Виктор Трихманенко - Небом крещенные

— В числе курсантов, которых здесь учил летать твой отец, Игорь, был и я.

Горячеватый-младший промолчал, хотя ему, наверное, небезынтересно было об этом узнать.

— А как мама? — спросил Вадим Федорович.

— Мама живет в Одессе. Она у меня одна, и я у нее один. — В голосе Игоря прозвучали полудетская привязанность и любовь.

— Будешь писать домой, передавай маме поклон от Зосимова.

— Спасибо, товарищ подполковник.

— Зовут меня Вадимом Федоровичем. Очень я рад нашей встрече, Игорь. Заходи, когда будет время.

Они крепко пожали друг другу руки. Игорю скоро надо было лететь, и он направился к истребителю, стоявшему на линии предварительного старта. У Вадима Федоровича кончалось "окно".

МИГ-17, легкокрылый стриж, взмыл в воздух и пошел по кругу над аэродромом, разворачиваясь аккуратно и не очень круто. Во всем был виден летный почерк пилота-курсанта.

Еще один из племени одержимых.

Каким далеким и насколько высоким будет его маршрут в летной жизни? Об этом не задумывались нынче ни его воспитатели, ни он сам. Молодой пилот выходил на крыла Он уже видел землю с высоты, уже почувствовал свободу полета, и никакая сила не удержит отныне его стремления — смелого и самоотверженного.

Еще один…

Дома Вадим Федорович ночью поднялся с постели, перелистал свои заметки. Он не любил и не умел размышлять о чем-то серьезном лежа — ему надо было что-то делать или просто ходить. Свежим воздухом, что ли, подышать? Ночь на дворе… Ну и пусть.

Китель с подполковничьими погонами так и оставил на спинке стула, а натянул на плечи кожаную курточку, в которой он отлетал.

Углубленный в свои раздумья, он бродил по городку, заходя иногда в дальние тупики и заставляя настораживаться часовых, которые стояли там. Он дышал чистым воздухом ночи и припоминал то, что нашел в своей тетради с записями.

"Ну что же, Вадим Федорович, — написал ему Булгаков. — Многие годы шли мы с тобой рядом — учились летать, воевали на фронте, служили в далеких краях. Я был всегда ведущим и командиром, ты — ведомым и заместителем. По служебному положению, по боевому расчету. А по совести? Только теперь я понял, кем ты был для меня в жизни и есть. Летал в крыле у меня, но был ведущим. Семнадцатилетним парнем ты уже рассуждал в своих дневниковых записях так, как я стал рассуждать уже в зрелые годы. Ты прикрывал меня в боевых полетах на фронте, и ты учил меня потом командовать эскадрильей… Как именно? Вот этого я не знаю. Даже в последний раз, когда мы с тобой по телефону говорили, ты опять что-то такое повернул в моей душе, хотя я, вроде бы начальство, а ты всего-навсего преподаватель училища, списанный летчик. Мне вот совестно теперь за свою просьбу.

Да, дружище, был ты всегда мне не только другом, но и наставником.

Дневник твой прочитал я, как интереснейшую книгу, без твоего ведома, и знать тебе о том, пожалуй, не надо бы… Крепко жму твою руку, друг."

Так в авиационном просторечье называли самолет-истребитель И-16.

Учебно-тренировочный двухместный самолет конструкции Яковлева.

Карнач — караульный начальник.

На УТ-2 было простейшее переговорное устройство: рупер-резиновая трубка — металлический наушник.

Полки, входящие в состав одного и того же соединения, называли братскими.

Фонарь — остекленная кабина летчика.

Такой жилет в случае спуска с парашютом на воду автоматически наполняется газом.

Слепая подготовка, слепые полеты — полеты по приборам, без визуальной ориентировки.

"Редут" — название радиолокационной станции образца 1944–1946 годов.

ДОС — дом офицерского состава.

К синоптикам (просторечье).

НШС — наставление по штурманской службе. КБП — курс Соевой подготовки.

Старт — место на аэродроме, где находится летный состав. Там же расположен СКП — стартовый командный пункт.

ОСП — обеспечение слепой посадки. Система приводных радиостанций и других радиотехнических устройств.

ИПМ — исходный пункт маршрута. КПМ — конечный пункт маршрута.

СПУ — самолетное переговорное устройство.

Аэродромный домик, в котором летчики надевают высотное снаряжение. Там же комнаты для отдыха и занятий.