Арнон Грюнберг - Фантомная боль
- Название:Фантомная боль
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Фантом Пресс
- Год:2005
- Город:Москва
- ISBN:5-86471-377-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Арнон Грюнберг - Фантомная боль краткое содержание
Роберт Мельман трудился в амстердамском ночном магазине, а потом стал известным писателем. Первый же роман принес ему славу и деньги. Но ни то и ни другое не вечно, и вот уже Роберт Мельман — бывший писатель и бывший богач, увязший в декадентском отчаянии и безденежье. Чтобы выбраться, от него требуется нечто экстраординарное. И Роберт Мельман, считанные разы за свою жизнь подходивший к плите, берется написать поваренную книгу. Результат оказывается невероятным. Но сначала ему предстоит разобраться со своими женщинами, совершить в компании незнакомки путешествие по дорогам Америки в лимузине и понять, что жизнь, может, и кончена, но все же продолжается…
«Фантомная боль» — трогательный, щемящий и в то же время полный едкой иронии и черного юмора трагифарс о тех, кто в наши дни еще не поддался глянцевому оглуплению и не потерял умение чувствовать. Арнон Грюнберг взорвал современную голландскую литературу своими яркими и сильными книгами, сегодня это признанный мастер, романы которого издаются по всему миру и экранизируются.
Фантомная боль - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
С ходу мне не удалось придумать более подходящее название.
— И разумеется, речь в ней идет об очень одиноком человеке?
На эту тему я еще не успел поразмыслить, но решил, что не совершу ошибки, ответив утвердительно. Наверняка и метеоролог был очень одинок. Кстати, «Письма метеорологу» — вполне неплохое заглавие. Особенно если метеоролог станет отвечать на эти письма. Скажем, романтическая коллизия между дамой в возрасте и метеорологом. Допустим, дама в возрасте пишет: «Я ваша горячая поклонница, я не могу уснуть, пока не увижу вас. Новости мне абсолютно неинтересны, но ради вас я не ложусь спать». И вот мало-помалу между метеорологом и дамой в возрасте начинает развиваться роман.
— Я не хочу тебя больше задерживать, — сказала она.
Лицо у нее было какое-то кислое. Я бы не взялся определить ее возраст.
— Ну что ты, Ребекка, — сказал я, — ты меня не задерживаешь. Нисколько даже.
Ее пачка сигарет опустела. Она стала озираться в поисках автоматического киоска. Пациентам моей жены не разрешалось в стационаре курить. Во время обеда по палатам ходили дежурные, в обязанность которых входило напоминать о запрете на курение.
Семья с отпрысками удалилась, мы остались в зале одни.
Когда тебя окружают чучела динозавров и акул, а перед тобой стоит стакан с коктейлем месяца, ничего толкового в голову как-то не приходит. Меня тяготило молчание, оно слишком напоминало мне ночной магазин и мои сны про цены на рыбные палочки в тесте, порцию салата из семги, пакетики чипсов с паприкой, овощную запеканку и молоко.
Я мысленно составлял в голове фразу на тему «коллекция бабочек». Я просто обязан был сделать еще одну попытку, я не мог поверить, что Ребекку вообще не интересует эта коллекция. Но если она действительно равнодушна к бабочкам, то наверняка должна заинтересоваться лотерейными билетами.
Я чуточку наклонился вперед и разглядел комочки туши на ее ресницах.
— У меня некрасивые руки, — произнесла она.
Снова повисла пауза, она длилась несколько дольше предыдущей. Я удивленно на нее посмотрел, решив, что неправильно расслышал. Возможно, мне это только почудилось, но я заметил в ее глазах слезы. Впрочем, их причиной вполне мог быть сигаретный дым.
— Ноги у меня тоже кошмар, — добавила она.
Я снова посмотрел на рыб, мучительно пытаясь составить какою-нибудь фразу, но даже рыбы на этот раз не помогали находить удачные формулировки. Цитаты и то не приходили на ум, хотя обычно у меня не бывает затруднений с цитатами. Предложение, которое я в конце концов выдал, прозвучало довольно неуклюже:
— Почему же ты в таком случае не носишь перчатки?
