Эдуард Лимонов - Книга мертвых-3. Кладбища

Выйдя из тюрьмы в 2003‑м, я ему позвонил в Лондон. Дело в том, что он внес свою лепту в обеспечение моего процесса — прислал чек на 10 тысяч английских фунтов и бутылку коньяка 1943 года розлива — года моего рождения. Я должен был его поблагодарить. Мы купили «левую» симку и отъехали за Яузу.

Подошел секретарь или лакей, там, в Лондоне. «Борис Абрамович занят, звоните позже…»

Потом он позвонил сам: «Это Борис…»

Я сказал, что благодарю, тронут. Что полагается в подобных случаях.

Потом был еще один звонок. Была какая–то надобность в звонке. Он даже предлагал мне приехать в Лондон. Но я в те годы боялся, что если окажусь за границей, меня могут не пустить обратно. Я не доверял и не доверяю российским властям. Когда в 2004–2005‑м судили нацболов за захват кабинета Зурабова и приемной президента, он выразил свое восхищение нацболами. И в СМИ, и лично мне по телефону.

Я думаю, ему очень хотелось вернуться в Россию и он дергался в своем Лондоне. Первые лет пять он одолел более или менее легко, многократно и яростно судился, порою выигрывал суды. Жил на широкую ногу в своем поместье в Аскоте. Вышел документальный репортаж оттуда Павла Лобкова, где БАБ в ловких, аккуратных резиновых сапожках сажает в английскую почву деревья. Мы все увидели, как он живет.

Прилетел холеный молодой человек от него, и мы встретились в районе Маросейки. Из беседы с молодым посланцем я вдруг понял, что здесь некоторые круги качают из лондонского олигарха деньги, поскольку сам он не мог наблюдать происходящего в России своими глазами, ему придумали Россию, не соответствующую реальности.

В январе 2006‑го в прямом эфире радиостанции «Эхо Москвы» БАБ заявил, что «работает» над силовым перехватом власти в РФ. В ответ в том же году в феврале Генеральная Прокуратура РФ возбудила уголовное дело о «насильственном захвате власти».

До этого в России были возбуждены против БАБа многочисленные уголовные дела. Среди них обвинения в мошенничестве с акциями «ЛогоВАЗа», присвоение дачи в Жуковке и другие, самым громким было старое дело «Аэрофлота», по которому в России были осуждены несколько соратников БАБа. Москва многократно обращалась к Лондону с просьбой об экстрадиции. Лондон отказывал, в то же время пеняя БАБу на его громкие заявления, в частности в газете «Гардиан», тогда, в 2007 году, Березовский заявил, что финансирует своих сторонников, готовящих переворот в России.

Мое мнение такое. БАБ был серьезен и в эфире «Эха», и с «Гардиан». Это ему втирали и очень прочно втерли очки недобросовестные люди в России, уверявшие его в наличии здесь сил, организующих этот насильственный захват власти. Он поверил, потому что очень хотелось. Его подергали из России уголовными делами, подергали и из Лондона. МИД Великобритании выразил озабоченность его высказываниями: «Мы считаем предосудительными любые призывы к насильственному свержению власти любого суверенного государства».

И приключениям, и поражениям Бориса Абрамовича Березовского несть числа. Он давал деньги и на «оранжевую революцию» в Украине. Но самое страшное приключение случилось с ним, когда внезапно 12 февраля 2008 года в своем доме в Лондоне скончался в возрасте 52 лет его партнер по бизнесу Бадри Патаркацишвили.

«Борис разорен», — прошептал мне на Маросейке в том же ресторане, где и первый раз, уже не очень молодой, но все еще холеный друг Березовского. «Большая часть его капиталов находилась на сохранении у Бадри. Теперь невозможно доказать, что это активы Березовского. Он банкрот».

После смерти Патаркацишвили БАБ вступил в судебные тяжбы с его наследниками. Лишь небольшую часть своих денег удалось ему оттягать. Депрессия, о которой упоминают многие, знавшие Березовского в последние годы его жизни, объясняется именно его финансовым крахом. В капитале была его сила, именно с помощью денег он управлял и вертел миром и менял реальность вокруг него.

Платон Еленин (такова была его фамилия в английском паспорте, двойная аллюзия, Платон — имя героя фильма «Олигарх», а Елена — это имя его последней жены) был найден мертвым в ванной комнате, запертой изнутри, 23 марта 2013 года в населенном пункте Аскот, в 40 километрах от Лондона. Первым его тело обнаружил личный телохранитель Ави Навама, бывший агент «Моссада» — израильской разведки. БАБ лишил себя жизни, повесившись, тело его опознала дочь Елизавета, та самая, против которой нацболы когда–то демонстрировали у аптеки № 1 в Москве.

На шее покойного в момент обнаружения тела «был завязан узел из ткани».

Странно, что БАБ не застрелился, что свидетельствует о спонтанном, эмоциональном порыве уйти из жизни. Если бы он готовил самоубийство, он бы, вероятнее всего, воспользовался огнестрельным оружием, поскольку такой macho man, как БАБ, не очень соотносится с натягивающим узел шарфа на шею бледным типчиком.

После себя он оставил долги на сумму в 309 миллионов английских фунтов, где–то чуть меньше, чем полмиллиарда долларов.

Похоронен был в тот же день на кладбище Бруквуд в графстве Суррей. Там и лежит.

Я полагаю, женщины его не любили, но подчинялись ему с некоторым содроганием. К старости он стал уродлив, исчезла совсем шея, верхушка черепа заострилась, я полагаю, выпирало брюхо.

Однако какой неугомонный дух! Сколько энергии и ярости! Это ничего, что он покончил с собой, в конечном счете он добился победы, сформировал себя сам таким, каким хотел, каким сконструировал себя в далекие семидесятые в Москве, шагая к метро в дырявых и мокрых башмаках.

Мне всегда хотелось найти определение для нее побольнее. «Старая сумасшедшая» я отбрасывал сразу, поскольку не считал ее сумасшедшей. Как раз считал расчетливой, тщеславной, уродливой, но не глупой женщиной, расчетливо занявшей пост на самом краю крайне правого либерального лагеря.

Однажды в подвале ресторана на проспекте Мира, где происходили теледебаты оппозиции, это был год примерно 1996‑й, она подняла тост (всем всучили по бокалу шампанского еще у двери): «За победу чеченского оружия!» В Чечне шла война, там гибли наши солдаты. Я рассвирепел и, взяв микрофон, назвал ее «старой толстой дурой». И добавил «хорошо для вас, что здесь не присутствуют родители русских солдат, погибших в Чечне, они бы вас растерзали».

Новодворская нимало не смутилась, а, получив микрофон, продолжала шлепать большими мокрыми губами, отвечая мне фразами, где были слова: «Вы, большевики, готовы пролить реки крови, вы уничтожили…»

При случайных встречах с ней у меня всякий раз возникало чувство гадливости, поскольку ее внешний облик всякий раз оскорблял мои эстетические чувства. Я не любил и не люблю старых, больных и уродливых, а она как раз соединяла в себе все эти качества. Впрочем, ее старость мною преувеличена, умерла она всего в 64 года. Преувеличена по той простой причине, что разбухший ее торс и инвалидная малоподвижность (помню ее сидящей в кресле даже на празднествах «Эха Москвы», где принципиально стоячий режим) создавали впечатление, что она глубокая старуха.