Антоний Амурский - Путь

И Марио подумал, что сможет разорвать эти двери на том этаже, где встал лифт, разнести их по кусочкам и затем отнести врачей туда, к Феникс.

И он дернулся вниз по лестнице, как услышал скрежет со стороны шахты.

— Бесы сломали лебедку! — кричал Пархомий. Он схватился обеими руками за трос и тянул кабину лифта наверх.

— Ты должен их достать! — отвечал ему Антоний, отгоняя сгущавшихся тварей. Тут Артемий впорхнул внутрь через окно к великой радости Мудрейшего Ангела.

— Чуть не разбились — только и сказал он и встал плечом к Антонию.

Марио слышал, как лифт со скрежетом идет вроде бы вверх, причем достаточно быстро. Но он не понимал, как это происходит без участия двигателя. Позже сами врачи назовут это «чудом».

Двери с грохотом разъехались в сторону. Через них было видно поднимающуюся кабину. Врачи смотрели с удивленными лицами на Свята, а он на них.

Высокий мужчина-врач быстро взял ситуацию под контроль. Он вышел из кабины, когда лифт уже почти приблизился к уровню этажа.

— Сюда — как будто не спрашивая, а утверждая, он прошел в открытую дверь, неся чемодан-укладку.

Марио пошел за ним, удостоверившись, что фельдшер идет за ним. Он мысленно поблагодарил их за то, что они ничего не сказали по поводу беспорядка.

Врач лишь быстро прошел к Феникс, не обращая внимания на трескающееся стекло под ногами, и встал на колено возле нее. Марио отругал себя за то, что не позаботился достать стулья. Врач тут же прислонил руку к шее, проверил пульс. Другой рукой уже достал фонарик в форме ручки. Отодвинув веки в стороны, он посвятил в зрачок Феникс.

— Реакция слабая. Проблем с сердцем никаких нет? Давление? — он быстро перевел взгляд на Свята.

— Ннет — Марио быстро соображал.

— Адреналин — резко произнес он.

Фельдшер четкими движениями распаковала шприц, вскрыла ампулу, набрала шприц, передала мужчине. Он уже приготовил предплечье Феникс и начал медленно вводить содержимое шприца в вену.

Казалось, Марио слышал как щелкает электросчетчик. Медики замерли. Мужчина миллиметр за миллиметром вводил раствор. Марио прижал ладонь к ладони, а их к лицу и так и стоял, пока Мужчина не сказал:

— Парень, давай собирайся! Сейчас понесешь ее.

Марио вновь был готов к действию. Ему было стыдно за внешний вид Феникс, стыдно за беспорядок и вообще за все случившееся. Но выкарабкиваться как-то надо было.

Фельдшер уже собирала кейс. Мужчина поднялся с колена. Марио переложил Феникс на одеяло и обмотал его вокруг нее. Он бережно поднял ее. Врач уже шел к выходу, покачивая сумкой-укладкой.

Марио заспешил за ним, на ходу стараясь замотать босоногие торчащие ступни в одеяло, чтоб они не замерзли. Они вышли в подъезд и поспешили вниз по лестнице. Врач грузно ступал с нахмуренным видом, не глядя по сторонам. Фельдшер поспешала за ним.

Аккуратно контролируя каждый поворот, чтобы не ушибить ненароком такого драгоценного человечка, Марио поглядывал на ее спящее лицо. В подъездном свете ему виделось, что щечки Феникс порозовели. Совсем чуть-чуть. Ему хотелось в это верить.

Машина стояла у самого подъезда. Врач без лишних движений распахнул дверь и махнул чемоданом внутрь. Марио аккуратно, ступив на ступень, занес свою ненаглядную и ювелирно уложил на носилки.

Врач уже забрался в салон. Марио пропустил фельдшера и выпрыгнул.

— Поехали, Андрей, и побыстрей! И да поможет нам Бог!

И дверь захлопнулась. Машина с надписью «Реанимация» тронулась в путь, оглушая неистовыми сиренами все вокруг. Позже Марио будет долго благодарить Высшие силы за то, что приехала именно эта бригада.

— Помогите им… Благослови Господи… — Пархомий смотрел вслед улетающим Братьям.

— Прости, пожалуйста, всех истово тебе молящихся, ведущих жизнь Праведную. Всех, кто беспрестанно молится тебе за других. Всех, кто стремится ко спасению. Прости, пожалуйста, всех верующих, кающихся тебе и причащающихся.

В храме царил полумрак. В темных углах блуждали тени. Иконы поблескивали диковинными изразцами в рамах. Чувствовался запах ладана.

Парень в низко надвинутом капюшоне спортивной кофты шептал себе под нос. По его щекам текли слезы.

Бабушка-смотрительница посматривала на часы с недоумением. Она должна была закрыть храм двадцать минут назад.

— Прости, пожалуйста, всех тех, кто обращается к тебе только по надобности, прости все грехи их. Прости всех, носящих крест. Прости, пожалуйста, всех заблудших, увязших в пороке и ниспошли им Веры Великой.

Шоркая, старушка приблизилась к парню и тронула того за плечо.

— За что молишься, сыночка?

— За Россию молюсь, матушка.

— Какой поступок! А с девушкой-то что?

— С девушкой все хорошо, бабушка — и Марио улыбнулся.

Он продолжал.

— Вселенная, спаси всех верующих от эгоизма и равнодушия! Посели в сердцах их огонь пламенный, добродетельный и благородный…

— Фамилия-имя?

— Жемчужина Надежда.

— Возраст?

— Мнм… Двадцать один!

— Род занятий?

— Студент — ка.

Марио сидел в регистратуре и отвечал на вопросы медсестры.

— Родственники есть?

— Нне знаю… Есть, наверное — Марио понял, что Феникс никогда не говорила ему о своих родителях.

— Что значит «не знаю»? Что значит «не знаю»? — медсестра кинула ручку на стол, — вы жених или кто?

— Я жених! Но про родственников не знаю…

— Ладно, родственников сами найдем.

В вестибюль зашел крепко сложенный врач в белом халате.

— Петр Николаевич, выяснили! Жемчужина она у нас! Наденька!

Доктор шел дальше.

— Прям-таки настоящая? То-то я заметил, что она вся белая была! Я как раз к ней!

Марио продиктовал свои данные и скользнул в коридор, куда ушел доктор. Немного опасаясь быть выгнанным, он подошел к двери, в которую вроде зашел доктор. Прислушался. Было тихо.

Марио огляделся по сторонам. Он заприметил довольно широкую скамейку из тех, что обычно стоят в поликлиниках. Марио прошел к ней. Сел. Через минуту встал, прошел по коридору до конца. Коридор заканчивался окном. Улица дышала холодом и серостью.

Марио заприметил в большом цветочном горшке, стоявшем на полу, детский шарик. Неизвестно, как он сюда попал. Марио подобрал его и сунул в карман кофты.

Он глянул в другой конец коридора. Доктор еще не выходил.

Марио начал пробираться в обратном направлении, стараясь двигаться ближе к стене. Общая тишина и спокойствие удручало.

Марио смотрел на каталки, стоявшие вдоль стен. На засоленные лямки, которые были привязаны к ручкам. На колеса с выщербленной резиной. На сами подушки, из которых лез поролон.

Он видел инвалидную коляску, которая как будто случайно откатилась к стене и уперлась в нее передним углом. Ощущение было, что только что на ней сидел человек, а тут его уже нет. Наверное, встал и ушел. Или унесли.