Юрий Иванов-Милюхин - Докаюрон

А вскоре после этого случая произошло вообще по чудному. Была пятница, за проходной завода, как всегда на ходу, он познакомился с киргизской девушкой из горного поселка под каким–то Бишкеком, в голове тут–же пронеслась мысль, что с представительницами этого народа делить постель еще не приходилось. Подхватив ее под руку, Дока поменял направление, ноги сами понесли не к дому, а к друзьям семьи. Пока готовились отужинать, пока выпили да поговорили, наступил вечер, он выразил желание остаться на ночь. Зная о вечных разногласиях его с женой, друзья постелили ему с киргизкой на кухне, сами улеглись в горнице. Когда все затихло, Дока стащил с узкоглазой девушки трусики, вошел членом во влагалище. Но таким объемным оно показалось, что продолжать половой акт расхотелось напрочь. С трудом кончив, он сразу же засобирался домой, он делал так почти всегда, если партнерша чем–то не нравилась. Но киргизка схватила его за рукав рубашки, она боялась оставаться на ночь у незнакомых людей да еще в чужом ей городе, и Дока примостился рядом, намереваясь хотя бы выспаться. Получилось по другому, изголодавшаяся азиатка заставила его работать всю ночь. Она крутилась как хотела, то садясь верхом, то становясь в позу дохлого рака, то, когда он не в силах был поднять сморщенный член, принималась обсасывать его, с остервенением втягивая в себя, отчего казалось, что содержимое яичек, а вместе с ними и живота, перемещается в ее ненасытный желудок. Из горницы доносились поначалу возмущенные восклицания хозяев, а потом все чаще громкие комментарии, иссякшие лишь под утро. Когда первые лучи щедрого солнца разлились по деревянному полу, Дока был не в состоянии шевельнуть ни рукой, ни ногой. Вошедший хозяин с непонятной ухмылкой оповестил, что после опохмелки и завтрака они собираются на день рождения к общей знакомой, приглашают и его с новой подружкой.

От стакана вина с верхом здорово полегчало, а когда повторили, настроение вернулось на прежние позиции, Дока успел, пока хозяева отвлеклись на сборы, оплодотворить киргизку на кухне еще разок, заставив ее упереться лбом в стену над умывальником. Активному процессу не сумело помешать даже противное дребезжание мусорного ведра между ее длинными, кривыми и худыми ногами.

Знакомая жила на десятом этаже новой высотки, возле лифта образовалась небольшая толпа, а когда она стала рассасываться, Дока с удивлением обнаружил, что друзья с киргизкой втиснулись в лифт и благополучно уехали.

— Отстали? — участливо спросили рядом.

Он оглянулся назад, рядом стояла молодая женщина с сумками в руках, в больших темных глазах посверкивали насмешливые искорки, ровненький носик подрагивал тонкими крыльями. Эта необычайно тонкая южная красота, возникшая от смешения русско–украинско–греко–турецко-кавказских кровей, всегда заводила Доку с полоборота, он не в силах был справиться с похожим на ненормальное любопытством, заставлявшим его буквально впиваться в представительниц местного населения и разглядывать их, придвигаясь едва не вплотную. Девушки начинали смущаться, отводить взоры в сторону и вдруг оказывалось, что они сами не замечали, как подпадали под власть его магнетизма. Вот и сейчас, не успел Дока нацелиться серыми зрачками на прекрасные восточные глаза с правильными чертами лица, как молодая женщина почувствовала себя не совсем удобно, переступив с ноги на ногу, она все–таки решилась посмотреть на него еще раз, но теперь ее затягивающие омуты выражали не насмешливый интерес. Искрящийся свет их как бы размягчился, уступая мужскому упорству:

— Ваши уже поднялись, наверное, на восьмой или десятый этаж, — неуверенно пояснила она.

— А вам на какой? — с охотой принял ее заботу о нем Дока.

— Я живу на шестом.

— Тогда я помогу вам донести сумки.

— Пожалуйста, но у порога их придется передать мне- навстречу может выйти муж.

Дока покосился по сторонам, заметив, что на площадке первого этажа они остались одни, прислушался к шуму спускающегося вниз механизма, затем взял из рук спутницы одну из сумок:

— Жаль, я был бы не прочь заглянуть к вам в гости, — озадаченно причмокнул он губами.

— А как же ваша подружка? — засмялась женщина. — Она у вас такая… экзотическая.

— Вот именно, а меня больше тянет на своих.

— Тогда думать об этом нужно было раньше.

— Да она мне никто, — покривил щеку Дока.

Они вошли в раздвинувший двери лифт, женщина нажала на кнопку и раздолбанный механизм пополз снова вверх. Дока качнулся к спутнице, он где–то вычитал, что шустрые парни успевали оплодотворять девушек и в кабинках, пока те добирались до нужного этажа. Ощутил кожей лица свежую упругость щек новой знакомой, ее мягкие полные губы, пальцы сами зашарили по подолу коротенького платья. Такими разительными были ощущения, оставшиеся от блуда с высушенной азиатским солнцем киргизкой, что он невольно подналег телом, не желая быстрого расставания с красивой женщиной. Но та просунула руку между его и своими губами, пальцами другой руки обхватила запястье успевшей облапить выпуклый лобок его ладони.

— Не делай глупостей, — как нельзя спокойнее сказала она. — Это может плохо кончиться.

— Но я хочу тебя, — сопротивляясь мгновенному сексуальному взрыву внутри себя замычал он, пропустил сквозь зубы неожиданную для своей натуры мысль. — Ну почему все самое сладкое всегда обходит меня строной.

Женщина сунулась вперед и прыснула смехом ему в воротник, пахнущие луговыми цветами густые темно–каштановые волосы защекотали шею, подбородок, скользнули по его верхней губе.

— Потому что ты даже торопиться не умеешь, — почти ласково отодвигая его на середину кабины, сумела выговорить она, добавила с дружескими нотами в голосе. — Отлипайся, мы уже приехали.

— А как нужно торопиться? — пока створки не разъехались, успел спросить он.

— А вон красная кнопка на стене кабины, пониже всех, — небрежно махнула она рукой на пульт управления. — Но это только для тех, кто согласится добровольно.

— Если бы я так поступил, ты бы согласилась?

— Ну… куда деваться. Кстати, тебя ждут несколькими этажами выше.

Она уходила в дальний угол площадки к обитой коричневым дерматином двери с медной ручкой и толстым ковриком под ней. Поставив сумки возле порога, обернулась назад.

— Расхотелось мне туда, — уныло вдруг признался Дока.

— Старайся бегать туда, куда будет тянуть, — негромко посоветовала она, округлила без того большие глаза. — Но знай, что лакомиться сладким дано не каждому.

— Кому же оно достается? — задержал он половинки смыкающихся дверей.

— Уверенным в себе, да и то не всем. И даже не героям.