Она посмотрела на меня ошеломленно, словно теперь это она меня неправильно поняла. Глаза у нее по-прежнему слезились. Наверняка от дыма и пыли. У меня тоже всегда слезятся глаза от дыма и пыли.
В прежней квартире моей жены постоянно висела дымовая завеса. Это объяснялось тем, что моя жена делила кров с заядлой курильщицей. Однажды эта курильщица потеряла сознание в туалете, в результате возник небольшой и сравнительно безопасный пожарник. И тогда моя будущая жена осталась ночевать у меня. Из-за того, что в ее собственной квартире нечем было дышать от дыма. В ту ночь она несколько раз поклялась, что никогда больше не станет жить ни с заядлой курильщицей, ни с заядлым курильщиком, что показалось мне не слишком романтичным, потому что как раз в этот момент я на ощупь искал презервативы.
Ребекка пыталась вставить себе контактные линзы.
— Не торопись, — посоветовал я, — такие вещи нужно делать очень осторожно.
Она указательным пальцем вправляла себе в глаз линзу.
— Может, все же стоит осмотреть коллекцию бабочек? Кажется, это всемирно известная коллекция.
Она рассеянно кивнула. Я понял, что для нее один черт — что бабочки, что динозавры. Как, впрочем, и для меня.
— Моя жена несколько раз пыталась затащить меня сюда поглазеть на динозавров, но ей это так и не удалось.
— У тебя есть жена?
Я не стал этого отрицать.
— Нравится?
— Что?
— Быть женатым.
— Очень даже.
Ее линзы наконец встали на место.
— Значит, твоя жена любит динозавров?
— Нет, я бы этого не сказал, просто у нее очень разнообразные интересы.
В то утро, когда мы крупно поссорились из-за бритвы, моя жена спросила меня:
— Почему любой человек, который находится рядом с тобой, рано или поздно начинает чувствовать себя муравьем?
Я ответил:
— Потому что я и сам муравей.
— Они все равно что угольные лопаты, — сказала Ребекка.
— Пардон, я немного отвлекся.
— Мои руки точь-в-точь как угольные лопаты.
Тут я впервые по-настоящему внимательно поглядел на ее руки. Сравнение с угольными лопатами было явным преувеличением.
— По крайней мере, это лучше, чем страдать псориазом.
Она посмотрела на меня, и по выражению ее лица я понял, что она придерживается иного мнения о руках, которыми наградил ее Творец.
Я снова вспомнил свой рассказ об эротомане. Писать его я начал давным-давно, но так и не закончил.
На салфетке я черкнул название ресторана. Это было похоже на откровение, некое удивительное откровение.
Если мне не изменяет память, прежде мне никогда не приходилось вести разговор о некрасивых руках. Правда, порой мои собеседники заводили речь о других некрасивых частях тела, но никто никогда еще не говорил со мной о некрасивых руках.
— Если ты сегодня вечером проголодаешься, — сказал я, — приходи в этот ресторан, я бываю там часов с восьми. Даже если тебе захочется всего-навсего печенья или фруктового салата, все равно приходи.
Я поднял пакет. Он оказался тяжелым. Может, статуэтка была отлита из бронзы?
— Чао, — крикнул я от двери.
Мое прощанье трудно было назвать вежливым или изящным. Но я опасался, что разговор о некрасивых конечностях чересчур затянется.
В такси, по дороге домой, стремясь отогнать посторонние мысли, я погрузился в размышления о романе между метеорологом и пожилой дамой.
За несколько месяцев до этого у меня брал интервью один немецкий журналист. Это был последний раз, когда у меня вообще брали интервью. Журналист распечатал на машинке заготовленные заранее вопросы. Похоже, он был из породы тех, кто ничего не оставляет на волю случая. Он провел основательную подготовку и заранее знал, что я ему отвечу, — ему хотелось только еще раз в этом убедиться.
Под конец журналист воскликнул:
— Да вы просто душка!
Он готов был меня расцеловать. Спрятав свой кассетный магнитофон с микрофоном, он закурил и вдруг ни с того ни с сего спросил:
— А вам, вообще-то, интересна власть?
Я взглянул на пепельницу, на пачку сигарет, потом на его руки.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: