Вильям Козлов - Поцелуй сатаны

— Вам далеко, девушка?

— До Новгорода, — ответила Алиса. На заднем сиденьи сидели две женщины.

— Садитесь! — кивнул на место рядом с собой водитель.

Алиса обошла запыленную «восьмерку», уселась рядом с ним. У мужчины было потное лицо, длинные черные усы обвисли. На вид ему лет сорок.

— Три рубля, — сказал усатый, окидывая ее оценивающим взглядом — Вообще-то, учитывая дороговизну бензина, я беру пять, ну а с вас…

— Я это оценила, — улыбнулась Алиса. Уланов никогда с попутчиков не брал деньги. Но Николай — это в прошлом, как и Палкино, теперь она вступает в иной жестокий, меркантильный мир, в котором за все нужно платить.

Напрасно Алиса полагала, что Николай бросится в погоню за ней. Прочитав записку, он, сидя наверху на тахте, глубоко задумался. Если раньше им руководило желание помочь свихнувшейся девушке — все-таки он был учителем, то сейчас он был убежден, что Алиса ушла от него не потому, что ее потянуло к старому. Он, Уланов, не настолько ей нравится, чтобы связать с ним свою судьбу. Что ж, это ее право. Можно бороться с кем-то за любимую женщину, но бороться с самой женщиной? Он не такой чурбан, чтобы не чувствовать, что Алиса колеблется, не может решиться стать его женой. Напрасно он и настаивал? Даже назначил день. Со временем как-то все само бы собой уладилось. Но тут было задето его самолюбие: сколько можно уговаривать женщину выйти за него замуж! Он был уверен, что все это детская игра: Алиса согласится, но ей хочется поломаться, подразнить его.

В паутину на окне попала зеленая муха с металлическим блеском. Она громко жужжала, рвалась, но к ней уже спешил по тенетам большой паук-крестовик. Алиса давно хотела смести паутину, но Николай попросил этого не делать, дескать, паук будет ловить досаждавших в доме мух и комаров. И крестовик исправно нес свою службу. Вот он подскочил к мухе будто поцеловал ее в голову, а затем стал быстро-быстро крутиться вместе с ней. И скоро металлическая муха превратилась в серый неподвижный кокон. Крестовик неторопливо уволок его в щель в раме.

Мелькнула быстрая тень за окном, и тотчас послышался многоголосый писк: ласточка принесла корм своим подросшим птенцам. Вот-вот они разлетятся, а серый пупырчатый домик еще долго будет висеть под самой крышей, пока со временем не рассыплется в прах.

Снизу окликнул его брат, но Николай не отозвался. Гена, конечно, сочувствовал ему, но не подавал вида. Он не умеет утешать, да Уланов этого и не любит. Когда сунулась к нему с выражением сочувствия Лена, он сразу осадил ее, сказал, что на эту тему не желает разговаривать. Лена обиделась и замолчала. Алиса и ей не сообщила о своем решении уйти.

Николай считал ее поступок предательством чистой воды и злость и обида душили его. Все-таки не нужно было так унижать его перед братом, Леной и вообще перед всеми. Палкино — небольшая деревушка, и скоро все будут знать, что от Уланова сбежала невеста… Впрочем, это мало волновало его: общественное мнение и раньше-то его не трогало. К кому ушла Алиса? Уж не к Никите ли Лапину? Помнится, как-то обронила, что если бы бывший дружок сделал ей предложение, она пошла бы за него. Тогда Николай не принял это всерьез, Алиса часто его поддразнивала. Конечно, она уехала в Ленинград, наверняка разыщет своих старых знакомцев… Но вот в то, что снова начнет наркоманить, в это он не верил. Не потому она ушла от него, что потянуло к старому, была какая-то иная причина… Но какая? Честно признаться, что она его совсем не любила, было бы неправдой. Он чувствовал, что Алисе хорошо и спокойно с ним. Она сама признавалась, что в постели ей еще ни с кем не было так здорово, как с ним, толковала, что он разбудил в ней женщину… Раньше она ничего подобного не испытывала. И это были не пустые слова…

И тут он поймал себя на мысли, что ведь он не очень-то и задумывался: любит его Алиса или нет? Достаточно было, что он ее любит. А все ее отговорки в смысле замужества как-то и не принимал всерьез, считая обычной женской блажью. Алиса толковала что-то про свою интуицию, про какие-то голоса, которые только она одна слышит. Про вещие сны. Часто поминала Бога; даже уговаривала съездить в действующую церковь. Он подтрунивал над ней, не мог же он всерьез согласиться, что она слышит, как плачет береза или разговаривают рыбы и муравьи?.

Вспомнилось, как на рыбалке Алиса попросила его отпустить килограммового леща, которого он подцепил на вечерней зорьке. Лещ лег на бок на темной, будто глянцевой воде и золотым блином дал подтащить себя к лодке, а тут его Николай и подцепил подсачеком. Черные печальные глаза рыбины тяжело ворочались в глазницах, он лениво шевелил черным хвостом и вытягивал желтый рот в трубочку. Крючок сам выскочил у него изо рта в лодке. Радостно-возбужденный Николай — не каждый день попадаются на удочку такие лещи! — с удовольствием смотрел на редкую добычу и уже предвкушал, как похвастается перед братом и Коляндриком.

— Коля, отпусти его, — попросила Алиса, не спуская взгляда с рыбины.

— Что? — удивился он — В кои веков…

— Он очень страдает… Я слышу.

— Спроси лучше его, где жируют его приятели, — рассмеялся он — Я бы еще с удовольствием парочку таких лаптей вытащил!

— Ты можешь для меня это сделать? — настаивала она.

Он перевел взгляд с красавца леща на нее, овальное чернобровое лицо Алисы было странным: большие голубые глаза потемнели, маленький нос, наоборот, побледнел, губы дрожали. Золотистая прядь волос спустилась на лоб как раз посередине.

— Давай договоримся: ты со своей пойманной рыбой делай, что хочешь, а мою не тронь! — грубовато сказал он. Любой рыболов понял бы его. Поймать такого леща и ни за что ни про что взять и отпустить его? Из-за какой-то бабьей блажи!

— Ему больно, Коля, он хочет на волю, понимаешь ты или нет? — почти выкрикнула Алиса. — Я слышу…

— Не понимаю, — отрезал он и тут совершил еще одну глупость: в негодовании взял и наступил ногой в резиновом сапоге на треугольную голову леща.

— Какой ты жестокий! — вырвалось у нее.

— Это рыбалка, а не цирк… — огрызнулся он. — Зачем тогда у тебя удочка? Может, и червяки на крючке кричат: «Больно!». Чего же ты ловишь рыбу?

— Я многих рыбок отпускаю.

— Это твое дело, а я на рыбалке ловлю рыбу!

Алиса недолго умолкла на носу лодки, на поплавок она не смотрела. Не смотрела и на Николая. Лещи больше не клевали, да и рыбалка вдруг утратила для него интерес. Вытащив якорь, он направил лодку к берегу.

— Зря ты его не выпустил, — вылезая из лодки, сказала Алиса.

— Ты посмотри, какой красавец! — попытался он сгладить свою резкость и потряс поднятым за черный хвост лещом.

— Был красавец, — сказала она. — А сейчас он — труп.