Владимир Колотенко - Любовь? Пожалуйста!:))) (сборник)
- Название:Любовь? Пожалуйста!:))) (сборник)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент «Нордмедиздат»7504ac56-b368-11e0-9959-47117d41cf4b
- Год:2012
- Город:Санкт-Петербург
- ISBN:978-5-98306-116-3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владимир Колотенко - Любовь? Пожалуйста!:))) (сборник) краткое содержание
Владимир Колотенко мощный, вдохновенный фантазёр. Перед этой мощью можно только снять шляпу…
Не отпугивает и чересчур напористый стиль писателя (по-молодежному, по-студенчески), и бредовая идея героя («смешать гены секвойи, живущей 7 тысяч лет, и бабочки-однодневки»). Колотенко владеет писательским секретом крепко брать в руки читателя и не отпускать его до последней страницы. Не только актуальностью ураганного сюжета и резко вырезанными героями, но и красочным плетением речи, где на каждом шагу пища для размышления – афоризмы.
В сборник «Любовь? Пожалуйста!:)))» вошли новая повесть и сборник рассказов Владимира Колотенко.
Любовь? Пожалуйста!:))) (сборник) - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Да, это правда. Но неужели Семен способен часами рассказывать! О чем?
Как всем нам недостает тихого помешательства. Не в первый раз я замечаю, что Семен отделяет себя от своих соплеменников. Он, и правда, не живет их заботами. А чем? Я до сих пор не могу ответить на этот вопрос.
У меня мало времени. Я заскочил на минутку и не намерен засиживаться… Почему я не удовлетворился телефонным звонком? Мне зачем-то нужно было видеть Семена. Меня так и тянет к нему…
– Значит, вы с Ксюшей уезжаете?..
– С Настей…
– Ах, ну да, с Настей… Простите. Мы до сих пор с нею не знакомы.
Это дело поправимое.
– Вы прочитали главу?
Я решаю повернуть разговор в деловое русло. Что он скажет по поводу написанного? Как оценит?
– Да, знаете ли, недурно. Я прочитал в тот же вечер…
Бьют часы. Откуда-то из-за угла доносится их размеренный бой, который обрывает Семена на полуслове. Он ждет.
– Недурно, – снова произносит он и умолкает.
Эта похвала приободряет меня. Я закидываю ногу на ногу, роюсь в сумке в поисках сигарет. Затем достаю ручку и блокнот. В камине, видимо, вспыхивает поленце, озаряя задымленную кирпичную кладку, и кажется, что это лаз в преисподнюю.
Семен смотрит, как я вожусь с сигаретами, ищу зажигалку и, когда предлагаю закурить ему, произносит:
– Спасибо, не курю.
Я помню, с какой жадностью он набросился в кафе на мои сигареты и вдруг – “не курю”.
Я тоже не прикуриваю, ослабляю лишь узел галстука.
– Мне ведь не важно, как вы пишете и совершенно безразлично, будет ли герой похож на меня. Правду сказать, я ни на йоту не сомневаюсь, что художественного шедевра из вашего романа не получится. Чутье у вас есть, но пишете вы лубочно. Ни один издатель не возьмется… Да и не время сейчас…
Семен не уточняет, какое сейчас время. Он просто умолкает на полуслове и думает о своем.
– Знаете, – произносит он затем, – у меня давно закрались сомнения: у нас ничего не выйдет. Вам не кажется, что мы зря теряем время?
Мне не кажется.
– Я уже несколько раз сам порывался написать об этом. У меня даже кое-что сохранилось, такой дневничок. Все не то…. Нужно нечто такое… Да меня и публиковать не станут. Издатели, знаете ли, измельчали, стали пугливыми и жадными. Это ясно, всегда так было… К тому же стать профессиональным писателем в пятьдесят лет… Даже если бы вы были графом или, скажем, князем… Уверяю вас, это очень трудно.
Я закуриваю. Мне не нравится его тон, его пессимистические прогнозы. В самом деле: зачем зря тратить время?
– Вы хотите сказать, что…
– Из вас можно лепить писателя. Это мне интересно. И бросьте вы обижаться на каждое мое слово. Вы же сами напросились, теперь терпите. Я помогу вам. Зачем мне это нужно? Я хочу вложить в вас свою душу. А уж потом вы как-нибудь расскажете об этом. Вам не хватает таланта, но его можно развить и затем совершенствовать. Это не сложно, проще пареной репы. Как сварить варенье из слив. Вы любите варенье? Илья любит. Но у него нет желания стать писателем. Он слушает меня каждый день и уже мог бы написать не один роман. Но не пишет. Он сумасшедший, он просто не в состоянии писать романы, понимаете?
