Гарольд Роббинс - Воспоминания минувших дней

Когда они вышли на улицу, дождь уже кончился, но по-прежнему было сыро и грязно. Почти всю дорогу они ехали молча, и только у самого аэропорта Дэниэл повернулся к сыну.

— Сегодня я гордился тобой.

— Я думал, наоборот, ты сердишься, — ответил Ди-Джей. — Но я не хотел спорить с тобой. Я всегда тебя поддерживаю, даже если мы не сходимся во мнениях.

— Я не сержусь. Ты все говорил правильно. Может, мне не следовало подходить к сегодняшней жизни с мерками тридцатых годов. Теперь все по-другому.

— Нет, все осталось, как было. Просто существуют разные способы делать дела.

— Когда все закончится, тебе надо будет вернуться в колледж.

— Ты думаешь, это необходимо, отец? Я буду помогать тебе здесь.

— Нет. Жизнь все-таки меняется, и ты должен знать намного больше, чем я знал в твоем возрасте, — Дэниэл достал сигару, но потом положил ее обратно в карман. — Пожалуй, нет смысла закуривать, в самолете меня все равно заставят ее выбросить.

Они свернули на дорогу к аэропорту.

— Как там Маргарет? — спросил Ди-Джей.

— Все в порядке.

— Она, наверное, по уши счастлива, ожидая ребенка.

— Наверно. А ты рад?

— Я, как ты.

— Я рад. Маргарет хорошая девушка.

— Но она слишком молода для тебя, отец.

Дэниэл улыбнулся.

— Возможно. Хотя я остался горцем, а они женятся очень рано.

Ди-Джей промолчал.

— Ты не одобряешь меня, Дэниэл?

— Тебе уже пятьдесят пять, отец, и, сколько я тебя помню, с тобой все время были девушки. Честно говоря, я просто не понимаю, зачем тебе это.

— Она напомнила мне девушек моей молодости, раньше времени повзрослевших и вынужденных с детства зарабатывать деньги, чтобы кормить себя и родственников.

Ди-Джей снова промолчал.

— А, может, я просто люблю ее.

Ди-Джей остановил машину перед зданием аэропорта.

— Наверное, это лучшее объяснение, отец. Больше тебе ничего не надо говорить.

Дэниэл вышел из машины, но вдруг, словно вспомнив что-то, вернулся.

— Но тебя я люблю не меньше, — сказал он.

— И я люблю тебя, отец, — ответил Ди-Джей, вытирая слезы.

Дэниэл заворочался в постели и открыл глаза. Маргарет лежала рядом и он поцеловал ее.

— По-моему, тебе что-то снилось, — сказала она.

— Почему ты так думаешь?

— Ты кричал во сне.

Дэниэл сел и свесил ноги с кровати.

— А ты как себя чувствуешь? — спросил он.

— Хорошо. По-моему, сегодня ночью ребенок впервые пошевелился.

— Почему ты меня не разбудила?

— Я не была уверена, обычно это происходит только на шестом месяце.

— Сейчас тоже может быть. Особенно, если это мальчик.

— А ты хочешь мальчика?

— Да.

— У тебя ведь уже есть сын, — сказала Маргарет. — Тебе мало?

— Не то, чтобы мало… — Дэниэл задумался. — Понимаешь, Ди-Джей похож на меня только с одной стороны — с деловой. Он прекрасно работает и когда-нибудь с успехом заменит меня.

— А что тебе еще нужно?

— Духовной общности. Я хочу иметь сына, который будет чувствовать то же, что и я, мечтать о том же, о чем я мечтал когда-то и, наконец, понимать красоту жизни, не сводя ее к математическим формулам.

— Девочка на это не способна?

— Кто знает. — Дэниэл улыбнулся. — Но я хочу мальчика.

— А если все-таки будет девочка? Ты расстроишься?

— Нет.

— Не беспокойся, будет мальчик. — Встав с кровати, она подошла к зеркалу. — Посмотри, живот почти не растет, а грудь стала очень большая.

— Хорошо. — Дэниэл улыбнулся.

— Тебе нравится большая грудь?

