их встретил пушечный залп, потом другой, третий.

В рядах фашистов началось смятение. Два подбитые их танка задымили, следом загорелся ещё один.

Фашисты, взбешённые внезапным огнём, лихорадочно искали, где расположены наши пушки. А когда обнаружили их, то открыли стрельбу из танков. Один из наших расчётов замолчал. Старший сержант Баринов подбежал туда и увидел мёртвого наводчика, раненого командира орудия, к расчёту подбирались немецкие автоматчики. Баринов сам встал за пушку, припал к панораме, приказал:

— Шрапнелью!

Снаряд угодил в гущу автоматчиков, немцы рассеялись.

На соседний расчёт шли сразу два танка. Один из них гудел буквально в нескольких метрах от орудия, где стоял старший сержант, он раз за разом послал два бронебойных снаряда в бак с горючим, танк загорелся; соседний расчет зажёг вторую машину.

Немцы откатились назад, на подходе к деревне горели их танки.

В нашем взводе ранило командиров двух артиллерийских расчётов, убило несколько наводчиков, понес потери и взвод пехоты. Старший сержант вызвал из леса несколько ездовых, приказал им оставить в лесу лошадей и повозки, назначил ездовых на место убитых солдат.

Баринов связался с миномётчиками и попросил, чтобы усилили огонь по наступающим фашистам.

— Поддержим, — заверил старший сержант Николай Басов. — Мин у нас достаточно.

Следующую атаку пришлось ждать недолго.

Немцы появились в том же порядке, как и в первый раз. Впереди — танки, опять — шесть, следом — автоматчики, а за ними — лёгкие пушки. Расчёты взвода с первых залпов подбили три танка. А четвертый вражеский танк, экипаж которого, видимо, уже озверел, на большой скорости напролом рванул на нашу пушку, смял её, раздавил бойцов, но не успел далеко уйти, тут же уткнулся пушкой в землю и занялся огнём — в него бросили бутылки «с горючкой».