Рена Юзбаши - Целая вечность и на минуту больше-2

— Поэтому я не одна пришла регистрироваться? — Марьям явно решила увести разговор от опасной темы.

— И поэтому тоже.

— А еще почему? — она смотрела на меня с любопытством.

— Потому что если меня не будет рядом, то тебя пошлют переводить какую–то часть документов на французский, а какую–то часть с французского к переводчику, который живет в трех часах езды от Женевы и за каждую бумажку, в которой меньше десяти слов, берет 50 евро. Да, кстати, и принимает он страждущих перевода на дому.

— А я бы не к этому переводчику поехала, а к другому, — Марьям незаметно показала мне язык.

— А на территории Швейцарии только один переводчик с нашего языка на французский, имеющий право переводить и легализовывать документы, — отпарировал я тем же заигрывающим тоном.

— Все–то я забываю, что наши даже в Швейцарии остаются нашими.

— И не только в Швейцарии.

Подведя Марьям к рабочему столу консула и представив ее Исмаилу как свою хорошую знакомую, я дал ему понять, что самка — моя, а так как хозяин прайда здесь я, то, если он сунется, ему не жить. Убедившись по его опасливому взгляду, что он все усвоил, я поднялся к себе.

Через восемь минут мне позвонила Марьям и, смеясь, рассказывала, что Исмаил на корню пресек ее флирт, сказал, что в анкете она может не указывать телефона, достаточно рабочего адреса, и, поздравив ее с успешной регистрацией, отпустил с миром. Я робко предложил подвезти ее, и она на удивление легко согласилась. Отдав на ходу какие–то распоряжения, уже через пару секунд я был у машины.

Выехав со стоянки посольства, мы выяснили самое интересное: Марьям хоть и знала адрес, куда ей было нужно ехать, но где это находится, она не представляла. Честно говоря, за пару месяцев у меня тоже не было возможности узнать Женеву как следует. Она моментально просекла этот момент и довольно захихикала:

— Арслан, может, проще обратиться к навигатору, а то мне, хоть и интересно кататься с тобой, но на встречу с послом Германии опаздывать не хочется.

Я представил себе, какой хохот у нее вызовет атлас дорог Швейцарии за девяносто седьмой год прошлого века, который, вместо того чтобы занять свое почетное место в букинистической коллекции какого–нибудь европейского книголюба, передавался по наследству по посольской линии. Когда–то он принадлежал первому послу, потом второму, третьему, и вот теперь я его счастливый обладатель.

И не ошибся: увидев этот раритет, Ежик зашлась от смеха и пообещала в подарок нашему посольству GPRS навигатор от «Красного креста» в качестве гуманитарной помощи.

Черт! Через неделю я вспомнил ее смех, потому что пришла моя очередь смеяться точно так же ехидно. Сегодня конференция ООН, и тема интересная — «Развитие гражданского общества в странах с переходным периодом». А оно у нас есть, это самое гражданское общество, чтобы говорить о его развитии? Почему я должен информировать ООН о том, о чем они знают куда лучше, чем я?

Начал я с неправительственных организаций и с того, какую выдающуюся роль в жизни нашего общества они играют. Потом рассказал о том, какие средства государство выделяет на развитие этих организаций как передовой ячейки гражданского общества. После я заговорил о молодежных организациях, но тут председательствующий вежливо кашлянул, и я поспешил закончить речь тем, что в деле развития неправительственного сектора наше государство играет самую значительную роль.

Первым поднял руку посол Норвегии. Помню я этого защитника гражданских прав: когда он отбыл из моей страны, где был послом, все вздохнули с облегчением. На следующий день после его отъезда МВД подало в суд на 23 газеты. Стоит ли говорить о том, что все 23 газеты проиграли судебные иски? Эх, жаль, я не дома, у нас ему никогда не предоставили бы слово, а здесь председатель буквально с поклоном представил его «уважаемому собранию». Что он у меня спрашивает? А я здесь причем? Ну откуда я знаю, почему у нас не регистрируют НПО? Откуда я знаю, почему у нас не разрешают работать международной организации «Репортерам без границ»? Зато «Врачи без границ» работают запросто, им же прививки от гриппа никто не запрещает делать. Так я ему и сказал, а он в знак протеста покинул конференцию. И председатель повел себя странно: призвал меня к порядку! Это меня к порядку?! Я просто ответил на заданный мне вопрос. А тут еще посол Голландии сказал, что видит в моих словах издевку и просит лишить меня права присутствовать на заседаниях ООН сроком на месяц. Господи, если все это дойдет до моего начальства в МИДе… Сидеть мне в Киеве послом! Именно до него меня и доведет мой язык!

И тут произошло нечто странное: слово попросила Марьям, которая присутствовала здесь только в качестве наблюдателя. В принципе, вся ее организация и была наблюдателем — ни на что большее Красный крест уже давно не способен. А она, небось, сейчас скажет, что, будучи гражданкой обсуждаемой страны, она может объективно рассказать… Выскочка несчастная! Так бы ее и выпер из Швейцарии, жаль, это не от меня зависит!

— Дамы и господа, учитывая, что мы сейчас говорим о моей родине, мне особенно неприятно все происходящее здесь. Но я никак не могу отделаться от мысли, что вопрос поставлен не совсем корректно. Да, конечно, господин посол настолько добр, что проинформировал нас о том, что «Врачи без границ» работает, но почему кто–то в этих словах усматривает издевку? Вполне реально, что и работу этой организации запретят. И что тогда? Мы здесь соберемся, чтобы извиниться перед господином послом? Вам не кажется все это несколько странным?

Я чуть не упал со стула. Вот уж не ожидал, что Марьям мне подыграет. Плевать, тоже мне защитница. Больно я в ее защите нуждаюсь!

У председателя забегали глазки. Одно дело, посол страны, название которой он никак не может запомнить, неудачно пошутил. Другое дело, вмешалась глава такой организации как Красный крест, а уж ее в склонности к дурным шуткам обвинить нельзя:

— Господин посол, впредь мы будем ждать от вас самого серьезного анализа, а не голословных утверждений, — и председатель, посчитав тему исчерпанной, обратил свой грозный взгляд на посла Нигерии.

Я вздохнул с облегчением: в Нигерии похуже будет с гражданским обществом. Хотя нашу страну так часто сравнивают с Нигерией, что я устал доказывать, насколько некорректно это сравнение: у нас бананы подороже будут.

Выйдя из конференц–зала, я облегченно вздохнул. Ну наконец этот кошмар закончился и я могу ехать на работу. Ко мне подошла Марьям, и я, прищурившись, злобно посмотрел на нее. Ее это нисколько не огорошило:

— Судя по всему, благодарить ты меня не будешь?

— А за что тебя благодарить–то? И сам сумел бы разобраться, — я невозмутимо взирал на нее. — Сама в Женеве сидишь, а родину критикуешь.