Такого поворота в разговоре я не ожидал. Значит, я нужен ему, как глина, из которой он будет лепить свое подобие. И еще ему хочется иметь домашнего священника. Кому-то он должен исповедаться! Илья ему не подходит.
– Зато Илья…
– Он придурок… И такой ласковый, нежный… Знаете, мы с ним…
Семен снова обрывает себя на полуслове. Что он так старательно от меня скрывает, чего он не договаривает? И при чем тут Илья?
– Вы мне нравитесь еще и тем, что безумно влюблены в свою Ксе-нью и только ради нее готовы стать и писателем, и…
– В Настеньку…
– Ну да… Готовы стать не только писателем…
– Это так заметно?
– Да. Вы не простачок, а знаете, такой незатейливо-великодушный с примесью здорового честолюбия, великовозрастный инфант. Вот вы снова топырите губу, обижаетесь. А ведь этого вам никто не скажет. Но коль скоро мы с вами образовали альянс…
Я сижу, точно опущенный в воду, не знаю, что ответить, куда сбить пепел с сигареты, и сбиваю его просто на паркет. И почему-то не могу посмотреть в его черные, пожирающие меня тяжелые глаза. Я чувствую себя лягушонком, сидящим перед ужом, этаким самоуверенным всесильным гадом.
Мы молчим.
К счастью, словно спасая меня, подоспевает Илья. Он входит без стука, с глиняным кувшином в одной руке, с чашками в другой. Таких кувшинов я не видел уже лет сто. На кувшине – кирпич черного хлеба.
– Пожалуйте, сударь…
Меня он точно не замечает, а я рассматриваю его поближе. На нем старый военный китель, штаны-галифе и точно такие же, как у Семена, войлочные штиблеты. Лицом он светел, и даже в полумраке мне удается рассмотреть его ясные глаза с, как мне кажется, затаенной хитринкой. Он до удивления молодо выглядит. Длинные светлые волосы, длинные, тонкие, как у женщины, пальцы. Глядя на его лицо, кажется, что он даже еще не бреется. Между тем, ему уже явно за сорок. Он разливает молоко в кружки, кладет на стол добытый из внутреннего кармана нож и молча удаляется.
Я ловлю на себе взгляд Семена.
– Вот вам прекрасный образчик. В густые, мрачные дни безделья Илья кормит меня. Молоко, картошка, иногда зайчатина… Вы любите зайца в сметане?
Семен берет нож, режет хлеб.
– Прошу вас…
Я отпиваю глоток. Боже, какое наслаждение!
– Вы поработайте над его образом. Хотите?
Мне только чокнутого Ильи недоставало. Хотя образ Семена тот прекрасно дополняет.
Я не знаю, куда девать окурок.
– В камин бросьте… Нет ведь никакого резона что-либо выдумывать. Жизнь прекрасна своими каждодневными открытиями. Я не имею никакого права требовать от вас ответа, вопрос мой – верх неприличия, но вы – неудачник?
– Я?!
Он задает мне мой же вопрос и теперь ждет, жуя, а я желаю одного: уехать, уехать тотчас. Я чувствую, что наш разговор превращается для меня в пытку. Но почему? Что не дает мне покоя? Другой бы сумел все скрыть, а я зачем-то пытаюсь встать, не допив молока. И, вот беда, – я никогда не чувствовал себя таким подавленным. Хорош доктор!
– Есть, кстати, прекрасный липовый майский мед. Хотите?
– Да, с удовольствием…
Ясно, что на часы я смотрю от волнения. И у меня еще столько дел.
– Искусство состоит в том…
Чувство внутреннего противоречия его словам, вообще всему образу его жизни зреет у меня давно. Давно вызрело. Чтобы обуздать свое желание дать отпор его назиданиям, я встаю, ставлю стакан на стол и не жду обещанного меда.
– Спасибо. Я давно не пил такого вкусного молока.
Семен выдвигает ящик стола, достает какой-то грубой вязки бурый жупан и набрасывает себе на плечи. Он тоже встает.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: