Станислав Дыгат - Путешествие

Очень, очень вас люблю и буду всегда вас помнить. Очень прошу меня простить.

Зита»

Генрик развернул сверток. Там была голубая юбка с белыми кругами, голубые туфли, зонтик, черное платье, белая шаль и другие вещи.

Раздался рев сирены.

— Кажется, уже поздно, — сказал синьор Чапполонго. — Пароход отходит.

Генрик оттолкнул его и выбежал.

Было пасмурно, шел дождь. Генрик добежал до порта и увидел исчезающую в дрожащем тумане корму парохода.

Он безуспешно искал Зиту в Неаполе. Девушки не знали ее или, может быть, не хотели говорить ее адрес. Он бродил по тем улочкам, где встретил ее, и думал:

«Так я буду искать ее до конца жизни. А когда кончатся деньги, стану портовым грузчиком».

Однажды на маленькой улочке он увидел Янека со свертками под мышкой.

Наконец–то. Янек шел к Зите. Шел со свертками, в которых были продукты. Теперь он велит приготовить себе еду и будет жрать.

Генрик напал на след. По следу Янека он попадет к Зите.

И тогда он понял, что ходить ему туда незачем. Янек, показывая ему дорогу, тем самым закрывал ее для него.

Мы бродили по Венеции всю ночь, а потом еще полдня, и Шаляй рассказал мне все это.

— Что же дальше? — спросил я.

— Ничего, — ответил он. — Через полчаса отходит мой поезд. Послезавтра я буду дома. Я даже рад этому.

— А с братом вы не попрощались?

— Я сделал вид, что верю, будто он в Африке, и послал ему прощальную открытку с благодарностью. Я вас очень утомил?

— Нет. Вы совсем меня не утомили.

Я проводил его на вокзал. Когда мы прощались, он был взволнован.

Потом я пошёл на канал, сел на ступеньки, подпёр кулаками подбородок и стал смотреть на воду.

Светило солнце. Венеция переливалась красками, более прекрасными, чем цвета радуги, внизу проплывали гондолы.

Ходили люди. Смеялись и спорили. Было красиво.

Достаточно найти в себе хотя бы крупицу доброжелательности к жизни, и она покажется вам приятной.