Евгений Биктимиркин - Интроверт

Ладно, остановимся. Кстати, ты же узнал, для чего мы здесь? — я посмотрел на Браина. Он не ожидал, но через пару секунд кивнул мне.

— Пойдёмте, я покажу вам кое–что. — подозвал нас Алекс. — Вы, наверное, по крайней мере, ты, Евгений, думаете, что сверх способностей человека не существует. Что человечество ещё не достаточно эволюционировало, а те, кого называют экстрасенсами — шарлатаны. Но вы, так же, наверное, в курсе, что в фашистской Германии проводились работы по развитию таковых. Пусть звучит это весьма странно: как же можно развить то, что даже не доказано, и чего, возможно, даже не существует. Притом не стоит думать, что это какой–то определённый этап, что именно с двадцатого века начались упоминания об этой теме. Конечно, нельзя быть уверенным в достоверности вообще какого–либо события, произошедшего в истории. Но с развитием источников и способов хранения информации эта ситуация меняется к лучшему, и точные данные о каждом из нас можно, наверняка, будет получить и через несколько веков. Но я клоню к тому, что есть основания предполагать, что средневековая эпоха инквизиции началась из–за «странностей» некоторых людей. А странностями этими было что? Вот именно… — мы всё ещё шли.

— Многие люди на самом деле жаждут обрести это сокровище, но, естественно, пока не знают как. У них уже есть деньги, есть власть, казалось бы, чего ещё нужно? А хотят они ещё большего — того, чего ни у кого нет, и не будет. А ведь есть люди, которые ко своим подопытным вообще как к расходному материалу относятся, а потом убивают и выкидывают труп где–нибудь. Так что вам ещё повезло. — Усмехнулся Александр Петрович.

Мы дошли до большой металлической двери. Солдаты принялись открывать. Я вспомнил картины, возникавшие у меня в голове, может быть это здесь? Почему я так спокойно говорю? Меня ничем не удивишь, но в то же время я благоразумная личность и всегда готов поменять свои убеждения на счёт чего–либо в случае появления у меня новой информации. Я после того как в трансовом состоянии увидел число, сразу же получил талон в трамвае с этим номером. На меня упало дерево после долгих раздумий о ничтожности и однообразии своей жизни. Подруга как–то раз приехала из далёкого города после того, как я увидел сон про женщину. Если собрать всякие подобные происшествия и впихнуть в один день, то можно было бы посчитать себя великим пророком. Но рассредоточившись по разным дням, их концентрация не достаточна для того, чтобы возомнить себя таковым.

Врата отварились и мы вступили в таинственную комнату без окон. Поодаль стоял какой–то огроменный чёрный ящик.

— Вы знали, что у каждого человека есть некоторые излучения разных частот и амплитуд над человеческой головой? — спросил он.

— Да.

— Какой они природы и от чего зависят, я вам говорить не буду. Сейчас мы измерим ваши… — он включил главный автомат. Чёрный ящик подсветился и стал похож на рентгеновский аппарат. Со стороны Александра был дисплей.

— Вставай сюда, Жень — сказал он.

Майора это тоже заинтересовало, и он встал рядом с Алексом посмотреть на результаты. Прошло секунд пятнадцать, и Александр приподнял брови — хороший знак.

— Ладно, теперь ты, Браин.

Результаты этого осмотра ещё сильнее удивили Алекса и майора.

— Я посмотрю, — скорее утверждающе сказал я.

Они не двигались, уставившись в монитор, так что я подошёл взглянуть, что там нынче кажут. Вокруг головы Браина, окрашенную в зеленоватый цвет, было фиолетовое сияние, преимущественно сверху — как «снимок ауры», только здесь ведётся непрерывное наблюдение и отображение. Сияние напоминало пламя, нет, скорее облако.

— Свою хочу увидеть. — Алекс запустил показ моего осмотра — отлично, значит есть функция записи. О Боже… Моё фиолетовое сияние было таким же, как и у Браина. Мне показалось, что моё чуть быстрее менялось.

— Надо обе записи забрать. — Сказал я. Алекс вставил флэшку. Во–первых — мне бы не дали снимки или, тем более, запись, наверно. Во–вторых: почему это не могли сделать на базе? Да, штука громоздкая, но всё–таки. Может быть и те люди, что работали на базе допущены не ко всем тайнам. Не знаю, стоит ли делать какие–либо выводы об увиденном, но эта бандура — вещь в хозяйстве полезная. Почему её оставили без присмотра? Бред какой–то. Ну ладно, может быть у всех людей свечение примерно одинаковое. Опять самоунижение. Короче, мне плевать какое и у кого свечение, теперь позволю хоть всю задницу свою шприцами исколоть. Откуда у тебя дар? — спросил я мысленно Браина.

— Говорю же, родился таким. — ответил он.

— Родители.

— Обычные родители.

— Шизофреники или художники–наркоманы в родословной были?

— Откуда я знаю! — крикнул он смеясь — до деда и бабули знаю, ну про прабабушку знаю — нет.

— Где родился?

— В Румынии.

— И как там в Румынии?

— Нормально. — Настроение испортилось у него.

— А я слышал, дерьмого.

— Значит, дурака слышал.

— Само собой, других не бывает. Ладно, могу про себя рассказать. — Сменил я тему, чтобы он не заплакал.

— Не надо.

Мы уже уходили и шли впереди. Со стороны выглядело, словно мы сюда по своей воле пришли, а люди сзади — просто наша охрана. Они даже отстали от нас.

— Через стены, вдалеке или вне зоны видимости мысли слышишь?

— Иногда. Управлять я ещё не научился. Не думаю, что этому вообще можно научиться.

— Ещё в чём–нибудь дар проявляется?

— А что? Свой дар ждёшь? — спросил он с улыбкой.

— Да вот уже лет двадцать с лишним, всё никак не дождусь.

— Может быть, ты уже им обладаешь, просто не замечаешь.

— В том–то и дело, что в каждую мелочь вглядываюсь, в какую успеваю. А всё ничего. — Я замялся.

— Слишком много думаешь. — Сказал он одновременно с голосом в моей голове.

— А сколько нужно думать, я пока не знаю.

— Всего лишь столько, сколько необходимо. — Он помрачнел.

— А вдруг все люди столько и думают?

— Нет. Можешь мне поверить, они столько и так много всякой чуши забивают в свою голову, что для хорошего места почти не остаётся. — Произнёс он. Гениально. Я даже не задумался о том, что это самое важное, что я мог и хотел у него узнать. И притом самое полезное.

— «Не стоит думать, что ты умнее остальных», да?

— Да, «многие люди думают о том же, о чём и мы» — опять сказал он одновременно с мыслью. — Только они легко забывают прошлые темы, когда уже перейдут на новые…

Хотелось продолжить практически самую важную беседу в моей жизни, которая случилась неожиданно, но ничего больше не мог придумать. А через пару секунд нас побеспокоил троллиный голос из разряда тех, что «доносятся из туалета».

— Давайте обратно, туда нельзя!

— Запреты, запреты… — вздохнул я.