Сильвио Пеллико - Пеллико С. Мои темницы. Штильгебауер Э. Пурпур. Ситон-Мерримен Г. В бархатных когтях

Прошло несколько столетий, исчезло могущество епископа, исчез и монастырь. Его священные места потеряли значение, и теперь уже тянутся жадные руки скупщиков к чудным островам.

И вот окрестные обитатели подали жалобу.

Сокровищам красоты, уцелевшим остаткам тысячелетнего прошлого, грозит опасность. Только от одного человека можно было ждать спасения, и этим человеком был герцог. Умоляя о помощи, его подданные обратились прямо к нему. Перед его глазами вдруг раскрылась вся картина.

Одно название, о котором он давно мечтал и которое он, увлекшись постройкой нового дворца и виллы, почти забыл, но которое уже много лет сидит у него в голове, вдруг отодвинуло назад и замок св. Грааля, и его Трианон и овладело его мыслью и чувством: озеро герцога!

Среди бумаг, доставленных ему в уединенный волшебный лес из его кабинета в Кронбурге, он нашел прошение жителей окрестностей озера и немедленно распорядился, чтобы все острова Синего озера с их лесами были приобретены для него на его личный счет.

Словно крик спасения прокатилась эта новость по берегам озера. Рыбаки и окрестное население ликовали.

Прошло немного времени, и в одну прекрасную сентябрьскую ночь на уединенном постоялом дворе на берегу Синего озера остановился поезд придворных экипажей. Сопровождаемый камер-лакеями, несколькими художниками, взятыми со стройки нового дворца, и адъютантом фон Ласфельдом, Альфред покинул свой волшебный лес и приехал сюда, никто не знал, с какими намерениями.

Как там, в лесах, так и здесь, на берегу озера, мчался в глухую осеннюю ночь золотой экипаж, перед которым ехал с факелом форейтор.

Экипаж остановился на берегу тихой бухты, залитой ярким лунным светом. Здесь Альфред сел в лодку, отделанную золотом и голубым бархатом, и поехал к острову, который теперь стал его собственностью.

Много дней провел он там. В старинном замке монастырских властей он приказал устроить свою главную квартиру. Во время его прогулок по великолепным развалинам острова его сопровождали художники и архитекторы, а он все смотрел и мечтал!

И вдруг перед его глазами восстал идеал всех его царственных сооружений — то, что он видел у порога Парижа, гигантский дворец короля-Солнца, перенесенный на этот остров голубого озера.

Улыбка победителя скользнула по его лицу при этой грандиозной мысли.

— Король царствует самодержавно, — вполголоса произнес он.

Отсюда он отправился к себе в кабинет, который наскоро соорудили для него в одном из помещений бывшего монастыря, и отправил отсюда приказ фон Галлереру, управлявшему министерством финансов, — выпустить заем в сто миллионов марок для постройки нового дворца на Герцогском озере.

В тот же день герцогский курьер поскакал с этим приказом в Кронбург.

Альфред словно чудом преобразился. Вся его ненависть к людям, боязнь окружающих разом исчезла в нем, как только он спустился из уединенного горного леса на берег этою озера.

Вечером приехал Галлерер.

— Это невозможно, ваше высочество, — был его ответ. — Далеко еще не погашены долги, сделанные на постройку нового дворца и виллы.

— Невозможного на свете нет, — заявил герцог своему министру финансов, поседевшему на военной службе. — Это будет сделано, хотя бы для этого мне пришлось заложить все герцогство!

Фон Галлерер не нашелся, что ответить.

— Ну-с, господин министр, медлитель, человек, не знающий выхода, — издевался над ним Альфред.

— Ваше высочество изволите знать, что я преданнейший слуга престола, но сто миллионов… никогда ландтаг…

— Мне дела нет до ландтага, — закричал герцог. — Я хочу этого!

— В таком случае…

— Извольте исполнить это, господин министр.

— В таком случае…

— Я знаю, что вы хотите сказать. Я принимаю вашу отставку.

Фон Галлерер удалился.

Через четверть часа герцогский курьер скакал с Синего озера на станцию железной дороги.

Ему велено было передать собственноручное письмо герцога банкиру Гринбергу, богатейшему человеку в герцогстве.

На следующий день Гринберг уже стоял перед герцогом.

Альфред принял его с изысканной любезностью.

— Заем в сто миллионов, ваше высочество? — переспросил финансист. — Сто миллионов!

— Для самого герцога, — перебил его Альфред, которого уже охватило нетерпение. — Согласны вы или нет? Государственная казна, уважение страны, финансы всего герцогства — вот вам ручательство.

— Так стремительно, ваше высочество, даже без…

— Что такое это: даже без?

— Даже без согласия министерства?

— Государство — это я, — загремел Альфред. — Я даю вам мое герцогское слово.

— А каким образом добыть эти деньги, эту огромную сумму?

— Это ваше дело, — отвечал Альфред. — За этим я и позвал вас сюда. Вы должны знать сами. Галлерер этого не знал. Сотни миллионов находятся в руках иностранных капиталистов. Я хочу из этих сотен миллионов получить всего одну сотню. Здесь, посередине этого острова должен возникнуть новый Версаль — не более, не менее!

— Однако… сто миллионов!

— Дворец короля-Солнца поглотил их тысячу, а я требую от вас только сотню. Я назначу вас министром герцогства, если вам удастся в непродолжительное время осуществить этот заем! Понимаете?

— Можно попробовать в Австрии и Франции, в Америке и в Англии.

— Ваши источники меня не касаются, — леденящим тоном сказал Альфред. — Можете вы добыть сто миллионов марок или нет?

— Обаяние герцогского имени… величина страны…

— Можете вы или нет?

— Постараюсь.

Альфред милостиво протянул финансисту руку.

Гринберг удалился. Назначение его министром финансов, на которое ему намекнул герцог, совершенно ошеломило его. Он был собственником международного банка, имевшего свои отделения в Петербурге, Берлине, Вене, Париже, Лондоне и Нью-Йорке. Он был связан и с миллиардерами Соединенных Штатов и с Гиршем, Ротшильдом, Блейхредером и Мендельсоном. В конце концов это значило с помощью финансовой знати вызвать к жизни гигантские замыслы этого герцога, о котором по всей стране рассказывают такие удивительные вещи! А он? Он может ведь стать всемогущим в этой стране, сделаться неограниченным владыкой кронбургской биржи. Стоит только достать денег для этого герцога.

Он попытается достичь этого, хотя подобный заем, о котором мечтал герцог, совершенно испортил бы финансовое положение герцогства, поглотил бы огромное состояние герцогского дома, В конце концов против неудержимого стремления Альфреда к тратам восстанет народ и страна.

Но он сам мог бы с большой выгодой ворочать миллионами на международном денежном рынке.

Нетерпеливо ждал Альфред ответа Гринберга. Великолепный Версаль уже стоял готовый перед его глазами, с шумящими фонтанами и невиданными доселе бассейнами. Золото, чистое золото! Еще больше, возвышеннее, великолепнее, чем настоящий Версаль, на который он смотрел опьяневшими от восторга глазами!