Мартин Уиллоу - Я знаю, что будет завтра

— А отец? — осторожно спросил Салли.

— Он умер три года назад.

— Я не знал… Ты сейчас едешь к матери?

— Да, внизу меня ждёт такси. Прежде чем уехать, я хотела снова увидеться с тобой, чтобы извиниться.

— Мне жаль, что всё так произошло.

— Ты здесь ни при чём. Это я во всём виновата. Я должна была поговорить с тобой. Кстати, ты хотел сообщить мне что-то важное. Это касалось моей мамы?

— Нет, о ней я узнал уже после нашего несостоявшегося разговора в колледже, — отрицательно покачал головой студент. — Я собирался рассказать тебе о том, что мои видения безошибочно сбываются, и это очень пугает меня.

— К счастью, мама жива, — слабо улыбнулась Оливия. — Мне нужно ехать.

— Конечно, — кивнул Салливан. Оливия Пеннингтон ушла, а он вернулся в комнату и опустился на диван.

«Её мама жива», — с облегчением подумал студент, но тут же в его голове возникла страшная догадка. И как он мог не учесть этого! Салливан бросился к окну, чтобы предупредить девушку, но жёлтый автомобиль уже уехал.

В конторе Заккери Тесслера пахло мятной жвачкой и очистителем для стёкол. Из динамика старенького приёмника доносилась не менее старая песня в исполнении Чака Берри. Хозяин салона по продаже подержанных автомобилей читал свежий выпуск газеты, когда к его стойке приблизился парень. Мистер Тесслер поднял взгляд и внимательно посмотрел на посетителя.

— Добрый вечер, — улыбнулся Джимми Хант.

— Чем могу быть полезен? — поинтересовался Заккери Тесслер. У него было особое чутьё на клиентов. По одному только внешнему виду он мог безошибочно определить, какой доход может ему принести тот или иной покупатель. Наверное, именно поэтому его дело процветало уже более двадцати лет. Джимми он сразу же отнёс к категории неблагонадёжных клиентов, обещающих доплатить остаток стоимости на следующей неделе.

— Я присмотрел у вас один автомобиль, — заговорил Джимми.

— Чеки не принимаю, кредитов не даю, — равнодушно произнёс мистер Тесслер, хотя последние лет пять кредиты приносили ему львиную долю прибыли.

— У меня есть полторы тысячи, — Джимми в подтверждение своих слов выложил на стол мятые купюры. Заккери было достаточно одного беглого взгляда, чтобы определить, что парень говорит правду. В куче бумажек действительно насчитывалось около пятнадцати сотен.

— Продолжай, — произнёс мистер Тесслер, откладывая газету в сторону.

— Мы могли бы сторговаться?

— Смотря о какой цене идёт речь.

— Красный «Понтиак файрбёрд» 1977 года выпуска, — Джимми указал на окно, откуда был виден автомобиль, о котором он говорил.

— Тебе придётся выложить за него ещё столько же, парень, — ответил Заккери Тесслер.

— Сколько вы могли бы скинуть?

Продавец на мгновение задумался. Тем временем Чака Берри сменил неподражаемый Элвис Пресли с песней «Ночной гонщик».

— Пятьсот баксов, — дал ответ мистер Тесслер.

— Она на ходу? — с сомнением спросил Джимми Хант.

— Ещё бы, — утвердительно кивнул хозяин салона. — Все мои тачки способны выехать отсюда своим ходом, так что тебе остаётся только найти ещё штуку зелёных, и эта красавица твоя!

Джимми с сомнением посмотрел на выложенные перед продавцом деньги, а потом на красный «Понтиак» старого образца. Он даже представил, как будет смотреться в его салоне.

— Я могу принести деньги через неделю?

— Дашь мне задаток, но машина останется у меня до тех пор, пока ты не соберёшь всю сумму, — предупредил мистер Тесслер.

— По рукам, — у Джимми оставалось ещё немного «товара», полученного у Кэйна, и он рассчитывал реализовать ещё столько же. А это значило, что скоро у него появится собственный автомобиль, и тогда он сможет завоевать Оливию.

Джимми вышел на улицу, и Заккери Тесслер усмехнулся ему вслед. Ох, уж эти мальчишки! Достигая определённого возраста, они начинают бредить машинами. Некоторые из них получают автомобиль в качестве подарка от родителей, а некоторые готовы пойти на всё, лишь бы найти необходимые деньги на его самостоятельную покупку. Впрочем, хозяина салона не интересовало, где его клиенты берут деньги. Главное, что он ведёт честный бизнес, а остальное его не касается. С этими мыслями мистер Тесслер вернулся к прерванному чтению газеты.

На землю опустились сумерки, когда такси подъехало к невысокому одноэтажному дому, огороженному штакетником. При свете угасающего за горизонтом солнца было видно, что белый забор не красили в последние два-три года. Оливия расплатилась с таксистом, который помог ей вытащить из багажника чемодан с вещами, после чего машина уехала, а девушка осталась один на один с тревожными мыслями. Её детство прошло именно здесь, но со временем дом перестал казаться таким огромным, каким он представлялся раньше.

Оливия подошла к калитке и приоткрыла её. Несмазанные петли отозвались тихим скрипом, показавшимся девушке невнятной жалобой. Она проследовала по мощёной дорожке в сторону крыльца, где нашла ключ от входной двери. С тех пор, как её отец ещё был жив, семья Пеннингтонов неизменно пользовалась одним и тем же тайником под первой ступенькой.

Тишину и стрёкот цикад нарушил отчётливый щелчок замка. Внутри царило полнейшее безмолвие. Оливия поставила чемодан на пол и привычным жестом потянулась к выключателю у правой стены. Здесь ничего не изменилось, разве что разрослись домашние цветы. Даже воздух имел тот же запах, который невозможно было спутать ни с каким другим. Девушка подошла к журнальному столику и заметила записку, написанную незнакомым почерком.

«Дорогая Оливия! — говорилось в записке. — Я постараюсь дозвониться до тебя, но если вдруг мне не удастся это сделать, или ты приедешь сюда до моего звонка, то не беспокойся обо мне. Ты же знаешь, что здоровье у стариков иногда начинает шалить».

Буквы перед взором Оливии начали расплываться, потому что она заплакала. На сегодня она пролила достаточно слёз, но поняла, что это ещё не предел. Слова «…здоровье у стариков иногда начинает шалить» заставили девушку отвлечься от чтения. Мама после смерти отца никогда не жаловалась, как бы трудно ей ни приходилось. Она боролась с жизненными неурядицами, но никогда (никогда, никогда, никогда) не перекладывала груз на хрупкие плечи дочери. И теперь полушутливая фраза заставила Оливию постигнуть истинную тяжесть материнской болезни. Если бы не телефонный разговор с чудом оказавшимся рядом санитаром, она ни за что в жизни не узнала бы о том, что её мать перенесла инфаркт.

Сейчас мать находилась в больнице, но девушка ещё немного задержалась в опустевшем доме. Что-то заставило её остановиться у прикроватной тумбочки, где стояла чёрно-белая фотография улыбающегося семейства. Отец держит на руках пятилетнюю Оливию, а рядом с ним стоит молодая женщина, мать девочки. Оливия взяла в руки рамку и внимательно вгляделась в запечатлённое фотографом мгновение, выхваченное из пасти прошлого.