Valery Frost - Заговор по душам. (Малоросский прованс.)

Про металлические боны, про подделки и особую ценность этих "бляшек" Вера знала, но не смогла отказать в удовольствии мистеру Кингу похвастаться и своими знаниями.

- Жаль, конечно, что пришлось царю запретить подобную практику. А то вернулись бы снова в степи города-государства.

По мнению мистера Кинга, эта шутка стала самой удачной за все время поездки, потому что его хохот еще долго не замолкал, перекрывая шум ветра и мотора.

В Херсон въехали более триумфально, чем выезжали из Железного Порта.

Прокатившись с ветерком и с относительным комфортом, Вера душевно поблагодарила за подвоз и вышла из машины прямиком в главные двери гимназии. Ох, и достанут же после с расспросами!

Но все допросы и выведывания Епанчина отложила на потом. Сейчас самая главная, а затем и второстепенная забота - встретиться с Женевьеф. Не откладывая дела в долгий ящик, генеральская дочь помчалась в салон к француженке.

Волосы норовили выбиться из-под крупной сетки, обволакивающей полголовы и заменяющей современные Вере ободки. Широкая юбка летнего платья норовила запутать шаг. Девушка и не заметила, как за нею хвостиком увязался цыганенок.

- Здрааасьте-пожалста! - поприветствовал Веру хозяйский белокрылый сторож, за что получил крупную тыквенную семечку, прихваченную по дороге из общежития.

- И вам не хворать, - Епанчина присела в наигранном реверансе.

Странным образом сказывалась обретенная свобода. В этой параллельной реальности не было родительского контроля, навязанных отношений. Вера намного чаще улыбалась и теперь уже побаивалась больше внезапного возвращения домой, чем подступающего полчища красной саранчи.

Одна из мастериц, кажется, была многократно рада покинуть душный салон причесок, дабы разыскать и призвать на вотчину загулявшую в дебрях витрин хозяйку салона.

Женевьеф - яркий образчик непостижимости женской души - розовым облаком влетела в открытые двери.

- Вера Николаевна! - раскинув руки, модистка пошла на таран генеральской дочери.

Вера не смогла увернуться, да и не преследовала такой цели. Не прекращая клясть проклятую степную жару и восхвалять предпочтения генеральской дочери, Женевьеф провела посетительницу вглубь салона.

Решив, что более не в состоянии выносить образ ветреной и словоохотливой модистки, Вера кратким жестом руки привлекла внимание собеседницы.

- Женевьеф, мне нужен клей, который используют при накладывании шпанских мушек.

- Милочка! - Женевьеф взмахнула кукольными ресницами. - Это не есть совсем нужно! Это не мода!

- Прошу вас, мадмуазель Женевьеф, мне не мушки нужны, а клей. И еще нужны пинцет и шерсть норки.

Модистка прищурилась, сморщила носик и осталась недвижима. Вера тяжело вздохнула:

- Мастер-класс по плетению кос бесплатно и десять процентов вашему салону от прибыли с продаж накладных ресниц!

Глаза француженки забегали. Не продешевить бы...

- А что такое накладные ресницы? - акцент снова пропал.

Вера усмехнулась. Хороша Женевьеф! Актриса! Звезда прованса.

Сговорившись на пятнадцати процентах после непродолжительного торга, в результате которого Епанчина еще раз убедилась в крепчайших местных корнях иностранки, девушка получила на руки требуемый материал. Женевьеф осталась довольна еще и тем, что ее дорогостоящее боа осталось девственно чистым после стрижки - волосков для изделия потребовалась самая малость.

Через несколько дней в салон-магазин вошла Медуза. И если бы местные обитатели не признали в посетительнице бывшую здесь и ранее генеральскую дочь, то, наверное, так бы и остались стоять замерши, словно от магического взгляда мифического существа. Вера сразила всех наповал одним-единственным взглядом из-под длинных пушистых ресниц.

- Un nИant pareil non aperГut. Jamais. Avec des yeux comme Гa on peut allumer le feu. - произнесла пораженная хозяйка розового царства, из чего Вера поняла - Женевьеф по-настоящему поражена. - Таким взглядом костер зажигать можно.

Про мастер-класс все мгновенно забыли. Женевьеф попыталась было заикнуться про повышение отчислений по процентам для себя, но передумала, как только Вера выглянула в окно и переспросила, как правильно называется салон конкурентов.

Затем было много бумажной волокиты, знакомство Епанчиной с бумагомарательством и закостенелостью земских нотариальных контор. Зато результат обещал быть и более того, сделать компаньонок чуть-чуть богаче и знаменитее.

Вера не боялась истоптать карьерную лестницу Макса Фактора, который и стал основоположником моды на удлиненные ресницы и изобретателем в ее мире. Епанчина была уверена, что надвигающаяся Первая Мировая и последующая изоляция России не дадут ход столь женскому изобретению, и голливудский гример все же воплотит в жизнь идею выразительного взгляда в недалеком двадцать седьмом.

До начала учебного года оставалось совсем ничего. Дачники с детьми стали возвращаться в город. Газеты наперебой обсасывали тему переездов и первых осенних балов.

"Во дворе содом, соседи переезжают с дачи. Вопли хозяйки разрывают душу: "Разбойники, где же ножка? Ваня, взгляни, ради Бога, взгляни же, грузчики у ломберного столика ногу сломали". Из окон квартиры несутся вопли, малолетние преступники, то бишь дети переехавших, забавляются резонансом пустой квартиры. Как же хорошо было все-таки в городе, когда вас не было!" - гласило короткое сочинение, напечатанное на страницах херсонской газеты "Копейка".

Баронесса Софья Богдановна поспешила сменить провинциальный улей на еще более провинциальную резиденцию. Замок Фальц-Фейнов - никак иначе. Дом в архитектурных формах нео-ренессанса компактного прямоугольного плана, с крытыми галереями и зимним садом, с разлапистыми пальмами в деревянных кадушках, со сложной системой каналов и важными павлинами, гуляющими по дендропарку.

Александр Фальц-Фейн делился своей любовью к земле с родными, с душой подходил к любому делу. В теплое время года гости замка прохаживались по райскому саду, а зимой любовались невозможно огромным аквариумом, установленном на втором этаже дома - вот ведь небывальщина.

На момент переезда баронессы из города в Гавриловку, Александр пребывал в отличном расположении духа. Совместная работа с братом над восточной частью Аскании-Новы вылилась в очередную волну энтузиазма: близко пообщавшись с местным населением, барон решил выстроить в селе школу и больницу. Уж больно толковые ребята проживали в его землях, а заботы со стороны промышленников не чувствовали. И как радели за животных, привезенных из заморских стран, как ухаживали за жителями питомников - загляденье просто!

От созерцания радужного будущего Александра отвлекла мать, шумно прошествовавшая вдоль оранжерейных окон.