— Мне нравится твоя грудь.

Маргарет запахнула халат.

— Пойду приготовлю завтрак.

— Не надо. Мэми все сделает.

— Нет, у нас разделение труда: я готовлю завтрак, а Мэми делает все остальное.

— Ну, не все. — Дэниэл обнял Маргарет.

— Надеюсь. — Она поцеловала его в щеку.

Проведя рукой по ее груди, Дэниэл почувствовал, что налившаяся плоть пробуждает в нем новое желание.

— Давай снова ляжем.

— Ты не успеешь на работу, — Маргарет последовала за ним.

Он повел ее обратно и, спустив с плеч халат, прикоснулся губами к груди жены.

— Пусть завтраком займется Мэми.

Через несколько мгновений они уже упивались друг другом.

— О, Дэниэл! — восторженно шептала Маргарет. — Как прекрасно!

Когда Маргарет вошла в кухню, за столом сидел только Ди-Джей.

— Здравствуй, мама Мэгги, — с улыбкой сказал он.

— Доброе утро, Ди-Джей. — Она налила себе кофе. — Отец уже ушел?

Дэниэл кивнул.

— Они уехали с Мэми. Ей надо в магазин.

— В понедельник снова за учебу? — спросила Маргарет.

— Ну, если влюбленные смогут обойтись без меня… — Ди-Джей засмеялся.

— Ди-Джей! — возмущенно произнесла Маргарет. Именно она впервые так назвала его, говоря, что это звучит короче и приятнее. Ди-Джей тоже окрестил ее «мамой Мэгги». Они искренне любили друг друга, прежде всего, как близкие люди, связанные любовью к одному и тому же человеку — Дэниэлу.

— Сегодня он плохо спал.

Дэниэл посмотрел на нее, но промолчал.

— Его что-то беспокоит. На прошлой неделе я увидела, что он носит с собой пистолет.

— Он что-нибудь сказал тебе?

— Нет. Я спросила его, но он ответил, что всегда так делает.

— Это правда. Он надевал под пиджак пояс с кобурой, еще когда я был ребенком.

— Послушай, Ди-Джей, ты можешь сказать мне, что происходит? Ведь я уже не ребенок, я его жена.

— Мне он тоже не все говорит, — ответил Ди-Джей. — Но после того, как во время беспорядков в Джеллико он поддержал Объединенный профсоюз горняков, у него появилось много врагов.

— Ты думаешь, они ему угрожают?

— Не в этом дело. Всю свою жизнь отец с кем-то боролся.

— Тогда в чем же дело?

Ди-Джей взглянул за Маргарет.

— Ты думаешь, действительно что-то серьезное?

— Понимаешь… — Глаза Маргарет наполнились слезами. — Я не просто люблю его, я его обожаю. Он самый удивительный человек.

— Ну, может быть, ничего страшного еще нет, — сказал Ди-Джей. — Отец всегда носил с собой пистолет.

Маргарет заплакала.

— Я хочу помочь ему, — сказала она сквозь слезы, — хочу поговорить с ним, но не знаю, как к нему подступиться.

— Не плачь, мама Мэгги. — Ди-Джей ласково погладил ее по плечу. — Отдохни. Если будешь нервничать, это может повредить ребенку.

— Ты совсем, как отец. — На лице Маргарет появилось подобие улыбки. — На твоем месте он сказал бы сейчас то же самое.

— Может быть, — ответил Дэниэл, — хотя я не думаю, что я точная копия отца. Правда, мне хочется подражать ему.

Оставив машину позади универмага, Дэниэл направился к задней двери и постучал — три раза подряд и после паузы еще раз. На пороге появился высокий мужчина.

— Вы мистер Хаггинс? — спросил он. — Тогда, пожалуйста, сюда.

Пройдя по длинному пустому складу, они остановились перед стальной дверью, за которой оказался офис. Поглощенные разборкой каких-то бумаг, находившиеся там люди не обратили на Дэниэла и его спутника никакого внимания, и они прошли в следующую комнату. Там тоже кипела работа: здесь считали деньги и складывали их в пачки.